Две половины победы - Бондарев Олег Игоревич. Страница 39

Но они не провалились. Зато нашли усыпальницу Создателей.

Их было трое. Тело одного состояло из бронзы, второго – из меди, а третий был слеплен из глины.

Корлогцы нарушили их сон: стоило воздуху через щели просочиться внутрь, как Создатели очнулись от забвения. Люди жутко перепугались, но обитатели усыпальницы успокоили их, объяснив, что не причинят людям вреда, и те поверили. В обмен на доверие Создатели рассказали добытчикам историю сотворения человека.

Могучий создавал человека пять дней. Отсюда – пять чувств.

В первый день Могучий попробовал выковать человека из бронзы. Но бронза оказалась трудным металлом, и ковать пришлось целых два дня. Результат не устроил Могучего: бронзовые люди не могли умирать, не умели чувствовать и были малоподвижны.

Тогда, на третий день, он при помощи своего первенца попробовал создать человека из меди. Медь оказалась более податливой, и человек из нее получился достаточно подвижный, но умирать и чувствовать всё так же не умел.

На четвертый день Могучий, заручившись поддержкой Бронзового и Медного, сделал человека из глины. Глиняные люди со временем рассыпались в крошку, то есть умирали, и были достаточно подвижны. Но чувств у них не прибавилось.

И наконец, в пятый день три «брата» и Могучий сделали человека из плоти и крови, наделив его сердцем – чтобы он мог любить, ненавидеть, презирать и гордиться.

В благодарность за помощь бог не уничтожил своих помощников, а спрятал под землей, погрузив в вечный, как он думал, сон.

– Увлекательная история, – сказал я. – Но ты не ответил на мой вопрос: чем вы живете? Вряд ли Создатели способны прокормить целый город…

– Способны, Двуликий! Видимо, Могучий просто не говорил тебе о скрытом могуществе «братьев». Но они требуют за это плату… как любые хорошие торговцы.

– И чем же им платите вы?

– Информацией.

– Информацией?

– Да. Золото, пряности и ткани им без надобности. Единственное, что они ценят, – это информацию. Они хотят как можно больше узнать о мире, об изменениях, происходящих вокруг…

– Слушай, – в голову нырнула неожиданная идея, – а не мог бы ты отвести меня к этим… Создателям?

– Разумеется, мог бы. Только вот зачем?

– У меня к ним серьезный разговор.

– Но вам надо чем-то заплатить им, если вы действительно хотите что-то узнать…

– У меня есть плата, не волнуйся. Пошли.

Он чуть замешкался, но всё же сдался:

– Идите за мной, это в полумиле отсюда.

Сказав это, он пошел по дорожке обратно. Я, не раздумывая, последовал за ним.

Создатели могли пролить свет на проклятое пророчество, и я вовсе не собирался упускать возможность во всём разобраться.

Путь занял не более четверти часа. Для меня подобные прогулки были не в диковинку – с моим-то опытом висельника, – да и Джухар держался молодцом.

Пещера встретила нас огромным черным зевом без единой примеси другого, более приятного глазу цвета. Впрочем, к темноте мне тоже не привыкать…

Джухар зажег небольшой, похожий на птичью клетку фонарик. Вот только вместо канарейки или валирского попугая там находилась толстая свечка с небольшим фитильком.

Исходящий от фонаря свет выхватил у прожорливой тьмы облупленные стены и необычайно ровный пол. В глубине пещеры обнаружилась искусно сработанная лестница, ведущая, надо думать, в ту самую усыпальницу.

Шаги были, помимо треска встретившего воск фитиля, единственными звуками, окружавшими нас с Джухаром. Фонарик в его руке едва заметно подрагивал – он явно боялся… чего? Встречи с Создателями? Или что «великий линго» чрезвычайно разозлится самовольным поведением дворецкого?

За размышлениями я и не заметил, как лестница закончилась. За это я наверняка поплатился бы лишней шишкой, но Джухар вовремя поддержал меня.

– Я покину вас, Двуликий, – чуть виноватым голосом сказал дворецкий, вручая мне фонарь. – Мне нельзя присутствовать при вашем разговоре.

– Погоди! – воскликнул я, когда он уже преодолел три ступеньки. – А как же ты выберешься без фонаря?

