Партизанка или как достать начальство (СИ) - А. Ярослава. Страница 4

— Ой, ё-ё-ё-ё…

— Вот-вот, — послышался рядом ехидный голос, — Все-таки есть на свете справедливость.

За-ши-би-сь! — это первое что пришло на ум, а после:

— А вы что тут делаете? — тупо смотрю на наглую морду с носом, который сейчас хоть и не расквашен, но недвусмысленно, залеплен пластырем.

— Хм, странный вопрос, — отвечает этот нарушитель моего вчерашнего спокойствия и идет по направлению к директорскому креслу, — Я тут работаю. А что тут делаете вы?

— Тоже ж работаю, — промямлила я, всеми имеющимися извилинами пытаясь сознать масштаб своего попадоса.

— Интересно, каким это местом, — глубокомысленно заявил, похоже, мой новый начальник и как рыкнет: — Тамара Сергеевна!!!

Сию секунду в проеме появилась тетка из приемной с невозмутимым видом.

— Кофе и папку мне, — царственно приказал этот, — И скажите на милость, что посторонние делали в моем кабинете?!

— Девушка сама вошла и не спросилась, — не моргнув глазом, соврала эта корга.

— Что?! — взвизгнула я в шоке, — Да вы же сами…

Все же решила благоразумно заткнуться. Не в моем положении сейчас устраивать скандал. Зло сложила руки на груди и бросила на баклажановую смертницу оценивающий взгляд. Забыла вам поведать об одной замечательной черте моего характера, как злопамятность. О, да! Я все запомнила Тамара Сергеевна.

Глубоко вздохнув, напустила на себя обманчивую маску ледяного спокойствия и повернулась к своему новому директору:

— Василий Михайлович, очень приятно познакомиться. Евгения Яковлева — ваш новый экономист.

— Правда, приятно?! — ядовито поинтересовался мужчина, — А вчера вы были иного мнения.

Зря ты это сказал мужик. Ох, зря. Я ж с тобой по-хорошему, со всей душой, так сказать…. Сделала пометку в своем списке смертников, добавив начальнику пару минусов, и снова решила промолчать. Он несколько мгновений пристально разглядывал мою скромную персону, сложив руки на бугайской груди. Вот скажите мне на милость, где компания «Статус» такого директора откапала?! На нем в поле пахать нужно вместо трактора, а тут в кресло директорское усадили. Плечи — во! Ростом — во! Кулак — размером с мои два. Еще и брюхо себе отъел. Кошмар-р-р!

Пока я совершенно неприлично рассматривала Василия Михайловича, в кабинет вплыла его секретарша. Поставила перед его многострадальным носом чашечку кофе, сбоку положила красную папку. Мужчина отхлебнул кофе, поморщился и принялся просматривать документы в папке.

— Можете идти, — это он тетке.

— Значит экономист-нормировщик, — это уже мне, — Я надеюсь, вы более квалифицированны, чем предыдущие пятеро. В нашей компании очень халатно относятся к подбору кадров.

— Да я уже заметила, — не осталась в долгу, демонстративно провожая взглядом Тамару Сергеевну.

Дальнейший наш разговор был сугубо профессиональным. Директор больше не словом не намекал, на произошедшее вчерашним вечером, что не могло не радовать. Тщательно посмотрел мое резюме. Одобрительно покивал, когда я попросила на карте показать производственные точки и границы земель. Удивленно вскинул брови, когда я стала расспрашивать некоторые производственные особенности. В итоге, казалось, остался доволен нашей беседой.

— Тамара Сергеевна! — позвал он уже ожидаемо громовым голосом.

Спрашивает, зачем ему на столе телефон селектором?!

— Да-да, — в дверь просунулась упитанная туша секретарши.

— Будьте добры, покажите Евгении эм-м-м-м…

— Николаевне, — подсказала я.

— Да, Евгении Николаевне ее кабинет, а после проводите в бухгалтерию.

Тетка скосила на меня недовольный взгляд, но сдержанно ответила:

— Конечно, Василий Михайлович.

Пока шла следом за секретаршей, глядя на ее заплывшую спину жиром, продумывала возможные варианты мести. Но как только увидела свое новое место работы, стало ясно, что месть придется отложить до лучших времен. Маленькое пыльное помещение с совдеповским столом и стулом. Стол был завален бумагами в хаотическом порядке, стул тоже. А когда на мою растерянную физиономию из шкафа, который я необдуманно открыла, вывалилась еще кипа макулатуры, я осознала, что лучшие времена в моей жизни наступят очень не скоро.

