Ведьма. Изумрудная птица - "W.i.t.c.h". Страница 1

Глава 1. Шеффилдская школа. Фотолаборатория

Дверь захлопнулась, и девочки ступили в темноту, пропахшую химикатами.

— Каждый раз я чувствую себя здесь как в маленьком черном ящике, замок которого заклинило на сотню лет, — призналась Хай Лин, нащупывая выключатель рядом с дверью.

В лаборатории загорелась красная лампочка. В слегка рассеявшейся темноте показались белые прямоугольники, подрагивающие под потолком в восходящем потоке воздуха.

— А мы успеем? — спросила Тарани.

— Это ведь ты захотела посмотреть, что получилось, — напомнила Хай Лин. Девочки действительно спешили, как будто за ними кто-то гнался.

Послышалось шуршание, что-то упало на пол. Ирма резко обернулась и увидела белый силуэт, скользящий к ней.

— Они похожи на привидения. — Ирма нервно хихикнула, поднимая глаза на ряд светлых пятен, качающихся под потолком.

— Интересно, кто их там развесил, — откликнулась Тарани, приближаясь к развешанным на просушку отпечаткам.

В квадратном помещении у дальней стены, под окном, наглухо затянутом черной шторой, на двух длинных столах стояли зеленые ванночки для проявителей и закрепителей. Здесь царил идеальный порядок. Члены фотографического клуба строго выполняли требования преподавателя соблюдать чистоту. В углу из плохо заворачивающегося крана постоянно капала в фарфоровую раковину вода. Мерная дробь капель отмечала ход времени, и, печатая снимки, фотографы прекрасно обходились без таймера. Надо было только приноровиться к ритму и считать.

Слева на маленьком столике, всегда на одном и том же месте, очередного любителя традиционной фотографии ожидали большой стеклянный контейнер с пинцетами, банки из коричневого стекла для смешивания химикатов и подставка с фотобумагой, рассортированной по чувствительности и тону.

— О нет, вы только взгляните! — воскликнула Тарани.

Она аккуратно сняла один из высыхающих отпечатков и положила его на стол под красную лампу.

— Нет предела пронырливости сестер Грампер! — Глаза обычно застенчивой и спокойной Тарани загорелись опасным огнем. Ее истинный темперамент проявлялся, лишь когда она сильно расстраивалась. И в таких случаях не стоило переходить ей дорогу.

На фотографии смеющаяся Корнелия стояла на остановке с братом Тарани Питером.

— Я знаю, что они встретились случайно. Мне Питер рассказал, — процедила она сквозь сжатые зубы, — но Бесс не преминула увековечить этот момент.

— Хватит об этом, — прервала Ирма. — Сегодня вечером я хочу проверить новый рецепт шоколадного торта, так что не будем терять время.

Хай Лин аккуратно заправила пленку в бачок и закрыла крышку. Осталось влить раствор необходимой концентрации и покрутить барабан, чтобы проявитель омыл всю-всю пленку, прополоскать, закрепить, еще раз прополоскать… Вскоре пленка сушилась на веревке, а чтобы она не скрутилась, к нижнему концу, как советовала миссис Варгас, прикрепили тяжелую прищепку.

— Обожаю этот момент, — сказала Тарани, посверкивая в темноте очками. — Осторожнее, я включаю увеличитель.

Большие линзы придвинулись к белой поверхности с шестеренками для захвата перфорации пленки. Ирма приготовила бумагу, а Хай Лин — свежие проявитель и закрепитель для бумаги.

— Подождите! — воскликнула Тарани. — Сначала надо выбрать.

Она осторожно сняла высохшие негативы, на которых пока различались лишь более темные и более светлые пятна — облака, судя по очертаниям. Целая серия фотографий облаков.

— Вот эта — самая лучшая, — решила фотограф. — Кажется, мне удалось поймать луну, правда, я не уверена.

Она положила негатив под линзы увеличителя, и на белой бумаге появились яркое небо, несколько темных точек и серое облако.

— Мне нравится разглядывать мир наоборот, — сказала Ирма.

Девочки отсчитали пять капель и выключили лампочку увеличителя.

Одним движением Хай Лин погрузила лист фотобумаги в готовый раствор. В красном свете стало появляться изображение. Сначала контуры темного неба, светлое пятно облака, а затем луна и звезды. Теперь прополоскать, закрепить, опять прополоскать…

— Какая прелесть, — вздохнула Хай Лин. — Это самый волшебный момент в фотографии. И он стоит любых усилий.

