Сделка (СИ) - Безрукова Елена. Страница 14

— Добрый вечер, баронесса, — он бережно и ласково поцеловал руку девушки. — Как прошёл ваш день? Не заскучали?

Виктор тоже сел за стол, продолжая разглядывать свою жену. Мужчина тоже вовсе не привык видеть её рядом так часто. Елене было неуютно под этим взглядом. Стул вдруг стал жёстким и неудобным, девушка заёрзала.

— Нет, всё хорошо. А у вас как дела? — спросила она больше у Альберта.

Отец Виктора ей очень импонировал. Мужчина пытался наладить контакт с невесткой, чтобы лучше понять ту женщину, которую выбрал его сын.

— Замечательно, Еленушка. День был настолько плодотворный, что ваш покорный слуга сейчас потрапезничает и в лю-лю.

Девушка рассмеялась колокольчиком, представив старого барона в огромной люльке.

После ужина Настя принесла чай и принялась убирать остатки ужина.

— Вам сегодня понравился салат. Виктор Альбертович? — обратилась она к молодому барону.

— Хороший салат. А в чём дело?

— Салат готовила баронесса, — подмигнула девушка Виктору, а Елена стушевалась, когда мужчина уставился на неё внимательным взглядом.

— Что ж, действительно, хороший салат. — улыбнулся княжне молодой человек.

— Да-да. Еленушка, вы у нас ещё и хозяйка к тому же? — подмигнул Елене Альберт. — Ну, молодёжь, развлекайтесь. А старшее поколение — на боковую.

Старый барон вежливо поцеловал руку невестки и ушёл вверх по лестнице. Молодые люди остались вдвоём.

Елена.

— Пойдёмте, княжна — потянул меня за руку барон.

Молча взяла его большую горячую ладонь и последовала за ним. Виктор привёл меня в свой кабинет, где я уже побывала днём. Мужчина усадил меня на диван и присел рядом, продолжая смотреть странным взглядом, будто он мне рад и наслаивается моим обществом. Пусть я почти всегда и молчала рядом с ним.

— Никто не обижал вас из слуг?

— Нет, что вы… У вас замечательные люди в доме. Особенно, Тамара.

— Да, верно. Стараюсь держать в доме только достойных. Зачем же вы нарезали салат сами?

— А почему вы так обратили на это внимание?

— Это очень необычно.

— Просто мне захотелось помочь Томе.

Барон молча улыбался мне.

— Зачем мы сюда пришли? — спросила я его.

— Хочу побыть с вами наедине перед сном.

Отчего-то такое откровение мужа заставило покраснеть. Ну почему я так остро реагирую на его внимание? Мне нужно учиться его принимать.

— Чья гитара? — не удержала своего любопытства, указав на кресло.

— Моя, — не отрывая взгляда от моего лица, ответил он.

— Вы умеете играть на ней?

Мужчина молча кивнул и взял инструмент в руки. Стал перебирать струны. Я как заворожённая смотрела на его пальцы. Виктор довольно умело играл, и на струны почти не смотрел. Внезапно мужчина негромко запел:

— Один случайный взгляд изменил мою жизнь… Унёс покой. И нет пути назад — от любви не уйти. Иди за мной…

Полумрак кабинета, свет свечей и пламени камина волей-неволей расслабили моё тело, и я заслушалась. Песня была необычная, я такую никогда не слышала. Голос у него низкий, бархатный. А, слова… Я неосознанно стала опять смущаться. Эта песня — будто признание в любви. И я бы даже поверила, если бы не знала, что он — сердцеед. Скорее всего, эти песни Виктор уже пел своим профурсеткам, я не должна ими проникаться. Ещё вчера он сказал мне, что дождётся ответного чувства от меня. И вот первый ход белыми…

Песня закончилась, и Виктор отложил гитару в сторону. Внезапно мужчина цепко ухватил меня за запястье и заставил подняться на ноги, чтобы усадить себе на колено. Я оказалась на его ногах, прижатая к груди. Руки снова вздумали бороться с мужчиной. Он, приподняв брови, наблюдал за моими попытками сбежать.

— Елена, — покачал он головой. — Сидите здесь.

— Виктор, вы же обещали! — услышала я свой слишком нервный голос.

Руки уже устали удерживать грудь мужчины, который норовил придвинуться ещё ближе.

— Что именно?

— Не трогать меня.