— Аннушка — прошлый экономист не очень заботилась о порядке, — ехидно заметила Тамара Сергеевна.

— А чем же она тогда здесь занималась? — пропыхтела я, снимая с единственного сидячего места стопку документов.

— Скорее ни чем, а кем. Сами понимаете директор у нас мужчина видный, холостой.

Это она типа намекает, что моя предшественница, не работала, а прелестями крутила перед начальством. Успешно или нет, интересоваться не буду. Не люблю сплетни. И что бы у теперь уже коллеги не оставалось на мой счет иллюзий, зло припечатала:

— Что-то я не заметила, что он видный.

У Тамары Сергеевны лицо так и вытянулось. Она удивленно хлопнула глазами. Не ожидала такой наглости от сотрудницы, что работает всего один час.

— И характер у него сложный. Мне по секрету в отделе кадров рассказали, — добила я и отвернулась, скептически разглядывая грязное окно.

Теперь она побежит пересказывать нашему общему начальнику мои слова. Еще и приукрасит. Как представила, как Василий Михайлович побагровеет от злости, сразу на душе стало радостно. Так тебе и надо гад. Уволить не уволит. Послать не пошлет. Жизнь, конечно, подпортит, так после вчерашнего он бы ее в любом случае портить стал. А так может, перестанет голодными глазами в вырез блузки заглядывать. Бабник!

— Тамара Сергеевна, а в этом кабинете давно убирались? — поинтересовалась я.

— Вчера.

— Тогда может, стоит вызвать уборщицу, что бы она прибралась еще раз, под моим чутким руководством? Гляньте сколько пыли. У меня легкие слабые с детства.

Секретарша на мгновение зависла с широко распахнутыми глазами и выдала:

— На больничном она. Неделю как.

Ах ты змея подколодная! Врет и не краснеет.

— А вчера она выходила по доброте душевной?

— Э-э-э, да, — поняла, что прокололась тетка, но решила сдаваться.

Я же нервно бросила сумочку на стул. Взяла выданные ключи от кабинета и, пыхтя от злости как паровоз, весело сказала:

— Отлично! А теперь ведите в бухгалтерию. Нужно срочно узнать оклад уборщицы.

Вытолкала из кабинета опешившую Тамару Сергеевну, захлопнула дверь, повернула ключ в замке и улыбнулась самой кровожадной улыбочкой.

— З-з-зачем вам оклад уборщицы? — слегка заикаясь, спросила женщина.

— Как зачем? Премию ей выпишем за самоотверженность. Человек на больничном и такие жертвы, как выход на работу, должны поощряться. Заниматься формированием фонда оплаты труда — это теперь моя непосредственная обязанность, а к обязанностям я отношусь очень ответственно, — продолжая улыбаться, сообщала ей я, с удовольствием глядя, как бледнеет лицо собеседницы.

Секретарша решила промолчать от греха подальше и засеменила впереди по коридору в сторону бухгалтерии.

В бухгалтерии в отличие от моего нового кабинета была чистота и порядок. Даже плошки на подоконниках стояли. Кокой же женский коллектив без цветов и кактусов. Бухгалтеров было всего пятеро. Четыре женщины предпенсионного возраста, что меня уже и не удивило, и кудрявая девушка чуть старше меня. Оказалось, что именно она и есть главный бухгалтер. Звали ее Елена Стрельцова. Секретарша чинно называла ее не иначе как Елена Васильевна. На мой удивленный взгляд главбух рассмеялась и заговорческим шепотом сказала:

— Меня тоже прислали с городского офиса. Всего несколько месяцев назад. Я так рада, что теперь я не одна тут моложе пятидесяти.

Я улыбнулась в ответ, разглядывая ее. Елена Васильевна была высокого роста. Не худая, но и не толстая. Про таких как она говорят «кровь с молоком». Сбитая, с круглыми бедрами, большой грудью, румяная и жизнерадостная.

— А давай чай пить? — весело предложила она, — Расскажешь, как тебя занесло в наш колхоз.

— Давай…те, — неуверенно ответила я.

Главбух строго посмотрела и укоризненно покачала головой.