Мечта всей жизни - Есинин Реккай Николаевич "Rekkai". Страница 1

Сквозь прозрачную, с лёгкой синевой воду на поверхность выплыла девушка. По земным меркам, самая обычная, но не по морским. Бледная от постоянного пребывания на глубине кожа, длинные, ниже лопаток, тёмные локоны, обрамлявшие круглое, живое личико с немного тонковатыми губами и живыми глазами. Сильные её руки обхватили выступающую макушку подводного камня, которая оказалась горячей из-за солнца, которое с самого утра разливалось теплом. Кое-как усевшись, что оказалось делом не из лёгких, так как тяжёлый и скользкий хвост не желал хоть на чуть-чуть выйти из пучины морской.

- Как же я хочу летать, - мечтательно произнесла она, наблюдая за белыми чайками, которые, замахивая лапку на братьев своих старших, коршунами летали над водой, так же зорко высматривая рыбу. Русалка улыбнулась солнцу, чайкам, морской волне, потому что если даже самая заветная мечта не сможет исполниться, то можно найти другую. Хотя это будет попахивать предательством.

- Не грусти, хвост перестанет расти! – весёлый голос с такими же весёлыми брызгами раздался позади камня, и, окатив водой его, а заодно и русалку, оказался всего лишь русалом, громким, рыжим, и, как ни странно, веснушчатым. Главным его достоянием был большой нос, которому бы позавидовала любая картошка.

- И тебе того же со сдачей, - мгновенно нашлась русалка, и ударила хвостом по воде. Новая волна окатила русала, и он из кокетства зафыркал. – Сам веснушками ото лба до хвоста покрыт, значит, на солнце побольше моего бываешь.

- Я тебя ещё и старше годков эдак на кучу, - взобравшись на камень, хмыкнул он. Девушка вновь настроилась на мечтательный лад. И для неё всё преобразилось, зелёные воды моря оказались цвета бирюзы, мягкие облака приобрели причудливые формы, даже чайки кричали не так пронзительно.

- А ты разве никогда не хотел летать? – приглаживая руками волосы, задала она волнующий вопрос.

- Да у тебя замашки почище, чем у бабушки Ариэль, - миролюбиво заметил он, наблюдая за тем, как две чайки делят рыбёшку. Та, у которой добыча, отчаянно махает крыльями и лапами, чтобы отбиться от агрессивной товарки. И вот, сверкая серебряно-зелёной чешуёй, рыбёшка падает в воду. Обе чайки, как по команде, разлетаются, и вот ни одна, ни другая больше не встречаются.

- Да ну тебя, - ровно на полминуты обиделась девушка. И снова заговорила. – Я бы очень хотела полетать… Хотя бы просто оказаться в воздухе… А то вода и вода, везде кругом вода… Прозябать век тут, увольте.

- Категорично-то как. Слушай, - он задумался. – Я могу тебе устроить полёт. Хоть завтра.

- Правда? Я очень, очень хочу! – русалка захлопала хвостом по воде в возбуждении. Он усмехнулся с толикой самодовольства.

- Только за разумную плату, разумеется.

- Как скажешь! Говоришь, завтра? Когда? – девушке важна была лишь суть, что было очень удобно русалу.

- М-м, в полдень, может, чуток позже. Не помню. Но это будет не самый безопасный способ, - всё ещё о чём-то размышляя, предупредил он. Солнечные лучи бродили по рыжим вихрам, крася их в золотой. Русалке казалось, что это был нимб ангела, который волей случая снизошёл до исполнения её желания. И внезапно, комично вытаращив глаза, он прикрикнул. – А теперь скройся! А то магии не получится.

***

- Добрый день, вас приветствует авиалиния «Гоу ту тревел», мы рады, что вы выбрали именно нас. Вы находитесь в туристическом классе нашего самолёта. Температура в салоне двадцать девять градусов по Цельсию, и мы начинаем полёт! – блондинистая стюардесса, лучезарно улыбаясь, продекламировала давно заученный текст, и юркнула в свою комнатку. В салоне воцарился монотонный шум, изредка прерываемый криками младенца, в которого мамаша пыталась впихнуть сотую ложку манной каши, припоминая всех родственников.