— Лена, — вкрадчиво сказал он, бесстыдно заглядывая в декольте платья. — Я обещал не принуждать тебя к постели. И я сдержу слово. Но я не говорил тебе, что не стану прикасаться вовсе. Буду. А ещё буду целовать свою жену…

Мои глаза стали как два огромных блюдца, когда муж, будто, не замечая преграды из моих рук, накрыл губами мои. Эти поцелуи после свадьбы не были похожи на тот, что сорвал Виктор на благотворительном ужине. Тогда он всё же как будто спрашивал разрешения, а сейчас он был уверен в том, что делает. Муж целует свою жену. Пока он нежно водил губами по контуру моих, я продолжала трепыхаться, но мужчина и не думал меня отпускать. В какой-то миг я будто провалилась куда-то и замерла на месте, захваченная проникающими в душу эмоциями. Мне была очень приятна ласка этого мужчины, она разжигала во мне ответ против воли. Ноги подкосились, и я бы обязательно упала, если бы не сидела на его колене.

Виктор отстранился, глядя затуманенным взором на мои влажные губы. Он будто бы решал стоит ли заходить дальше или мне сегодня и того хватит. Почувствовав послабление со стороны барона, я снова толкнула его руками. На этот раз он не стал удерживать меня, позволив подняться с его колен на ставшие ватными ноги. Мужчина наблюдал за каждым моим движением, будто я была подопытной мышью в лаборатории. Я отступала под его тяжёлым взглядом, пока не упёрлась спиной в дверь. Нащупав ручку, я опустила её вниз и вышла вон. Меня будто черти понесли на второй этаж вихрем.

Лишь захлопнув массивную дверь за собой, я перевела дыхание.

Что же творит этот мужчина со мной? У него будто есть сила, которой он может воздействовать на меня. Пока Виктор не прикасается — я способна думать и воевать. Но как только он прижимает меня к себе, или не дай Бог, начинает целовать — я забываю всё, что стоит между нами. Остаются только ощущения, его ласка, его нежность. Наверное, это всё только потому, что такие поцелуи мужчины я испытала на себе впервые. Меня пугало, как я замерла сегодня в его руках, позволяя.

Я просто ещё не привыкла. Но мне нужно научится держать себя в руках. Именно того Гинцбург и хочет добиться — чтобы я потеряла контроль над собой и легла ему под ноги. Такого не будет! Ты никогда не увидишь поверженной и безропотной Елены Орловой, Виктор.

Виктор.

Ушла. Пусть идёт. А то ещё немного, и я не сдержу своё слово. Волна желания хлынула в мой, мозг, когда целовал её. Моя, а взять нельзя. Она будто мираж — и есть, и нет, одновременно.

Сразу её захотел, в первый же день у Волконских. Но мигом понял, что здесь мне ничего не светит. От этого ещё сильнее захотел. Я не проигрываю. Никогда. Между нами будто тихая война, и я всё жду, когда смогу её сломить. Она прогибается под гнётом обстоятельств, но не подчиняется всё равно. Представляю, к каким чертям она послала бы меня при другом раскладе, если бы я не имел над ней власти. Да. я ужасный человек, заставил её, загнал в угол, как ту лисицу. Я не поборол свои пороки, которые проснулись вместе с непонятным чувством к этой неприступной девушке.

Понятия не имею, что за чувства такие — любовь? Да рано о ней говорить, но всё же. Да и вообще я-то что могу знать о любви? Это чувство не для меня. Однако, целый каскад из эмоций обрушивался на мою голову, когда я видел её. Будто под водопад вдруг попал. И что за ирония судьбы, что я даже женился на Орловой, но ближе к ней не стал ни на сантиметр?

Поцелуи будто со статуей… Прекрасной, идеальной даже, но такой холодной и безответной. Мне приятно ласкать её губы, но хочется уже, чтобы она поцеловала и меня в ответ. Но Елена лишь позволяет целовать её, потому что я держу силой хрупкое женское тело. Наверняка, если бы не статус жены — залепила бы мне ещё по лицу, как тогда у Вронской. Я прямо чувствую, как она закипает от моих прикосновений, но вовсе не от страсти. В первый раз женщина в моих объятиях выказывает именно такие эмоции. Она не играет — она не хочет. А я хочу. И хочу, чтобы именно эта женщина была рядом. Именно её губы я целовал каждый вечер.