Древнее заклятье - Евтушенко Алексей Анатольевич. Страница 29

Глава XX

РАССКАЗ ЗЛЫДНЯ ШИММА

Возвращение было грустным – смерть Нуриона опечалила всех, но огонек надежды, затеплившийся после встречи с Карпатским Велетом, все же согревал сердца.

Еще не пришедшего в себя злыдня, чей обморок перешел в глубокий сон, отнесли в тень деревьев, а сами уселись неподалеку обедать, предварительно исполнив клятву, данную Нуриону: изрезали на мелкие куски и сожгли в костре картину-Окно.

– Чего я до сих пор не могу понять, – промямлил с набитым ртом Гошка (мясо и хлеб показались ему удивительно вкусными, что, впрочем, вполне соответствовало истине), – так это то, как мы понимаем друг друга. Ведь гуцул Орест, наверное, говорил на своем языке, и Велет тоже, а я их прекрасно понимал без всякого перевода.

– Ты еще больше еды в рот запихай, – тихо сказала ему Равина, – и тогда уж тебя точно никто не поймет.

– Извините… – Гошка торопливо прожевал кусок мяса и запил его водой.

– Это просто, Гоша, – улыбнулся Илувар. – Дело в том, что весь Маленький Народец, не говоря уже о Велете, в большей или меньшей степени владеет зачатками телепатии. Разумеется, я не могу сказать, что мы напрямую читаем мысли друг друга, – это не так. Но когда ты произносишь определенные слова, то образы этих слов мы как бы чувствуем и поэтому прекрасно понимаем и тебя, и любого другого.

– Пусть так, – упрямо продолжал Гошка. – Вы меня понимаете, потому что вы немного телепаты. Но как же МЫ понимаем вас?

– Телепатическое воздействие имеет обратную связь, – пояснил Илувар. – Ты обладаешь развитым мозгом, а значит, и способностями к телепатии. Здесь, на Земле-два, твои способности усилились, вот и все.

– Вот здорово! – хлопнула в ладоши Шурка. – Что же, получается, когда мы вернемся домой, то будем телепатами?

– Необязательно, – охладил ее пыл Илувар. – И даже, скорее всего, вряд ли. Я думаю, что на Земле-один ваши способности опять уснут без должной поддержки и тренировки.

– Мы будем тренироваться! – заверила его Шурка.

– Ну-ну, – только и сказал эльф, покачав головой.

Тем временем под раскидистым каштаном зашевелился, просыпаясь, злыдень, и все подошли поближе.

– Говорить с ним буду я, – тихо произнес Илувар.

Проснувшись, злыдень долго вертел своей головой, хлопал всеми тремя глазами, несколько раз широко открыл и закрыл свой громадный рот и наконец вымолвил:

– Где я?

– Хочу надеяться, что не среди врагов, – мягко ответил Илувар. – Ты помнишь что-нибудь?

– Да… помню… – янтарные глаза злыдня обеспокоенно перескакивали с одного члена экспедиции на другого. Голос у него оказался, на удивление, чистым и высоким.

– Да, – повторил он. – Меня зовут Шимм, и я первый пилот космического корабля «Разлука». Мы летели… Извините, у вас не найдется чего-нибудь поесть? Я умираю с голода…

Земная еда вполне подошла злыдню, и когда он насытился, все приготовились слушать.

– Что со мной случилось? – первым делом спросил он.

– Ты был заколдован, а мы расколдовали тебя, – терпеливо объяснил Илувар. – Ты и твои сородичи принесли зло на нашу землю, и мы, разумеется, с твоей помощью, намерены с этим злом покончить.

– Да, – медленно проговорил Шимм, глядя в землю перед собой. – Я помню… и я понимаю. Я расскажу вам все.

И Шимм начал свое повествование, которое длилось до самого вечера. Вот краткий пересказ его удивительной истории.

«Начну с того, что наша раса (мы зовем себя «улемаги», и это слово буквально означает «идущие во тьме») умудрилась погубить не только свою собственную планету, но и всю солнечную систему, в которую эта планета входила.

Одиннадцать планет вращались вокруг звезды Арея, и на двух из них, на четвертой и пятой, была жизнь. Мы, улемаги, с четвертой планеты Сниты, а на пятой не было разумной жизни. Как видите, мы уже умели летать к звездам. Не очень хорошо, но умели.

