Незнакомец в килте - Блэр Сэнди. Страница 11

Последнее, что ей запомнилось, — это как она цеплялась изо всех сил руками за борт перевернувшейся лодки, а беспощадные волны обрушивались на нее, пытаясь утянуть под воду.

Сверкнула молния, и Бет снова поморщилась. Услышав ржание лошадей и крики мужчин, она представила себе, как створки ее замечательно красивых окон, едва держась на петлях, бьются о стены замка, и попыталась сесть. С ответом на вопросы, как она осталась жива и почему это произошло, можно подождать до тех пор, пока ей не удастся разобраться с окнами. Не хватало еще, чтобы они разбились! Она не может себе этого позволить.

Однако встать оказалось не так-то просто: нижняя часть тела и ноги оказались чем-то придавлены. Выгнув шею, Бет увидела, что на ней лежат две женщины, не подававшие признаков жизни — лица все в крови, раскрытые рты застыли в беззвучном крике.

Тошнота подкатила к горлу Бет, и она закричала.

Не успело затихнуть эхо от ее крика, как над головой распахнулась невесть откуда взявшаяся крышка, и к Бет потянулась мускулистая рука. Ухватившись за нее, Бет уставилась изумленным взглядом в синевато-стальные глаза своего спасителя.

— Дункан?

Лэрд Блэкстоуна оглядел замкнутое пространство разбитой кареты. Увидев в живых только одну женщину, причем абсолютно не похожую на невесту, которую он ожидал, Дункан чертыхнулся.

Отпихнув мертвое тело в сторону, он потянул кричавшую женщину за руку. Брюс заплатит за это собственной жизнью.

Когда он вытаскивал ее через дверцу, вновь раздался удар грома, сверкнула молния, и на короткое мгновение ночь превратилась в день. Рубины в ее кольце, надетом на левую руку, отливали темно-красным цветом, и внезапно Дункан почувствовал невероятное облегчение. Это было его кольцо. Слава тебе, Господи! Правда, аббатиса уверяла его, что его невеста — красавица. Черт подери, эта старая перечница, должно быть, совсем выжила из ума. Впрочем, это не важно. Теперь только одно имеет значение: его невеста жива.

Но прежде чем он успел поставить женщину на землю, она вскинула руки, легко провела по его щекам холодными пальцами и через мгновение крепко обняла его за шею.

— О, Дункан! Я и не…

Внезапно она оборвала себя на полуслове, и он проследил за ее взглядом. Глаза ее расширились, когда она заметила несколько трупов, валявшихся на земле, — последствия кровавой бойни, в которой одержали верх он и его люди. — Дункан?

Ему следовало бы догадаться, что произойдет в следующий момент. Не успел он и слова сказать, как лицо ее покрыла мертвенная бледность и она упала в обморок.

— Опять двадцать пять! Ну сколько это будет продолжаться! — бросил Ангус, бывший его правой рукой, заглядывая Дункану через плечо. — Стоит твоей изнеженной невесте взглянуть на тебя, как она тотчас же падает в обморок. — Взгляд его лучшего друга,»равно как и его собственный, скользнул с лица женщины на ее странную одежду. — Во что, черт подери, она одета?

Дункан понятия не имел. Она жила на континенте, а там у них странные порядки. Может, его суженая оделась в мужскую одежду, посчитав, что так будет безопаснее? Впрочем, это даже к лучшему: в этих странных узких штанах ей будет удобнее скакать верхом, так что они быстрее доберутся до замка, где их обвенчают.

Бет открыла глаза и увидела, что на сей раз находится в большом зале Блэкстоуна, а Дункан крепко держит ее под руку. Не сказав ни слова, он круто повернул ее лицом к мужчине маленького роста, стоявшему спиной к камину, в котором весело потрескивали поленья.

Зачем разожгли камин? Кто приказал это сделать?

Бет захлопала глазами, пытаясь понять, почему незнакомый мужчина в коричневом плаще находится в ее холле и что он такое бормочет. Он что-то сказал Дункану, и ее призрак что-то буркнул в ответ. Голова у Бет все еще кружилась, однако ей хотелось стоять самостоятельно, без чьей-либо помощи, и она оттолкнула руку Дункана, но он лишь крепче прижал ее к себе.

Бет провела сухим языком по потрескавшимся губам и вновь ощутила на них привкус соли.

