Люмка - Шипулина Тоня. Страница 6

Понятно, что Люмке надо что-нибудь съесть для поддержания сил и во что-нибудь переодеться. Ведь не может же она, в самом деле, отправиться в путешествие по горному лесу голодной, раненой и в фантичном сарафане! Всё это было понятно и дождевому червяку, но вот ответить на вопрос – как всё это устроить? – не мог ни Лик, ни уж тем более червяк…

Во-первых, Лика долгое время волновала одна единственная проблема: как побыстрее доставить Люмку в горы. Он был так увлечён этим, что попросту не думал в подробностях о дальнейших действиях. Во-вторых, Лик всегда оберегал свои крохотные ручки от работы. И поэтому он не очень-то хотел добывать для Люмки ягоды, грибы или что она там любит есть… В-третьих, Ликам просто не пристало ухаживать за кем бы то ни было и уж тем более одевать!

Люмка с трудом поднялась на ноги и, сделав несколько шагов, поняла, что далеко ей так не уйти и не упрыгать. Белая птица, которая перенесла Люмку в горы, улетела в неизвестном направлении и, кажется, не собиралась возвращаться. Лик объяснил, что птица зовётся «Белою хохлатою луногоркой» и появляется только тогда, когда в ней очень-очень нуждаешься.

– Но я нуждаюсь в ней сейчас! – сказала Люмка. Из разбитой коленки сочилась серебристая струйка крови. Лунная девочка подумала, что впервые видит свою кровь, и, пожалуй, смотреть на это больше не хочет.

– Луногорка сама решает, когда и к кому прилететь на помощь. А кроме того она должно быть устала после долгого перелёта. – деловым тоном сообщил Лик и, немного поразмыслив, неохотно предложил Люмке на подмогу своих родственников. Если они очень постараются, то смогут, вцепившись своими цыплячьими ножками в Люмкины плечи, отнести её туда, куда она пожелает. Но прежде Люмке всё же следует вылечить рану и переодеться. Сарафан «Белочка» был таким мятым и грязным, что только тот, кто обладал удивительно богатой фантазией, смог бы разглядеть в этой неприглядной «тряпочке» платье. Недолго думая, Лик предложил лунной девочке найти себе одежду самой.

– Почему это? – надув губки, спросила дрожащая от холода Люмка.– Ты меня сюда притащил, вот и ищи мне одежду!

– А я не ожидал, что вы с бабушкой называете одеждой цветные бумажки, которые собираете у людей. – Такие мелочи, как поиск еды, одежды или лечение раненой коленки, раздражали Лика, поскольку отвлекали от мыслей о Чудесной вещи. – В горах, между прочим, даже летом не очень-то жарко. А сейчас только середина весны! Вот твои родители одевались как следует: меховая шубка, шапочка и рукавички.

– Я, когда наступают холода, – сказала Люмка, задрав веснушчатый нос, – почти не выхожу из дома. Бабушка меня не выпуска… – Люмка запнулась на полуслове. Ей не хотелось давать повод Лику и впрямь считать её маленькой. Люмка огляделась по сторонам. Хоть огромная блестящая луна и светила сегодня очень ярко, найти здесь, в горах, среди высоченных елей, кустарников и травы, что-нибудь, что могло бы сгодиться для шубки, шапочки или…

– Ну, хорошо-хорошо! – Лик взлетел над Люмкиной головой – его щёки в недовольстве раздулись до устрашающих размеров, а свет крыльев и пушистого туловища совсем потускнел. – Я сейчас принесу тебе что-нибудь подходящее! Какая скука слушать твои причитания! – и с этими словами Лик закрыл глаза и по обыкновению выключился, как лампочка.

Но на этот раз Люмка не удивилась. Она пожала плечиками и, обрадовавшись, что её мыслей сейчас никто не подслушивает, назвала Лика «вредной козявкой», «ворчливой мошкой» и «букашкой– всезнайкой». Потом немного повеселевшая, Люмка нарвала довольно большую охапку травы, растущей под ногами, и, постелив её на землю, с трудом уселась сверху. Остатки травки Люмка посыпала на себя, будто сахар на свежую бабушкину лепёшку, и, немного согревшись, удовлетворенно вздохнула. Изо рта вылетело маленькое облачко пара.

– Ну и холодрыга, – прошептала Люмка, – хорошо, что полнолуние – а то и впрямь замёрзла бы, до смерти.

