Тайны средневековых рыцарей - Малов Владимир Игоревич. Страница 15

В назначенный день гости со всех сторон съезжались на турнир. Знатного сеньора, например, сопровождали сотни оруженосцев и пажей, а также музыканты, слуги и десятки рыцарей свиты. В замке устроителя турнира могли разместиться далеко не все желающие, приходилось устраиваться в ближайшем городке, а то и просто в шатрах, раскинутых под открытым небом.

Город, до этого обычно тихий и сонный, неузнаваемо преображался. На улицах толпились оруженосцы и слуги, стены домов были завешаны пестрыми тканями, развевались знамена, у окон были выставлены рыцарские щиты с гербами, по которым можно было узнать имя постояльца.

На городском рынке необыкновенно бойко велась торговля, раскупались дичь, рыба, домашняя птица, пряности. Некоторые торговцы привозили свои товары издалека, не сомневаясь, что обязательно продадут их. Оживление царило и в лавках менял, где за драгоценные камни, дорогую посуду, украшения можно было получить золотые монеты. Съезжались в городок и певцы, акробаты, фокусники, бродячие актеры, дрессировщики медведей. Звуки рогов и труб, бряцание оружия, нескончаемый гомон толпы заглушались звоном колоколов соседних церквей.

Вечером предшествовавшего турниру дня обычно проводили состязания юные оруженосцы — на заранее приготовленном поле, которое называлось ристалищем, но с безопасным оружием. Случалось, что иные из особо отличившихся оруженосцев удостаивались великой чести: их прямо на ристалище посвящали в рыцари, и они получали позволение принять участие в самом турнире.

В ночь перед турниром почти никто не спал. Повсюду в окрестностях пылали костры, на городских улицах мелькали огни факелов. Все были на ногах задолго до того, как трубил со стены замка рог, возвещавший о наступлении утра. После церковной службы все устремлялись к арене, обсуждая на ходу достоинства бойцов, собирающихся принять участие в турнире, и гадая, кто еще из окрестных рыцарей прибудет к месту состязания в самый последний момент.

В Германии правила устройства турниров были более строгими и определенными, чем во Франции. Немецкие рыцари, имевшие право быть включенными в турнирные списки, загодя делились на четыре больших турнирных общества — прирейнское, баварское, швабское, франконское. Все вместе они назывались Рыцарством четырех стран.

Каждая местность, соответствующая одному из обществ, поочередно устраивала свой турнир и избирала для этого старшину, который именовался королем турнира и был одновременно его главным судьей. Он же избирал трех дам, которые выдавали рыцарям оружие, и трех других дам для раздачи наград. Одна из дам была замужней, вторая — юной девицей, третья — вдовой.

Требования, которые предъявлялись к рыцарям, желающим принять участие в турнире, были почти одинаковы во всех западноевропейских странах. Рыцарь должен иметь знатное происхождение в двух поколениях со стороны матери и отца, а доказывалось это наследственным гербом на щите и отличительными украшениями на шлеме.

Правда, со временем строгие ограничения стали смягчаться — к турнирам допускались рыцари пусть не столь знатные, но известные храбростью и умением владеть оружием. Как бы то ни было, но каждый прибывший на турнир рыцарь допускался к участию только после рассмотрения его права на совете специально избираемых судей.

Если рыцарь оказывался виновным в недостойном поступке, то он лишался права выехать на ристалище. Это распространялось и на уличенных в хуле против Господа, в оскорблении дамы, в нарушении данного слова, на каждого, кто покинул в сражении собрата по оружию. Высокое значение рыцарского достоинства поддерживалось еще одним правилом: к участию в турнире не мог быть допущен виновный в вероломном нападении на противника.

Рыцарь, признанный советом турнирных судей безупречным во всех отношениях, передавал свой флаг и гербовый щит герольдам, а те устраивали на главной городской площади своеобразную выставку из знамен и гербов, располагая их в строго определенном порядке.

