Незнакомец в килте - Блэр Сэнди. Страница 34

Чувствуя, что его щеки все еще пылают огнем, он обвел словно в рот воды набравших обитателей замка грозным взглядом, ища Ангуса и, не найдя, решил вымести свою ярость на Айзеке.

Ткнув в него пальцем, он прошипел:

— В библиотеку! Немедленно!

Дункан устремился к двери, и Айзек, лицо которого приобрело пепельно-серый оттенок, робко последовал за ним. Проходя мимо Флоры, Дункан прорычал:

— Почему ты ухмыляешься, черт подери?

— Просто так, милорд, — поспешно ответила она.

Добравшись до лестницы, он повернулся: глаза ее следили за ним, губы по-прежнему кривились в усмешке, и ярость Дункана вспыхнула с новой силой.

Войдя в библиотеку, где их, казалось, уже никто не мог слышать, Айзек прошептал:

— Мой господин, чем я вас прогневал? — Он принялся взволнованно ходить взад-вперед по комнате. — Если это так…

Закрой рот, Айзек, и слушай. — Дункан рухнул в кресло, все еще не веря в то, что это опять чуть не случилось. А ведь он, идиот эдакий, чуть не вообразил себя влюбленным в Бет. — Несколько минут назад я проснулся и увидел, что моя жена пытается совершить самоубийство. — Он бросил кинжал на стол. — Ты знаешь, кому принадлежит этот нож? — Как он ни старался, он не мог представить себе, чтобы кто-то из его людей мог себе позволить такое дорогое оружие, с серебряной рукояткой и коротким клинком из отличной стали. Бет он тоже не принадлежал — Дункан это точно знал, поскольку присутствовал при том, как ее переносили в спальню, когда она была без сознания. Кинжала при ней не было. И найти его она не могла: ни один человек в замке не оставил бы такую ценную вещь без присмотра.

Кто-то ей его дал.

Дункан обеими руками смахнул волосы со лба.

— Айзек, клянусь, я никогда в жизни не был так напуган, как тогда, когда увидел, как эта сумасшедшая девчонка держит кинжал у подмышки.

— У подмышки, милорд?

— Да. По правде говоря, странно, что она выбрала именно это место, чтобы полоснуть себя кинжалом.

Айзек побледнел. Похоже, он представил себе эту жуткую картину.

— Айзек, сядь. У тебя такой вид, будто ты и сам вот-вот грохнешься в обморок. А ведь он не собирался больше жениться! Но если Господь и Олбани отчего-то возжелали заставить его это сделать, то почему, черт подери, они не нашли ему нормальную женщину, у которой все в порядке с головой? Теперь он умрет без наследника, его любимый замок, его земли и его подданных, без сомнения, заберет Брюс или Стюарт. Может быть, Бет была права, решив покончить жизнь самоубийством? Может, и ему нужно последовать ее примеру, да и дело с концом?

— Можно, милорд? — спросил Айзек, протянув руку за кинжалом.

— Расслабься, Айзек.

— Хорошо, но отдайте мне его.

Дункан протянул ему оружие и услышал, как Айзек облегченно вздохнул.

— Где Ангус? — поинтересовался Дункан. — Я хочу, чтобы работы над комнатой для моей жены были тотчас же возобновлены. Я не могу целыми днями следить за ней, равно как и не могу допустить, чтобы она лишила себя жизни, перерезав себе горло либо спрыгнув с парапета, по крайней мере до тех пор, пока Олбани жив.

— Ангус с людьми из клана Маклейнов. Помнится, вы приказали ему договориться насчет палаток для турнира.

— А… — Дункан и забыл, что приказал Ангусу обменять рыбу на парусину. — Тогда найди Брайна и скажи, чтобы начинал работы. Да позови ко мне свою жену.

Айзек кивнул.

— Рейчел сейчас нет в замке, милорд, она в Драсмуре. — Он взглянул на кинжал, который держал в руках. — Но как только она придет, я пошлю ее к вам.

Заметив на лице поверенного страх, Дункан тяжело вздохнул:

— Айзек, я не собираюсь ругать Рейчел. Ты знаешь, что единственное место, которое запирается на замок, это решетка подземной темницы. Но я не могу поместить в нее леди Бет, даже если захочу. И оставить ее связанной в спальне я тоже не могу: она наверняка будет вопить так, что стены рухнут. Поэтому я хочу, чтобы твоя жена находилась рядом с леди Бет день и ночь до тех пор, пока я не помещу ее в комнату, которую для нее построят, и не запру ее в ней на ключ для ее же собственного блага. Да, еще. Вынеси из замка все кинжалы, кроме тех, что мои люди имеют при себе. Унеси их на свою ферму, выброси в море, мне все равно, что ты с ними сделаешь, лишь бы их больше не было в замке.

