Испытание воли - Бойко Вадим С.. Страница 6

Используя солнце, приглушив моторы, четверка сомкнутым строем пошла на снижение. Штурман ведущей группы старший лейтенант Д. И. Федоров произвел расчеты. Ведомые четко следовали за ведущим и точно повторяли все его маневры. Противник никак не реагировал на подготовку атаки, видно, надеялся на свою хорошую вооруженность.

Лишь когда самолеты вышли на расчетный угол прицеливания, гитлеровцы заметили реальную опасность. Миноносец начал циркулировать вправо. Пушки корабля открыли яростный огонь. Но то был уже запоздалый ответ.

Самолеты заходили с носа корабля, что не позволяло противнику отражать атаку всей мощью огня и успешно маневрировать.

В момент подхода миноносца к курсовой черте штурман ведущего группы поймал немецкий корабль в прицел и дал команду летчику довернуть самолет так, чтобы маневрирующий корабль сам шел на перекрестие прицела.

Сброшенные по команде ведущего одновременно со всех самолетов бомбы двумя сериями полетели вниз. Сомкнутый строй обеспечил кучность бомбометания, точность удара по крупному боевому кораблю фашистов. Через мгновение раздался огромной силы взрыв — будто все сброшенные бомбы попали в одну точку.

— Ура! — закричал Кравцов. — Огонь на корме. Вот это взрыв!

— А ну, Игорь, добавим фрицам жару, — с задором подхватил Стрельцов.

Привычным движением он повел самолет, на горку, а затем, перевернувшись, снова оказался на курсе к цели. Снизившись до 1500 метров , экипаж разрядил свой дополнительный смертоносный груз — 8 реактивных снарядов.

Три минуты длился бой, и фашистский корабль скрылся в пучине Баренцева моря.

Экипаж лейтенанта Сыроватко произвел фотосъемку.

Самолеты легли на обратный курс.

На подходе к аэродрому старший лейтенант Федоров сообщил по радио на КП полка о потоплении вражеского корабля. Майор Жатыков немедленно доложил об этом в штаб ВВС флота, где в это время находился командующий Северным флотом вице-адмирал А. Г. Головко.

Прежде чем зайти на посадку, экипажи по традиции четким строем прошли на бреющем над аэродромом. Над командным пунктом сделали горку и пушечными выстрелами возвестили всех о победе.

Садились кильватерным строем — вплотную один за другим, заруливая на стоянки, укрывавшие самолеты от воздушных бомбардировок врага.

Возбужденные летчики и штурманы, выйдя из самолетов, спешили поделиться своей радостью со встречавшими их техниками.

Не успели снять парашюты, как подъехала легковая машина. Из нее вышли моряк в черном реглане и командир полка майор Жатыков. Когда они подошли поближе, прилетевшие узнали в моряке командующего флотом.

Докладывал ведущий группы капитан Кириков:

— Товарищ адмирал! Группа в составе четырех самолетов, выполняя приказ командования, на подходе к Варде обнаружила немецкий миноносец. Корабль в результате прямых попаданий в течение трех минут затонул. Вернулись на свой аэродром без потерь.

— Говоришь, миноносец, капитан? В течение трех минут? — переспросил командующий. Обернувшись к командиру полка, с усмешкой добавил: — Не сомневаюсь. От таких орлов трудно уйти. Интересно бы взглянуть на пленку.

Пленку тут же отправили в штаб для обработки.

Хотя и позднее было время, возвратившиеся из полета экипажи не ложились спать. Им и самим не терпелось взглянуть — теперь уже на земле — на результаты своей боевой работы.

Через час всех участников вылета вызвали на КП. Там они увидели склонившихся над столом вице-адмирала и полковых командиров. Из рук в руки переходила проявленная пленка.

Старший группы капитан Кириков доложил о прибытии.

Вице-адмирал А. Г. Головко поднялся из-за стола. Его усталые глаза засветились радостью.

— Молодцы, летчики! Всех восьмерых представить к ордену Красного Знамени. Пиши, командир, на своих орлов наградные листы. Они этого заслужили.

Счастливые вернулись летчики и штурманы в эскадрилью. Долго в эту светлую ночь они не могли уснуть.