— Очень жаль, что Корнелия этого не видит, — засмеялась Ирма, — она бы перестала утверждать, что ее цифровая камера делает самые лучшие фотографии в мире.

— Я опаздываю! — воскликнула Тарани, хватая сумку. — У меня через минуту репетиция.

Хай Лин медлила. Что-то привлекло ее внимание и требовало объяснений… Полученное изображение не походило на то, что она видела, фотографируя облака. Она это хорошо помнила.

Как в тумане, Хай Лин услышала стук захлопнувшейся за Тарани двери, эхо ее удаляющихся шагов.

— Смотрите, смотрите! — Хай Лин уже спешила к сушителю, и, не успели девочки опомниться, как отпечаток плюхнулся на разогретую пластину, прикрытую куском материи. Хай Лин схватила резиновый ролик и несколько раз прокатала им по мягкой поверхности. Послышалось тихое шипение, и через мгновение фотография, еще теплая, лежала под красной лампой.

Девочки склонились над фотографией. Ирма тихонько присвистнула и перевернула фотографию вверх ногами.

— Не так, — поправила Хай Лин. — Разверни.

— Но ведь здесь отчетливо видно какое-то существо. — Схватившись за край фотографии, Ирма потянула ее к себе.

— Я тоже его вижу, — согласилась Хай Лин, — но правильно вот так.

— Если хочешь любоваться им вверх тормашками… — Ирма неохотно выпустила край фотографии.

— Это ты смотришь вверх тормашками. Давай сойдемся на том, что здесь два монстра, хорошо? — сказала Хай Лин.

— Надо показать этот отпечаток Тарани, — разволновалась Ирма. — Она больше всех нас понимает в фотографии.

— Я возьму его в школу, — решила Хай Лин. Ирма снова взглянула на фотографию.

— Эй! Чудовище исчезло! И появилось другое! Хай Лин рассмотрела снимок, задумчиво провела пальцем по бумаге.

— Как будто мы снимали не в Хитерфилде, а в параллельной вселенной, — неуверенно пошутила Ирма.

Астрономическая обсерватория

— Я ничего не вижу, — пожаловалась Корнелия, откидывая с лица волосы.

— Нельзя ли побыстрее? — возмутилась Кортни Грампер. — Здесь не косметический салон, а обсерватория. Если хочешь сделать прическу, отойди и пропусти меня.

Корнелия свысока посмотрела на Кортни, схватилась за окуляр телескопа и тихо ответила:

— Терпение и еще раз терпение. Когда я сказала, что ничего не вижу, я имела в виду, что пока ничего не вижу. Однако скоро увижу. — Она улыбнулась, как на профессиональной фотосессии.

На самой вершине холма, в астрономической обсерватории Хитерфилда, учащиеся встретились с Захарием Линдоном, который обещал им прочитать лекцию о звездах и их таинственных путешествиях по небу. С тихим шуршанием раскрылся купол, и показались звезды. Телескопы, расположенные по кругу, ждали любопытных, столпившихся у двери. Некоторые, как Корнелия, уже заняли свои места и приготовились слушать объяснения дедушки Эрика.

— Я здесь! — прозвенел голос Хай Лин. — Могу ли я вам чем-нибудь помочь?

— Уже всё готово. — Мистер Линдон улыбнулся подружке своего внука. Он высоко ценил ее интерес к астрономии и радовался ее частым визитам, которые стали регулярными с тех пор, как Эрик уехал со своими родителями. Хай Лин окинула обсерваторию грустным взглядом. «Я тоже скучаю по нему», — подумал мистер Линдон и удивился, заметив понимание, вспыхнувшее в темных глазах Хай Лин.

Миссис Митридж сидела в мягком, вращающемся кресле.

— Начнем? — обратилась она к группе, стоявшей у двери, и строго посмотрела на шепчущихся девочек. — Вы знаете правила. Никакой болтовни, полная сосредоточенность, поскольку всё, что мы услышим, пригодится не только здесь, но и на уроках физики.

Хай Лин посмотрела в небо. Луна и звезды, знакомые образы, известные и неизвестные созвездия, туманности и движущиеся огоньки — всё это напоминало о ее разговорах с Эриком.