Люмка зевнула и, кажется, начала дремать, что в это время суток ей было совершенно не свойственно… Перед тем как уснуть окончательно, Люмка успела подумать о том, что было бы неплохо, если бы путь к Чудесной вещи был отмечен какими-нибудь знаками. Тогда найти эту самую вещь не составило бы никакого труда, и Люмка смогла бы вернуться к бабушке, которая наверняка за неё ужасно волнуется…

– Да, это было бы здорово… – проговорила Люмка сонно и, положив ладошки под голову, заснула. Её личико спряталось в рыжих длинных ушках с весёлыми кисточками на концах.

Снежная кошка

Обычно Люмкины сны были лёгкими и нежно-фиолетовыми, как лоскутки шёлковой ткани. После пробуждения Люмка помнила о своих сновидениях, только то, что они были приятными. Но сказать о них что-нибудь ещё лунная девочка не могла. На этот раз всё было по-другому… Люмке приснилось, что она держит в руках клубочек шерсти и вытягивает из него одну за другой серебряные ниточки. Они сами собой сплетаются в удивительные рисунки, вяжутся невидимыми спицами и постепенно превращаются в шубку, рукавички, шапочку со специальными прорезями для Люмкиных беличьих ушек и помпончиком.

Лунная девочка хочет примерить шапочку, но она убегает от неё, словно в её мягкой шерсти прячется неведомый юркий зверёк. Люмка успевает ухватиться за паутинку-ниточку, торчащую из помпона. Но шапочка, продолжает убегать, наконец, взлетает и начинает неумолимо распускаться. Люмка выпускает из рук ниточку – ведь ей не хочется, чтобы шапочка исчезала. Но, увы, Люмке не суждено что-то изменить. Ещё минута – и шапочка навсегда растворяется в ночном небе. Тогда лунная девочка закрывает лицо руками и плачет. Слёзы текут по щекам, одна за другой капают на клубок шерсти, который лежит на Люмкиных коленках. Клубок становится совсем мокрым и неожиданно принимает обличие котёнка. У него влажный розовый нос и блестящие голубые глаза. Люмке нравится котёнок, ведь у неё никогда не было кого-то, за кем она могла бы ухаживать – кормить, гладить или играть. У людей в домах есть кошки и собаки, птицы и черепахи, на худой конец рыбки в аквариумах, а у Люмки нет – никого! Лунная девочка протягивает руку, чтобы погладить котёнка – своего нового друга, но тот внезапно начинает расти-расти и превращается в огромного…

Люмка открыла глаза и увидела, что над ней навис чей-то плоский, напоминающий по форме сердечко нос. Он втягивал в себя воздух а, выдыхая его, заставлял шевелиться Люмкины взлохмаченные волосы. Со стороны могло показаться, будто Люмку обмахивают миниатюрным веером.

Лунная девочка ушками накрыла голову и, боязливо вжав её в плечи, затаила дыхание. Она с интересом уставилась на того, кому принадлежал этот любопытный нос.

Животное, обнюхивающее Люмку, чем-то напоминало котёнка, которого лунная девочка только что видела во сне. Но теперь он был огромным, намного пушистее, другой окраски, и ему явно не понравилось бы, если бы кто-то вздумал его гладить. Глаза животного подсвечивались изнутри мягким зелёноватым светом, густую короткую шерсть дымчатого цвета украшали большие тёмные пятна. Они были разбросаны по туловищу в хаотичном порядке. На пятнистой морде животного застыла мягкая полуулыбка. Люмка не смела даже пошевелиться – так ей было страшно и вместе с тем удивительно интересно.

Улыбающийся рот зверя раскрылся – Люмка почувствовала его тёплое дыхание и увидела, как из зубастой пасти высунулся розовый язык. Лунная девочка поняла, что зверь хочет её лизнуть, и зажмурилась. «Ладно, уж пусть лизнёт, – подумала она, – главное, чтобы не съел!». Храбрость собственных мыслей удивила Люмку. Еще совсем недавно, если бы с ней случилось что-то подобное, она бы, наверное, спряталась под любимым одеялом из фантичных лоскутков. И ни за какие коврижки больше не высунула б оттуда своего длинного носа. Теперь Люмка, кажется, стала смелее. Может, потому что всё происходящее по-прежнему было слишком нереальным, а может…