А утром их ждал сюрприз: на видном месте висел красочный плакат с надписью. «Бей фашистов без пощады в воздухе, на море и на суше!» В нем рассказывалось о том, что летчики Н. Ф. Кириков, Л. Г. Пузанов, В. С. Стрельцов, И. Д. Сыроватко, штурманы Д. И. Федоров, Н. Н. Сова, И. Г. Кравцов, В. В. Самсонов проявили высокое летное мастерство, образец точного бомбометания с горизонтального полета и с первой атаки прямым попаданием потопили вражеский миноносец у ворот его базы.

Это был третий корабль, потопленный летчиками части за короткое время пребывания в Заполярье.

О потоплении фашистского миноносца в очередной сводке сообщило Совинформбюро, появились статьи в «Правде» и других газетах.

Об отважной четверке «ПЕ-3» узнала вся страна.

Радуясь успеху товарищей, однополчане стали готовиться к предстоящим боевым заданиям. Третья декада мая обещала быть до предела напряженной. С 20 мая по 2 июня 1942 года союзным командованием планировалась проводка в Мурманск и Архангельск крупного конвоя.

В связи с этим 95-й авиационный полк дальних истребителей получил боевой приказ о прикрытии в своей зоне конвоя с воздуха.

В дни подготовки ни один экипаж полка на другие задания не вылетал. Но люди круглосуточно находились на аэродроме. Экипажи четверками посменно дежурили в кабинах самолетов.

А в это время конвой, вышедший из Рейкьявика, держал путь к нашим северным портам. Он состоял из 34 транспортов и 16 боевых кораблей различного класса, осуществлявших непосредственное охранение.

24 мая конвой обнаружила немецкая воздушная разведка и не упускала его до прибытия в пункты назначения. В течение шести дней конвой подвергался непрерывным ударам авиации и подводных лодок противника.

Вначале погода мало благоприятствовала авиации той и другой сторон. Налеты на конвой совершали лишь одиночные самолеты противника или небольшие группы. Их атаки легко отражались зенитными средствами кораблей охранения.

С улучшением погоды активность немецкой авиации возросла. Так, 27 мая в налете на конвой участвовало 108 бомбардировщиков и торпедоносцев, которые потопили четыре транспорта и судно ПВО.

С подходом конвоя к оперативной зоне Северного флота командование приняло необходимые меры для спасения судов. Главная из них — непосредственное воздушное прикрытие. Основная тяжесть в первые дни легла на экипажи дальних истребителей «ПЕ-3», которые имелись на вооружении 95-го авиаполка.

Ранним утром 28 мая в полку была объявлена повышенная готовность. Несколько минут — и все в сборе. Начальник штаба майор Муратханов зачитал приказ о прикрытии с воздуха союзного конвоя.

Изложив порядок прикрытия и смены групп над кораблями, вопросы взаимодействия в ближней зоне с истребителями других полков авиации флота и Карельского фронта, Муратханов сообщил о том, что часть конвоя, следующую в Архангельск, экипажи полка будут прикрывать до прибытия судов в конечный пункт. Для решения этой задачи придется перемещаться на промежуточные аэродромы.

Командир полка объявил экипажам:

— С улучшением погоды пойдет на разведку конвоя пара с ведущим командиром 1-й эскадрильи, капитаном Кирьяновым. Последующие вылеты — по моей команде. Готовность к вылетам — в любую минуту.

Но в этот день из-за метеоусловий вылеты не состоялись. Пара «ПЕ-3», ведомая капитаном Кирьяновым, вылетела на следующий день. На последних каплях горючего вернулись экипажи, а конвой в предполагаемом районе не обнаружили. В целях маскировки конвои не передавали в эфир свое местонахождение. Вторая пара также возвратилась ни с чем.

На командном пункте обстановка накалилась. Из вышестоящего штаба непрерывно следуют звонки: где конвой? На каждом шагу его подстерегает враг. Помощь летчиков особенно нужна.

Летчики, штурманы, техники не отходят от самолетов.

Приумолк даже всегда жизнерадостный и общительный Виктор Стрельцов. Как никогда, серьезен и суров Пузанов. Задумчивы и сидящие под крылом самолета штурманы Игорь Кравцов и Николай Сова.

— Интересно, откуда у немцев при подходе конвоев к нашей зоне набирается столько самолетов? — задал друзьям вопрос Стрельцов. — Их аэродромы на Севере мы знаем, в обычные дни там столько боевых машин никогда не обнаруживали. А тут — на тебе: налетают как саранча. Наверно, фрицы под землей машины укрывают. Вот мы их и не видим.