Японские записи - Федоренко Николай Трофимович. Страница 20

Впрочем, заявление Косака мало кого успокоило. В Японии уже ни для кого не является секретом, что надводные корабли и подводные лодки седьмого флота США, базирующиеся в японских портах, оснащены ракетным оружием с ядерными боеголовками, что этим оружием оснащены американская авиация и сухопутные войска, дислоцированные в Японии. По данным различных демократических организаций, опубликованным в печати, на военно-воздушных базах США в Японии неоднократно замечали американские межконтинентальные бомбардировщики «Б-52», «Б-58» и «Б-47» – носителей водородной бомбы. Более того, по данным газеты «Акахата», с 1958 по 1960 год эти самолеты, оснащенные ядерным оружием, более 180 раз вылетали со своих баз на Хоккайдо и Кюсю при сигналах «появился неизвестный самолет».

Заявление О'Доннела вызвало большой шум даже в японской буржуазной печати. Одна из крупнейших японских газет «Йомиури», поддерживая тезис правительства о всесильности «предварительных консультаций», в то же время писала: «Это факт, что на базах в Японии расположены военные самолеты, которые могут быть в любой момент оснащены ядерным оружием и готовы транспортировать его. И коль скоро это так, постоянно существует возможность ввоза в Японию ядерного оружия и установки его на этих самолетах в любое время». Газета призывала власти задуматься над опасностью, которую несет с собой сохранение такого положения для Японии.

Премьер-министр Японии Икэда, отвечая 7 мая 1962 года в парламенте на запрос председателя социалистической партии Каваками, категорически отрицал наличие ядерного оружия в Японии. Он заявил, что, по его предположениям, оснащены ядерным оружием лишь американские войска на Окинаве. «Однако, – сказал он, – права управления на Окинаве принадлежат США. Соединенные Штаты используют Окинаву как военную базу, и я полагаю, что вряд ли можно протестовать против оснащения их ядерным оружием, поскольку это было бы вмешательством в административные права США».

Японский премьер, видимо, забыл, что Окинава до американской оккупации этих островов была одной из японских префектур. Оккупацию Окинавы, где проживает 900 тысяч его соотечественников, он не рассматривает вмешательством во внутренние дела Японии. Но простые японцы не забыли об этом. Они решительно требуют ликвидации американских военных баз в Японии и на Окинаве, хорошо понимая, что в случае какой-либо авантюры, предпринятой США в этом районе, на ядерные базы этой державы в Японии обрушится могущественный ответный ядерный удар.

– Поиски путей избавления жертв от лучевой болезни, – продолжал профессор, – стали для нас смыслом каждочасного существования, назначением оставшихся дней жизни. Мы поклялись ни на мгновение не ослаблять своих устремлений. Мы отказались от всего остального, гонимые этим стремлением. Видя каждодневно людей, обреченных на медленное, неумолимое угасание, разве мыслимо отвернуться от них, разве можем мы подавить в себе внутренний голос, взывающий о помощи, грозно напоминающий о том, что и это люди, что они заслуживают сострадания, что надо вернуть их к жизни, дать им хоть каплю радости, избавить их от мучительного недуга, принести им убитое в них счастье…

Вспомнилось заявление бывшего президента США Трумэна в феврале 1958 года о том, что он «не испытывает угрызений совести» за то, что им был отдан приказ об атомном нападении на Хиросиму и Нагасаки. Цинизм главы американского государства вызвал гневное возмущение в Японии. Организация жертв атомного взрыва в Хиросиме приняла решение направить протест Трумэну. Генеральный секретарь этой организации Фудзи назвал выступление Трумэна глубоко возмутительным, подчеркнув, что мотивы такого заявления остаются на совести самого Трумэна. Души двухсот тысяч погибших от атомного взрыва, с негодованием сказал Фудзи, не могут быть спокойными.

Промелькнуло в голове и полное цинизма и лицемерия заявление генерала Маршалла о том, что взорванные над Японией американские атомные бомбы будто бы спасли жизнь «четверти миллиона американцев и, вероятно, миллионам японцев». Этот бесчеловечный акт справедливо назван американским ученым Ральфом Лэппом «одной из величайших ошибок государственных деятелей США». [22]

И я вновь мысленно переношусь в небольшой рыбацкий городок, порт Яидзу, префектуры Сидзуока, где побывал с тысячами японцев на встрече с жертвами взрыва американской водородной бомбы на атолле Бикини.

