Рыбы. Свидание с мечтой - Щеглова Ирина Владимировна. Страница 4

Да-да! Полина была влюблена в этого грубияна. Хотя он совсем ей не подходил. И в гороскопе то же самое написано: Стрельцы не самый подходящий знак для Рыб. Но ведь сердцу не прикажешь!

В любом случае к выбору подарка Полина отнеслась со всей серьезностью.

– Как ты думаешь, что бы Мишка хотел получить в подарок? – спросила она у подруги.

– Тут и думать нечего: футболку с твоим рисунком, – ответила та.

Полина задумалась. В голове возникли пока еще неясные картинки и образы. Ей виделся Стрелец, натягивающий лук, а еще дикие лошади с развевающимися гривами… Но Ольга быстренько вернула ее с небес на землю.

– Че Гевару! – заявила она.

– Что? – опешила Полина.

– Нарисуй Че Гевару, и дело с концом, – объяснила подруга. – Мишка мне все уши прожужжал: попроси у Полинки, да попроси у Полинки…

– А-а-а, – разочарованно протянула Полина. – Ладно.

Штампованный портрет кубинского революционера лично ее не впечатлял. Но раз Мишка хочет непременно команданте Че на футболку, что ж, она сделает.

– И ты, пожалуйста, не особенно усердствуй, – попросила Ольга, – изобрази стандартный портрет в беретке, чтоб сразу было понятно.

Полина сникла, вздохнула и согласилась.

Вдвоем они выбрали черную футболку. Дома Полина быстренько вырезала трафарет, нанесла краску, тяп-ляп и – готово.

– Отлично! – одобрила Ольга.

Мишка жил в частном доме, в старом центре, где еще сохранились такие дома. Очень красивое место, на спуске у реки. Повыше, на холме, полуразрушенный храм, сейчас стоявший в строительных лесах.

Полина иногда ходила в этот храм смотреть сохранившиеся фрески. Особенно ей запомнился лик Христа, вернее – глаза, само-то изображение почти не сохранилось. То ли из-за освещения, то ли неизвестный художник был уж очень талантлив, но взгляд этих глаз буквально заставлял остановиться и замереть. Полинина преподавательница объяснила, отчего получается такой эффект. Полина слушала ее, пыталась понять, соглашалась, но впечатление от взгляда не проходило, не становилось будничным.

При храме сохранилась колокольня. С винтовой, очень крутой лестницей. Полина, рискуя сломать себе шею, поднималась наверх и глядела на родной город. Старенькая колокольня в ее мечтах превращалась в Эйфелеву башню. Со всех сторон обдуваемая ветром, Полина закрывала глаза и, раскинув руки, стояла, замирая от страха и восторга. Она и Ольгу приводила смотреть взгляд Спаса. Фреска так и называлась Спас Нерукотворный. И на колокольню они поднимались. Но, так как дело было днем, их заметил сторож и сердито прогнал «отчаянных девок».

Погода в декабре выдалась сырая, было хоть и тепло, но ветрено, и все время шел дождь. Полина с Ольгой шли привычной дорогой. Только у самого храма они свернули и спустились по узкой улочке вниз. Ольга по-хозяйски толкнула калитку. Полина вошла во двор следом за подругой.

Встретили их весело. Мишка, как обычно, разорался, будто его режут. В коридор вывалились одноклассники, подняли шум, стало тесно – не протолкнуться. Мишка тут же громогласно объявил, что дома никого нет. «Вот дурачок, а мы все?» – подумала Полина. Очевидно, Мишка имел в виду взрослых.

Ольга довольно быстро освоилась, а Полинка все никак не могла прийти в себя. Оказалось, помимо одноклассников, в компании были и совершенно незнакомые парни и девчонки.

Полина вручила Мишке красивый сверток: блестящая бумага, ленточка с розочкой, все как положено. Мишка бесцеремонно разодрал бумагу, извлек футболку и с криком:

– О! Че Гевара! – сбросил рубашку и натянул футболку.

