Жестокая Императрица - Кобербёль Лине. Страница 17

Плотник Ву и Пекарь, почти такой же крупный мужчина, вместе навалились на Стрекозиные ворота. Медленно-медленно ворота подались. Внутри снова не оказалось человеческой охраны, но на полу, вспугнутое хлынувшим с улицы солнечным светом, что-то копошилось. Что-то подозрительно похожее на тараканов размером с небольшую собаку. Побежали предупредить о нас Ее Величество? У меня было такое чувство, будто императрица знает, что мы уже здесь. Девочка нашего возраста или чуть старше прекратила натирать золоченые петли внутренних ворот и уставилась на нас в немом изумлении. Наверное, мы представляли собой занятное зрелище — по-прежнему опутанные доспехами из зеленых побегов, источающими тяжелый запах чеснока.

— Где императрица? — спросила Вилл.

— В тронном зале, — машинально ответила девочка, скользя взглядом по нашим лицам и стараясь рассмотреть что-нибудь под завесой зелени. — Но она отдала приказ, чтобы ее не тревожили.

— Да ну? Боюсь, нам все же придется немного ее побеспокоить, — решительно заявила Мама Лю. — Будь добра, отойди в сторонку, пропусти нас.

— Мама Лю? — девочка вгляделась повнимательнее сквозь спутанные ветки. — Это вы?

— Да, дитя мое, а теперь отойди и не мешай нам делать свое дело.

Девочка заколебалась, а затем рывком распахнула дверь.

— Только не говорите ей, что это я вас впустили, — шепнула она. — Она сегодня в ужасном настроении.

— Скоро тебе больше не придется опасаться ее гнева, — ласково сказала Мама Лю.

— Обещайте, что не скажете ей!

— Думаю, она об этом и не спросит, ее будут волновать другие вещи. Но мы ей не скажем.

Мы шагнули за ворота и попали во внутренний двор под открытым небом.

Там, лениво жужжа, летало несколько ос, но все они казались усталыми и потерявшими ориентацию, и Ирма без проблем смыла их легким дождиком.

Еще одни ворота. И вот, наконец, тронный зал.

Пол казался угольно-черным и блестящим от надкрыльев миллионов жуков. Каждая колонна была покрыта морем шевелящихся усиков и двигающихся ножек. Ткани портьер не было видно под слоем темных крыльев. И посреди этого царства насекомых стояла императрица, высокая, суровая и надменная. Вместо платья на ней был покров из ее мелких шестиногих слуг.

Горожане испуганно и беспомощно подались назад, будто одно присутствие правительницы высосало ту решимость, что привела их сюда. Даже Плотник Ву утратил свирепое выражение лица и склонил голову. Только Мама Лю и Лепесток, по-прежнему державшая бабушку за руку, твердо и прямо стояли позади нас.

— Ну, и что вы намерены делать? — спросила императрица. Голос у нее был глухим и гулким, как жужжание тысячи пчелиных роев. — Вашим мерзким птицам сюда не добраться. Взгляните на моих слуг. Попробуйте сосчитать их. Сколько их здесь? Больше, чем звезд на небе. Или капель в океане. Как вы с ними справитесь?! Если вы сейчас же уберетесь отсюда, я, возможно, буду милостива. Возможно, я оставлю вас в живых.

— Не верьте ей, — предостерегла горожан Мама Лю.

— А, это ты, старуха? Решила снова бросить мне вызов? Вижу, тот урок ничему тебя не научил.

— Нет, — сказала я. — Мы пришли, чтобы преподать урок вам. Мы больше не позволим вам причинять другим боль. Мы не позволим вам захватывать и мучить живые создания. Вы должны вернуть свободу жителям долины, и на этот раз мы не допустим, чтобы вы сюда возвратились!

Императрица словно стала выше. Да нет, не «словно», она действительно стала выше, массивнее, и теперь нависала над нами, словно башня. У нее за спиной вздымались и расправлялись гигантские черные крылья, похожие на крылья жука-падалыцика. Я пыталась разглядеть ее лицо, но оно постоянно мерцало и менялось: в одну минуту почти человеческое, а в другую — со множеством глаз и паучьими челюстями. Я невольно вздрогнула и почувствовала себя маленькой и слабой.

— Вам меня не победить, — прорычала императрица. Ее голос словно состоял из жужжания множества насекомых, но от этого не становился менее оглушительным.

— Уважаемая Лин, — тихо обратилась ко мне Мама Лю, на которую слова императрицы не произвели никакого впечатления, — что нужно этому залу, так это хороший сильный порыв ветра!

Разъяренная императрица еще больше разбухла. Из-под ее черных крыльев что-то вылетело — плотная стая насекомых, принявшая форму стрелы. Твари были чем-то средним между трупными мухами и скорпионами. И они направлялись прямиком к Маме Лю.

Я вскинула руки и закричала без слов, призывая ветер. Сначала мы почувствовали дуновение горячего воздуха, а потом появился настоящий смерч.

Ветер дул сильнее и сильнее, сталкивая мухо-скорпионов друг с другом. Скорость все нарастала, ветер свистел и завывал, смерч будто всасывал в себя весь воздух этого мрачного зала. Колонны из жуков рушились, портьеры, покрытые мотыльками, падали и сворачивались. Большая часть насекомых оказалась в ловушке, их маленькие черные тельца подкидывало и бросало, мотало туда-сюда… Ветер по-прежнему не стихал, но теперь он сосредоточил свои усилия на стенах зала. Наконец ему удалось проломить их и впустить внутрь свежий воздух и солнечный свет. Вилл достала Сердце Кондракара, и я могла видеть его нежное сияние и чувствовать мощь, которую дает мне талисман. Это были объединенные силы моих подруг, которые подпитывали меня через Сердце. Гул и свист усилились, мой смерч превратился в ураган и неумолимо двинулся вперед.

Взбешенная императрица завизжала, когда неистовый ветер повредил ей крылья. А потом она начала распадаться, как и тот паук-великан. Прямо на наших глазах ее тело потеряло свои четкие очертания и стало туманным, колеблющимся и лишенным формы. Ее крылья рассыпались, а через несколько секунд развеялось и все остальное — словно хлопья пепла на ветру. Только вместо хлопьев были насекомые. Маленькие, перебирающие лапками насекомые, которые торопливо удирали в щели и трещины того, что когда-то именовалось тронным залом. Императрица оказалась не более вещественной, чем созданный ею паук.

— Ух ты! — воскликнула Ирма. — Ты хорошо поработала, Хай Лин!