Слезы ручьями текли по лицу Бет, когда она, охваченная приступом рвоты, склонилась над ночным горшком. Когда наконец тошнота, от которой ломило все тело, прошла, она вытерла рот тыльной стороной руки и выругалась. С самого детства, всякий раз, стоило ей понервничать или испугаться, у нее начиналась жуткая головная боль, а потом рвота.

«Почему, Господи? Почему он это сделал?»

Прерывисто дыша, Бет с трудом встала на ноги. Чувствуя, что у нее до сих пор болят шея, плечи и руки, она взглянула на них и увидела вокруг мышц отчетливые отпечатки пальцев Дункана.

Увы, она вышла замуж за сумасшедшего.

Прихрамывая, Бет направилась в помещение, в котором в двадцать первом веке располагалась ванная, а сейчас, в пятнадцатом, — гардеробная, и принялась копаться в сундуках. Наконец она обнаружила джинсы и свитер, а вот нижнее белье отсутствовало. Нуда ничего, и без него можно прожить.

Только бы выбраться отсюда, только бы суметь!

Всего четверть часа назад она радостно размышляла над тем, что влюбилась в красавца мужчину, сильного, пылкого, страстного, доброго и нежного, а он — в нее. Ну что за дура!

Хлюпая носом, Бет застегнула молнию на джинсах и принялась искать свои теннисные туфли. Она не знала, на кого больше злиться: на себя, поверившую в невероятное — в то, что такой красивый мужчина может полюбить такую простушку, как она, или на него за то, что он обманул ее и просто использовал. О том, что она открыла ему свое сердце, Бет старалась не думать — впредь она будет умнее.

Натянув свитер, она окинула взглядом скудно обставленную спальню в поисках оружия. В следующий раз она не даст застать себя врасплох. Если этот сукин сын осмелится войти в комнату в тот момент, когда она будет из нее выходить, чтобы навсегда покинуть замок, кто-то из них умрет, и уж она позаботится о том, чтобы это был Дункан. Не для того она всю жизнь работала до изнеможения и выбилась-таки в люди, чтобы какой-то Дункан Макдугал над ней издевался. Не бывать этому!

Взгляд ее остановился на железной кочерге, стоявшей возле камина. Бет взяла ее в руку и, ощутив тяжесть, обрадовалась. Отлично! Как раз то, что нужно. Стоя у окна с кочергой в руке, она принялась наблюдать за покидающими гавань лодками. Ей необходимо непременно раздобыть одну, чтобы уплыть отсюда. Но как это сделать? Всякий раз, когда она просила свозить ее в Драсмур, просто чтобы посмотреть деревню, ей говорили, что она должна спросить разрешения у мужа, или придумывали какой-то другой предлог для отказа. Похоже, Дункан приказал своим людям ни за что не сажать жену в лодку. И все же она здесь не останется. Не может остаться.

Отойдя от окна, Бет принялась кругами ходить по комнате. Мысли о побеге постоянно прерывались воспоминаниями о том, как Дункан был с ней нежен ранним утром, до того как они заснули, а после пришел в такую ярость, что она опешила.

— Почему? — вслух спросила Бет. Почему он всю ночь одаривал ее теплом и лаской, чтобы на рассвете неожиданно оттолкнуть от себя? Может быть, этот человек болен шизофренией?

Эта болезнь наверняка появилась не в двадцать первом веке, а гораздо раньше, так что вполне вероятно, что Дункан ненормальный. Тем не менее в замке вряд ли найдется человек, который ему об этом скажет или хотя бы намекнет. Разве кто-то осмелится говорить в глаза такие вещи главе клана — Черному Макдугалу? Неудивительно, что она — жена под номером четыре! Интересно, что случилось с его второй и третьей женой? Вполне вероятно, что он их убил. Живи он в двадцать первом веке, это его поместили бы в сумасшедший дом, а не ее.

Чувствуя, как неистово колотится ее сердце, Бет мысленно представила себе весь замок. Если она сумеет спуститься вниз и добраться до двора никем не замеченной, дальше ей предстоит пересечь двор, прошмыгнуть под опускной решеткой и спуститься по лестнице, ведущей в гавань. Самое трудное, что ее ждет, — это проскользнуть мимо охраны, потому что остальные обитатели замка сейчас заняты и им не до нее. А потом все отправятся в замок обедать.