Выше всех помещались гербы знатнейших лиц, ниже — баронов и, наконец, в самом низу — простых рыцарей. Такая выставка служила как бы программой предстоящего состязания; устраивая ее, герольды обсуждали подлинность каждого из представленных гербов, а также давали зрителям необходимые объяснения, если чей-либо герб был им незнаком. Лицам нерыцарского происхождения выставлять гербы строго воспрещалось. Уличенные в таком обмане должны были заплатить штраф в виде вооружения и боевого коня в пользу герольдов.

Но не всегда имена рыцарей, допущенных к участию в турнире, объявлялись во всеуслышание. Позволялось держать их в тайне совсем юным рыцарям, страшившимся поражения и позора, а также в тех случаях, если кто-то из участников до поры предпочитал хранить инкогнито, будучи в неприязненных отношениях с устроителем турнира.

Случалось даже, что турнир становился своеобразным маскарадом — рыцари появлялись на нем в доспехах каких-либо легендарных или исторических личностей. В Англии, например, однажды проводился турнир, где одна сторона рыцарей олицетворяла легендарного короля Артура и его паладинов Круглого Стола, а другая — Карла Великого и его воинов.

Поле для турнира — ристалище — обносили деревянной оградой в один или два ряда или вместо нее натягивали веревки. Первоначально поле было круглым, но со временем обрело более удобную прямоугольную форму. Вокруг поля возводились деревянные ложи для прекрасных дам, а также судей турнира. Ложи украшались дорогими тканями и коврами, а самая роскошная, под балдахином, убранная цветами, стрелами, изображениями пылающих сердец, предназначалась для королевы любви и красоты, которую предстояло назвать будущему победителю.

Хоть и присутствовали на турнирах специально назначаемые судьи, однако высшими судьями были прекрасные дамы. Любую жалобу на кого-либо из участников рассматривали именно они.

Однако чаще всего дамы передавали право решения одному из участников турнира, которого сами избирали, и в знак такого отличия его называли почетным рыцарем. При этом он украшал конец своего копья лентой йли каким-либо другим знаком благоволения дам. Этот символ власти мгновенно прекращал любые споры, если они случались между участниками турнира.

Открывая рыцарское состязание, герольды громко оглашали его правила и объявляли, каким будет приз предстоящего состязания. Припомним турнир, в котором принимал участие рыцарь Айвенго, герой романа Вальтера Скотта.

«Пять рыцарей-зачинщиков вызывают на бой всех желающих. Каждый рыцарь, участвующий в турнире, имеет право выбрать себе противника из числа пяти зачинщиков. Для этого он должен только прикоснуться копьем к его щиту. Прикосновение тупым концом означает, что рыцарь желает состязаться тупым оружием, то есть копьями с плоскими деревянными наконечниками или «оружием вежливости», — в таком случае единственной опасностью являлось столкновение всадников. Но если бы рыцарь прикоснулся к щиту острием копья, это значило бы, что он желает биться насмерть, как в настоящих сражениях.

После того как каждый из участников турнира преломит копье по пяти раз, принц объявит, кто из них является победителем в состязании первого дня, и прикажет выдать ему приз — боевого коня изумительной красоты и несравненной силы. Вдобавок к этой награде победителю предоставлялась особая честь самому избрать королеву любви и красоты.

В заключение объявлялось, что на другой день состоится всеобщий турнир; в нем смогут принять участие все присутствующие рыцари. Их разделят на две равные партии, и они будут честно и мужественно биться, пока принц Джон не подаст сигнал к окончанию состязания. Вслед за тем избранная накануне королева любви и красоты увенчает рыцаря, которого принц признает наиболее доблестным из всех, лавровым венком из чистого золота…»

Такие условия вполне достоверны. Но пожалуй, следует сделать одну оговорку: все-таки сэр Вальтер Скотт был прежде всего романистом, создателем драматических коллизий. В подавляющем большинстве случаев, хотя, конечно, всякое бывало за долгую историю турниров, поединки на ристалище представляли собой состязания в. искусстве владеть оружием, управлять боевым конем, а не смертный бой.