Хуже всего, что мы не успели основать за пределами своей солнечной системы ни одной колонии, и теперь нас, улемагов, осталось всего четыреста во всей Вселенной.

Около половины из нас – женщины, но мы бесплодны, потому что излучение собственного взорвавшегося солнца сделало нас такими.

Все началось с того, что одной из наших звездных экспедиций была обнаружена планета Древних.

Древние – это, предположительно, самая старая раса разумных существ в обозримой Вселенной, которая шлялась по Космосу задолго до того, как наши предки взяли в руки первый каменный топор. Потом они куда-то исчезли. Может, перебрались в какую-нибудь отдаленную галактику, а может, и вообще в иную Вселенную – никто этого не знает.

Но планету их мы обнаружили.

На ней все осталось в целости и сохранности. Древние были очень могущественной расой, и они умели строить и делать вещи.

Мы рвались к звездам, а наша наука не могла нам пока дать корабли, способные быстро и надежно преодолевать громадные пространства между ними. Естественно, что мы страшно обрадовались, обнаружив планету Древних, – ведь на ней, абсолютно не тронутые временем, остались не только фантастические межзвездные корабли Древних, но сотни тысяч… – нет, миллионы! – всевозможных машин, приборов и механизмов, которые могли бы нам дать власть над природой и колоссальное могущество. Сразу. Без особого труда с нашей стороны.

Я уже не говорю о тех поистине неоценимых знаниях, которые хранились в информационных центрах и библиотеках Древних. Это все равно, как если бы нищий вдруг нашел богатейший клад. Представляете? Мы буквально опьянели от счастья. И это опьянение нас и погубило.

Были среди нас считанные единицы, призывавшие к осторожности, кое-кто вообще предлагал уничтожить планету Древних ядерными бомбами, чтобы, как они говорили, не было соблазна легкой добычи. Разумеется, их не послушали. Да и чего, казалось, было бояться?! Улемаги на Сните уже около трех сотен лет как жили одной семьей, не зная границ и войн. Мы достигли звезд, наконец. Так неужели нам не хватит ума воспользоваться богатством Древних!

Как выяснилось, не хватило. Но все по порядку.

Мы ошиблись в самом начале. Нельзя было ничего брать с планеты Древних до тех пор, пока их научное и техническое наследие не будет тщательно изучено на месте.

Собственно говоря, именно так постановило правительство Сниты, и на планету Древних была отправлена величайшая из всех звездных экспедиций – наша (четыреста восемьдесят шесть улемагов на одиннадцати кораблях) с целью на месте приступить к изучению сокровищ.

Но было уже поздно.

Безумный капитан Талс не захотел ждать.

Он и с ним еще четверо улемагов из предыдущей экспедиции, которая должна была дождаться нас, подняли в космос звездный корабль Древних, думая, что они уже разобрались в принципах действия его двигателей и управлении…

Я не знаю, как медицинская комиссия проглядела капитана Талса. Этот улемаг был психически болен, и его следовало лечить, а не выпускать в Космос. Тем более на планету Древних. Но что случилось, то случилось, и сделанного не вернуть.

Произошла катастрофа.

Корабль Древних нырнул в гиперпространство, чтобы, как рассчитывал капитан Талс, вынырнуть в окрестностях родного солнца. И он вынырнул. Но не в окрестностях, а внутри самого солнца.

Если бы подобное произошло с нашим, улемаговским кораблем, то все закончилось бы гибелью корабля и его экипажа. Но это был корабль Древних…

В двигателях такого корабля заключена мощность, сравнимая с мощностью маленькой звезды, и, когда корабль очутился внутри нашего солнца, он, погибнув, спровоцировал звездный взрыв.

Наша Арея взорвалась и превратилась в Новую, а мы как раз удалялись от системы и оказались достаточно далеко, чтобы выжить, но недостаточно далеко для того, чтобы остаться здоровыми. Как выяснилось позже, мы стали бесплодными.

Кроме нас и десятка улемагов (все – мужчины) из экспедиции безумного капитана Талса, оставшихся на планете Древних, не спасся никто. Все произошло слишком быстро, а в Космосе, как это ни печально, кроме нашей экспедиции, на тот момент не было больше ни одной.