— Пожалуйста, отпустите.

Дункан отреагировал тем, что отдал еще один приказ мужчине, лицо которого выражало крайнюю озабоченность. Комната продолжала кружиться у Бет перед глазами, и, чтобы не упасть, она попыталась сосредоточить свое внимание на большом деревянном кресте, висевшем на груди коротышки.

Что, черт подери, происходит?

Нахмурившись, мужчина в коричневом одеянии продолжил тихо что-то говорить, пока Дункан не остановил его. Тогда мужчина вложил руку Бет в руку Дункана и обратился к ней:

— Ты даешь клятву верности?

Бет все поняла. Потрясенная, она попыталась высвободить руку, которую крепко прижимал к себе призрак, и пробормотала, запинаясь:

— Даже не знаю, разве что…

И тут перед глазами ее поплыла черная пелена.

— Она опять упала в обморок, — констатировал отец Гивен, словно никто из собравшихся в зале этого не заметил. — Нам придется отложить церемонию.

Дункан, правой рукой поддерживая упавшую в обморок невесту, левой цепко ухватил священника за полу. Тотчас же его плечо пронзила острая боль — похоже, швы разошлись, — и он, едва сдерживаясь, чтобы не закричать, процедил сквозь крепко сомкнутые зубы:

— Священник, мы будем продолжать. Прежде чем упасть в обморок, она сказала: «Я, Катрин Лебо», и у меня полно свидетелей, готовых это подтвердить. — Дункан оглянулся через плечо на членов своего клана, столпившихся в комнате. — Бедняжка не виновата в том, что подверглась нападению людей Брюса. — Он бросил на священника грозный взгляд и хорошенько встряхнул, чтобы до него лучше дошли его слова. — Продолжайте!

Дункан любой ценой должен был сделать Катрин Лебо-Демон своей женой — у него просто не было другого выхода.

Король — а вернее, дядя короля, герцог Олбани — твердо намеревался держать под контролем земли, полученные Катрин после смерти мужа. Он ясно дал понять, что Катрин, приходившаяся ему племянницей, должна стать женой Дункана до конца сегодняшнего дня, иначе Дункан потеряет все свои земли, которые, без сомнения, отойдут Брюсу.

Даже мысль о том, что людей его клана, которые были всегда преданы ему, выгонят с этой суровой земли, не оставив им ни пищи, ни крыши над головой, ни могущественного господина, способного защитить их, была Дункану невыносима.

— Ну! Вы же меня знаете…

Священник кивнул, и через короткое время церемония была завершена. Когда священник наконец произнес: «Аминь», Дункан удовлетворенно хмыкнул.

В этот момент Ангус ударил его по спине, спеша поздравить, острая боль вновь пронзила плечо Дункана.

— Черт бы тебя побрал! — простонал он.

— Дункан, прости, я совсем забыл…

— Если бы это была твоя чертова спина, ты бы наверняка помнил лучше!

Элеонора, его последняя жена, отлично сделала свое черное дело: после ее нападения плечо превратилось в кровавое месиво и жутко болело. Если бы Дункан не держался все время настороже, после того как перехватил ее послание к любовнику, ей бы удалось убить его; однако в действительности случилось так, что она, упав на пол, напоролась прямо на лезвие собственного кинжала, когда они боролись. В результате Элеонора умерла, оказав ему тем самым большую услугу. Он никогда ее не любил, однако, убив, стал мучиться угрызениями совести. Потом он выгнал из замка ее мать, сумасшедшую цыганку и колдунью, которая после смерти своей дочери занималась только тем, что слала на его голову проклятия. Старуха никак не хотела понять, что в смерти Элеоноры была виновата лишь она сама.

В итоге Дункан поклялся больше никогда не жениться. После того как он трижды произнес клятву верности, пытаясь обеспечить безопасность своего клана, и пострадал от последствий, ему следовало хорошенько подумать, прежде чем вновь отважиться на такой шаг, даже в угоду дяде короля.

И вот поди ж ты! Не успела могила Элеоноры зарасти травой, а его плечо зажить, как прибыл указ Олбани, скрепленный королевской печатью.

Дункан взглянул на свою мокрую невесту: вокруг глаз темные круги, на щеках черные полосы и кровь, на широком лбу синяк размером с гусиное яйцо. Неудивительно, что бедняжка упала в обморок.