В ответ Джухар продемонстрировал мне спрятанную во внутреннем кармане куртки толстую свечу.

– Это запасная, – объяснил он и зашагал вверх по лестнице.

Я отвернулся и, удерживая фонарь перед собой, двинулся в глубь усыпальницы.

Неожиданно загорелся свет. Он едва не ослепил меня: перед глазами запрыгали цветные образы, и я некоторое время стоял на месте, отчаянно пытаясь проморгаться.

– Приветствуем тебя, смертный, – произнес голос, больше похожий на скрежет одного клинка о другой.

– Что привело тебя сюда? – глухой звук, словно из полого сосуда.

– И представься, пожалуйста, – попросил третий голос, медленный и вязкий. – А то неприятно иметь дело с безымянным незнакомцем.

Я зажмурился, потряс головой. Потом открыл глаза и, убедившись, что зрение пришло в норму, поднял взгляд с пола на…

Похоже, передо мной были те самые Создатели.

Один из них, грязно-серого цвета, мало походил на человека. Да, у него имелись в наличии две ноги, две руки и голова, как и у всех нормальных людей, но на лице не было ни глаз, ни носа, ни рта. Вместо ушей – дырки в овале головы. Ножки – очень тонкие и короткие – явно неспособные удержать Создателя. Ручки тоже не толще обычной бечевки.

У второго были глаза, рот, некое подобие носа – без ноздрей, правда. Туловище напоминало человеческое… только вот у этого Создателя не было шеи, и он не мог поворачивать голову из стороны в сторону.

Третий походил на людей больше собратьев, но я видел, что его глиняные губы, сомкнувшись, в следующий миг могли уже не разойтись – просто слипнуться.

Без сомнения, именно об этих существах мне говорил Джухар. Именно их он именовал Создателями.

Обычных големов.

– Ты, похоже, удивлен. Почему? – спросил Глиняный. Судя по всему, этот голем был самым разговорчивым из троицы. Впрочем, ему приходилось говорить хотя бы из-за боязни, что потом он уже не сможет раскрыть рта.

– Я… не ожидал, что вы окажетесь…

– Кем?

– Големами.

– Ты прав, мы действительно големы. Не совсем обычные, как тебе может показаться, но действительно големы.

– Представься! – вставил словечко Бронзовый. Теперь я понимал, почему его голос так глух: звук шел из заменяющих уши отверстий.

– Контийцы называют меня Двуликим… – издалека начал я.

– Но твое настоящее имя?

Я понял, что пытаться их обмануть – столь же бесполезное занятие, как учить младенца седлать дракона.

– Герберт. Мое имя – Герберт.

– Это он, – торжественно объявил Глиняный. – Ты всё же пришел… Лис.

– А я должен был обязательно прийти к вам?

– Мы ждали этого. Тучи сгущаются, Герберт…

– Какие еще тучи? Над чем?

– Над Веронией. Если вы с Волчицей не спасете Веронию, Корлога падет.

– Впервые слышу о том, что Веронию надо спасать. От кого?

– От врагов.

– От Валитана? Кодии?

– Одних поведет человек, выдающий свои слова за веления божьи. Вторыми движет корысть слепая, – важно изрек Медный. Меня пробрала легкая дрожь – уж очень неприятен был уху «металлический» голос.

– Но как мы с Литой можем помочь Веронии?! Как мы, двое, можем остановить многотысячные армии врагов?!

– Ты поведешь за собой контийцев. Как и собирался.

– Но…

– Забудь. Малая кровь оплатит большую.

– Но станет ли легче матерям, женам и детям тех, кто погибнет в этом походе, от того, что тысячам ненавистных веронцев удается благодаря такой жертве уцелеть?

– Они – обычные люди, Лис. Они не могут думать глобально. А ты – должен, – уверенно заявил Глиняный.

В голову просочилась шальная мысль – он не просто уверен. Он действительно знает. Знает, что я должен пожертвовать сотнями ради тысяч, тысячами – ради миллионов.

– Вспомни, – глухо проронил Бронзовый.

Очертания пещеры и Создателей поплыли перед глазами, и всё вокруг окутала тьма.

Я открыл глаза. Точнее, я увидел, как открыл глаза. Будто смотрел со стороны на совсем другого человека.