На пирсе в городе Яидзу, который упоминается японцами в одном ряду с Хиросимой и Нагасаки, 1 марта 1959 года проходит всеяпонский митинг сторонников мира, созванный в связи с пятой годовщиной трагических событий. Волна таких же митингов под девизом «Не забывайте Бикини!» идет в этот день по всей Японии. Вновь возвышается голос гневного возмущения против атомного произвола американского милитаризма. Скандируются лозунги в защиту международной безопасности – за прекращение ядерных испытаний, громко раздаются призывы не допустить термоядерной трагедии. Не забывать о жертвах атомных и водородных взрывов, отвести от Японии опасность втягивания в ядерную войну – главная мысль, которой проникнуты выступления всех участников собрания. Эта борьба японского народа против атомного истребления встречает глубочайшее сочувствие и понимание у простых людей всей; земли. Ярко прозвучало это в речах послов Польши и Чехословакии, представителей Индонезии и Национального фронта освобождения Алжира. Бурей аплодисментов встречают участники митинга заявление советского посла о том, что предложение о провозглашении свободной от ядерного оружия зоны мира на Дальнем Востоке и в бассейне Тихого океана является новым свидетельством миролюбивой политики Советского правительства и его стремления к созданию прочной системы безопасности в этом обширном районе земного шара.

А по окончании митинга, у могилы Айкити Кубояма, на склоне горы в его родном городе Яидзу, невзирая на поздний час и непрекращающийся дождь, собрались друзья и близкие рыбаков «Счастливого дракона». Склонясь перед прахом первой жертвы водородной бомбы, они клянутся не щадить сил в борьбе против угрозы ядерной войны, за мир и безопасность Японии. У надгробья стоит сгорбленная от пережитого несчастья, с опущенными глазами, совсем молодая женщина в черном кимоно, вдова Кубояма, погибшего 1 марта 1954 года от «пепла смерти», осыпавшего шхуну «Фукурюмару No 5». По японскому зодиаку 1954 год был годом «Коня». Он не принес счастья рыбакам и «Счастливого дракона». Японка едва шевелит губами, непрестанно повторяя проклятия убийцам и вознося молитвы о спасении детей. И передо мной возникла фотография, облетевшая едва ли не все страницы японских газет, – похороны Кубояма. Впереди старшая дочь с традиционной табличкой в руках – на ней черной тушью написано имя отца, за ней вдова в черном кимоно несет урну с пеплом покойного мужа, рядом вторая дочь держит в руках портрет отца. Фотоснимок сопровождался описанием предсмертного часа Кубояма. Старуха мать, находившаяся у койки больного, с мольбой воскликнула: «Айкити, ты обещал не уходить!.. Ты обещал…» Но сын не ответил. Глаза его открылись, только в них не было света. Жена Кубояма, отчаянно рыдая, по народному обычаю, поднесла к губам мужа чашечку с водой – «последний глоток на земле». Моряки со шхуны «Счастливый дракон» стояли в слезах. Их печалила и смерть близкого друга, и своя собственная судьба… Для японцев Кубояма стал символом, и они глубоко оплакивали его кончину. Двадцать три рыбака «Счастливого дракона», вышедшие в море на лов тунца и не подозревавшие о роковых последствиях своего трудового рейса, оказались в зоне испытаний американской термоядерной бомбы. На них падал радиоактивный пепел, в который было превращено коралловое основание атолла Бикини, где был произведен взрыв. Они лишь с ужасом увидели в морской предутренней мгле невероятное: «Солнце встает на западе». Небо вспыхнуло, и большое беловато-желтое пламя окрасило облака и озарило поверхность воды. Ослепительный огонь молнией блеснул на западе. Из беловато-желтого пламя превратилось в желтовато-красное, а затем в яркое оранжево-красное. Казалось, что сквозь забрезживший рассвет неожиданно вспыхнуло море огня и разлилось над бездной океана. Это был «пикадон» – новое слово в японском языке, рожденное в 1945 году вместе с атомным ужасом в Хиросиме. «Пикадон» – «блеск» и «гром» – ознаменовал в жизни японцев тягчайшую трагедию, обрушенную на них чужестранным врагом. Лучевая болезнь не пощадила ни одного из рыбаков. Сорокалетний Кубояма, старший радист шхуны, скончался 23 сентября, через полгода после облучения. Из двадцати трех членов экипажа «Счастливого дракона» лишь один продолжает выходить в море.