Большая книга ужасов - Усачева Елена Александровна. Страница 13

Тамарка до того увлеклась изучением дороги, что чуть не налетела на поднимающихся Богдасарова и Павлова. Цыганова вовремя нырнула в кусты, и ребята благополучно протопали мимо. Мишка, как обычно, ворчал, часто поминая Томкино имя. Значит, ее исчезновение заметили, и ребят послали в поселок узнать, не уезжала ли со станции девочка из лагеря. На всякий случай вместе с Богдасаровым пошел Андрюха Павлов. Так-так… События становятся все интересней и интересней.

Цыганова довольно хмыкнула. Рассказам ее не верят, а все-таки опасаются. Значит, ее приключения не все приняли за выдумку. Панику не поднимают, но меры предосторожности приняли – одного Богдасарова в поселок не отпустили.

Тамарка проследила за мальчишками, подождала, пока они сходили на станцию и на почту, и проводила их вниз.

Тропинка вела себя безукоризненно. Не капризничая, привела всех к лагерю.

Томка еще раз прошла туда-сюда и ничего необычного не обнаружила. Оставалось ждать, что произойдет дальше. Цыганова выбрала удобное место в кустах, откуда хорошо был виден лагерь и дорожки, ведущие к нему, и приготовилась к скорому представлению.

В лагере тем временем пополдничали и отправились на тренировку. Светка была вместе со всеми. После дождя море было спокойным и легко просматривалось до самого горизонта.

Часа два Тамарка поддерживала себя мыслями о своей высокой миссии и о том, как ее будут хвалить, когда она все узнает.

Но время шло. Живот настойчиво урчал, напоминая, что его не мешало бы покормить. А подвиги все не свершались.

Тренировка закончилась. Ребята разбрелись по домикам. Томка начала подумывать, что не все идеи, приходящие в голову, гениальны. Иногда проскакивают весьма посредственные, а порой и просто глупые.

От столовой вкусно запахло едой. Цыганова проглотила слюну и попыталась представить, как долго ее будут ругать, если она явится на ужин. Картины ей представлялись самые мрачные. Рядом с ними купание в море с дельфинами было простой детской сказкой.

Медленно наползали сумерки. Тамарка покинула свой наблюдательный пункт и перебралась поближе к лагерю. Бесконечно длинный день путался в голове. Ей одновременно хотелось спать, есть, домой и чтобы поскорее хоть что-то произошло.

В темноте море уже было неразличимо. Кухарка ушла, закрыв столовую. Но Тамарка еще днем приметила открытое окно.

Конечно, еды на кухне осталось мало. Но Томка до того была голодная, что готова была есть все, что угодно.

Она доедала батон с вареньем – больше она ничего не могла найти, – когда в окне что-то зашуршало.

Цыганова подавилась горбушкой и на четвереньках забралась под стол.

Неизвестный залез на подоконник и щелкнул фонариком.

– Ну и где ты? – пробубнил знакомый голос. – Вылезай. Я для тебя котлету с ужина оставил.

Тамарка перестала сдерживать рвущийся из груди кашель. Свет фонарика тут же метнулся в ее сторону.

– Цыганова, могла бы придумать что-нибудь более интересное, чем прятки, – проворчал Богдасаров, спрыгивая с подоконника.

– Как ты догадался, что я здесь? – прохрипела Томка, вдоволь накашлявшись.

– Весь день просидела в кустах на пригорке и думаешь, тебя никто не видел?

Тамарка хлопнула себя по лбу. Она тоже хороша! Выбрала место, откуда все хорошо видно, а о том, что и ее так же хорошо видно, не подумала.

– И что, – буркнула она, чувствуя, как щеки наливаются румянцем стыда, – все знают, что я здесь?

– Кому ты нужна. – Мишка вынул из кармана импровизированный бутерброд, где между двумя кусками хлеба лежала приплюснутая котлета. – Тетка в поселке сказала, что ты уехала в город. Твоя мама подтвердила, что ты уже купила билет.

– Меня исключат? – Томка вгрызлась в бутерброд.

– Наталья Ивановна велела не забивать голову ерундой и тренироваться, пока есть хорошая возможность.

– А ты чего здесь делаешь? – Тамарка стрескала угощение и теперь стряхивала с себя крошки. – Побежишь жаловаться на меня?

– Больно надо! – Мишка выключил фонарик и прислушался к шуму моря за окном. – Просто стало интересно, что ты на этот раз придумаешь? Организуешь шайку и будешь по ночам нападать на мирные караваны, груженные шелком и пряностями?

– Скажешь тоже, – фыркнула Томка. – Где-то здесь бродит мировое зло, и я хочу его найти.

Мишка включил фонарик. Яркий луч ударил Цыгановой по глазам.

– Совсем свихнулась? – Богдасаров внимательно изучал Томкино лицо, словно там могло быть что-то написано. – Тебе, кажется, действительно в город пора. В психушку.

Он выключил фонарик и снова прислушался. Среди шума моря слышался еще один звук – шуршание гальки. Кто-то шел по берегу.

Томка первая выбралась в окно, пробежала вдоль столовой и выглянула из-за угла. Мишка сделал проще – выглянул из противоположного окна. Именно он заметил еле приметную фигуру, удаляющуюся в сторону гор.

– Кошка, что ли, прошла, – пожала плечами вернувшаяся Томка, которая ничего не успела рассмотреть.

– Ага, кошка, – кивнул Богдасаров. – Харитонова это была. И что это у всех девчонок такая страсть к ночным прогулкам?

– Где? Быстро за ней!

Что там ворчал Мишка дальше, Томку уже не интересовало. Она выбежала из столовой, прислушалась к удаляющимся шагам и на цыпочках направилась следом.

Богдасаров пожал плечами, прикрыл окна столовой, чтобы не так было заметно, что ночью сюда кто-то ходил, и не спеша пошел за девчонками.

Светка снова шла, не скрываясь. Уверенно так топала, точно у себя по квартире гуляла при полной иллюминации, а не по горам лезла в неурочное время в абсолютной темноте. А ведь если Наталья Ивановна узнает об ее походах, то следующая, и последняя, вылазка, Светки будет иметь направление в сторону поселка, на автобус до вокзала, и прости-прощай море, солнце, пальмы и песок.

Какое-то время Светка шла в сторону поселка, а потом свернула влево и сквозь кусты полезла в гору. Она петляла по одной ей известной тропинке, ни разу не споткнувшись.

На предусмотрительной Харитоновой были джинсы и кофта с длинными рукавами. Томка посмотрела на свои короткие шорты, перепачканную рубашку, тяжело вздохнула и потопала следом. Утренние и дневные ссадины на руках и ногах привычно заныли, напоминая о своем существовании и предупреждая, что места для новых уже нет.