- Миллион, миллион, миллион алых роз! – зашуршал динамик голосом примадонны, становясь громче и громче. – Из окна, из окна видишь ты! – пассажиры зашумели, и, словно почувствовав, примадонна начала утихать, а алые розы сменились на какой-то американский модный мотивчик. Стал слышен ровный шум мотора, и белая тупоносая тушка самолёта поднялась в воздух. – Внимание, пристегните ремни! Attention! Fasten your seat belts! – снова прилипчивый мотивчик.

- М-мы летим? М-мамочка родная! – тихий мужчина в очках, которого язык поднимался величать не иначе как «дядечка», издав такой же тихий вздох, откинулся в обмороке на спинку сиденья. Что он забыл в самолёте, тем более в туристическом классе? Сосед его, брутальный бизнесмен в кроссовках лишь проворчал что-то в не-бизнесменовские усы.

Из комнатки для стюардессы послышался пронзительный вопль. Кто-то вскочил с места, и тут же упал, гравитация не дядя Боря, перебороть её сложновато. Младенец, выплеснув кашку на мамочку, залился смехом, колотя погремушкой по стеклу.

- Женщина, успокойте вашего ребёнка! – негодующий визгливый возглас сзади, говорила тучная женщина, то и дело обмахивающаяся веером с китайским пейзажем.

- Может, лучше вы успокоитесь? – терпеливо спросила мамаша, вытирая своё чадо салфеточкой.

- Я спокойна! – взвизгнула та, пихая локтем мужчину, сидевшего рядом. Тот со стоном открыл глаза, умоляюще посмотрел на мамашу, перевёл взгляд на соседку, и сказал.

- Лидия Александровна, пожалуйста, успокойтесь и не мешайте ребёнку принимать пищу, - возмущённая до лампочки Лидия открыла рот для ответа, но её взгляд устремился куда-то вперёд, воздух закончился, и эта гром-женщина издала тихий писк. Мужчина уже откинулся на сиденье, закрыл глаза и для надёжности отгородился журнальчиком. Довольная мамаша повернулась, внутренне ликуя, и оцепенела.

Из комнаты стюардессы, расплёскивая солёную воду, выезжала большая бочка. Деревянные бока её были покрыты сине-зелёными водорослями, и первые ряды пассажиров дружно подхватили «ля», к ним присоединились второй, третий, четвёртый и пятый ряды. До шестого, где сидели личности, чей разговор был описан ранее, бочка не докатилась.

- Ната, Ната, смотри, бочка-то на колёсах! – чей-то возбуждённый шёпот с седьмого ряда услышали, кажется, все. Оригинальный транспорт остановился, словно в задумчивости, и покатился назад. То есть, вперёд, в нос самолёта. Оттуда уже выбежала стюардесса с подругой, и, превозмогая брезгливость, они схватили бочку и потащили на себя.

- Господи, что это такое? Я буду жаловаться, как только приедем, нет, даже сейчас! От «этого» безумно разит рыбиной! – Лидия Александровна, казалось, была просто обязана везде вставить свои пять копеек. А то и десять.

- Где рыбина? – из бочки высунулась голова девушки. Все те, кому посчастливилось наблюдать всё действия с начала, возмущённо зашумели. Были слышны отдельные фразы, типа:

- Да что же это происходит, туристический класс, а такое творится!

- Ну не может быть!

- Девушка, немедленно вылезайте и объясняйтесь!

- Смотри, смотри, у неё перепонки меж пальцев! – реплика была последней, говорил всё тот же человек, который заметил колёсики, и сейчас, вскочив с места, он восхищённо разглядывал содержимое бочки. Наблюдательный пассажир оказался вполне симпатичным молодым человеком, с торчащим ёжиком каштановых волос. Либо молодой предприниматель, либо взрослый сынок.