Полина смутилась.

А Мишка, как заведенный, стал приставать ко всем, показывая команданте так и эдак:

– Видали? Это Полинище нарисовала!

Народ хвалил. Все смеялись то ли над Мишкой, то ли над Че Геварой…

Полинка была очень довольна и в то же время страшно смущалась. Неугомонный Мишка мог бы быть повежливее.

Ответив на вопросы, как она это делает, и пообещав всем нарисовать что-нибудь, Полина забилась в угол в надежде, что там она будет не слишком бросаться в глаза. Оттуда наблюдала за прыжками и ужимками Мишки, а тот ни минуты не мог усидеть на месте. Мишка танцевал со всеми девчонками, бегал на кухню, выскакивал на улицу. Он был одновременно повсюду! Полина пыталась понять, которая из девчонок ему нравится, но не смогла. В случае с Мишкой это совершенно невозможно. Зато Полинка заметила, как один из незнакомых парней, кажется Влад, очень уж увивается вокруг Ольги.

«Странный парень», – отметила Полина, разглядывая Влада.

Еще бы! В рубахе навыпуск, цвета некрашеного полотна, на груди – солнце, а по подолу и рукавам петроглифы [2]. На шее – кожаный шнурок с керамическим диском, на запястье фенечка. Полина такие и сама умела плести. Светлые волосы с длинной челкой, падающей на глаза, он то и дело отбрасывал ее назад. Острый взгляд серых глаз. И еще он улыбался с этакой легкой иронией, будто знал нечто такое, чего не знали все остальные, и Полина в том числе.

Так вот, Влад все время присаживался рядом с Ольгой, танцевал с ней, говорил о чем-то. Полинка не удивилась такому вниманию незнакомца. Ольга действительно очень красивая девушка. Высокая, даже немного выше Влада, длинные золотые волосы кольцами, фарфоровая кожа и зеленые кошачьи глаза. К тому же Ольга одевается очень броско, даже вызывающе. Сейчас, например, ее платье облегало тело, как узкая перчатка руку. Полина ни за то бы не рискнула надеть такое.

Родители у Ольги – музыканты. И сама она неплохо играет на гитаре, даже пробует писать песни. Мишка, естественно, знал об этом. Он приберег Ольгу, что называется, на десерт. В какой-то момент они пошептались, Мишка исчез, но вскоре появился с гитарой. Ольга поморщила носик:

– Ой, какие дрова: невозможно же играть! И кто ее настраивал?

Она уселась на стул, предусмотрительно установленный Мишкой посреди комнаты, склонила голову, пробежала длинными пальцами по струнам, подкрутила колки, прислушалась к звуку. Кивнула сама себе и запела:

У Ольги был великолепный голос, сильный и довольно низкий. Полина любила слушать подругу. Что и говорить: Ольга пела как настоящая певица.

Вот и на дне рождения она произвела впечатление. Свои-то привыкли, а вот новенькие, конечно, рты пооткрывали. Мишка стоял у стены и посматривал на Ольгу с гордостью. А Влад вдруг вскочил, попросил гитару и, резко ударяя по струнам, оглушительно заорал что-то, видимо, тоже собственного сочинения. У Полинки уши заложило. Ольга засмеялась и остановила Влада:

– Хватит, хватит, оглушил!

Его, казалось, ничуть не смутил Ольгин смех. Правда, гитару он отложил. Но долго еще распространялся о том, какой у Ольги талант. И какие горы можно свернуть с таким талантом.

Мишка, естественно, тут же раскрыл тайну самого Влада. Мол, он тоже не лыком шит – между прочим, поэт, посещает литературный клуб и учится на подготовительных курсах в институте искусств.

«Вот это да! – подумала Полина. – Настоящий поэт!» Ей захотелось немедленно подойти к Владу, расспросить. Но еще подумает, что она навязывается. Нет, может быть, в другой раз. А еще лучше будет – расспросить потом Ольгу. Ведь Влад наверняка что-нибудь рассказал ей о себе.