Марек и Тыльза - Подольский Северин. Страница 14

– У вас нет лишнего топлива на эти эффекты – охладил его пыл Главный кочегар, загружая в кладовку две последние охапки дров.

– У тебя все, Хорьх? – Саммо посмотрел на первые и рваные языки желтого пламени. Корпус челнока привычно задрожал, предвкушая скорую трансформацию обычного огня в белый, священный.

– Все, парни! Следите за температурой и счастливой вам дороги! – кочегар Хорьх закрыл дверь кладовки и выскользнул в приемный тамбур «Пиринера».

– Не забудь сразу же включить «невидимку!» – Саммо выводил аппарат в открытый космос.

– Уже! – отрапортовал Микко, щурясь от яркого солнца, которое на миг затмило холодное сияние Луны над головой и теплый, манящий свет родной планеты.

Что-то хандрит автоматика, по-моему, мы отклоняемся от курса – Саммо перешел на ручное управление и с недоверием посматривал на приборы.

– Ты шутишь! Этого не может быть! Я лично закладывал программу. Смотри: ты, я, топливо, наши запасы и плюс, нейтрализатор – Микко повернул свой экран в сторону Саммо и откинулся в кресле второго пилота, наслаждаясь полетом.

– Какие уж тут могут быть шутки? Вот! – Саммо, в свою очередь, развернул свой экран.

– Ну, не знаю! Все параметры в норме… Стоп! Вес! – Микко не поверил своим глазам, капсула была явно перегружена.

– Кто проверял аппарат? Саммо перевел взгляд на младшего техника.

– Пилот Найкот лично! – Микко хорошо знал, что от Найкота никогда не ускользала даже самая мелкая деталь.

– Коллеги, хватит выяснять отношения – с этими словами из топливного отсека, а попросту, из кладовки вылезла помятая и чумазая Тыльза.

– Ты!? – Саммо чуть было не выпустил из рук штурвал ручного управления челноком.

– Но перегруз должен составлять все двадцать процентов! – изумился Микко.

– А реально? – Саммо не сводил глаз с самодовольного лица лаборантки.

– Десять! – изумился Микко.

– Как только в нише «Пиринера» скрылся Главный кочегар, я выкинула за борт нейтрализатор – пояснила Тыльза.

– Поздравляю! Поворачиваем обратно! – с этими словами, Саммо заложил крутой вираж.

– Не дури, Саммо! – ты же знаешь, что на вторую попытку уже не хватит дров – Тыльза кивнула на полупрозрачную дверцу топки, где уже успел запылать священный огонь.

– Она права! Давай, на Землю! – Микко дал Тыльзе легкого шлепка и вновь откинулся в кресле.

– Ладно, занимай третье место и сиди тихо. Потом с тобой разберемся – Саммо вернул кораблик на прежний курс.

– Что они там вытворяют? – пилот Найкот с недоумением наблюдал за кренделями, которые выписывал челнок разведчиков.

– Мальчишки! – успокоился Патриарх, отметив, что челнок вернулся на прежний курс.

– Мне кажется, что они идут на ручном управлении – Найкот внимательно следил за траекторией их полета.

– Все равно! Лишь бы привезли Дренделу! – Пэргон поднялся со своего места, решив немного отдохнуть…

Глава 3. Бегство

Марек еще некоторое время созерцал группу контактеров, которые, судя по всему, уже давным-давно потеряли связь с окружающим миром. Старик застыл словно изваяние, держась за свою лыжную палку, женщина в камуфляже практически улетела, оставив на Земле свое грешное тело. Молодой человек по-прежнему сидел на траве с блуждающей улыбкой и, судя по всему, давно был в Контакте, записывая ценную информацию на корку головного мозга. Марек подошел к ветерану этого движения и, на всякий случай, оторвал оба проводка от телевизионной антенны. Слава богу, ничего дурного не произошло. Троица продолжала считывать информацию.

Хапалюк вышел из парка Челюскинцев и сел в маршрутное такси, которое помчало его несчастное тело в Курасовщину.

«Надо сегодня посмотреть на небесное тело в телескоп. Что-то не нравится мне эта тишина» – Марек пошарил по карманам, так как вспомнил, что свой бумажник он подарил вокзальному бомжу.

«Может, рано я себя хороню?» – в кармане брюк случайно оказалась мятая купюра, которую он и передал водителю.

Месяц назад он вспомнил все. Теперь почти каждую ночь его мучали кошмары, словно дурной сон проплывали в его сознании фантастические картинки хулиганских выходок. Все это тянуло на преступление планетарного, нет, галактического масштаба. И Марек был готов сойти с ума, но позавчера утром у его постели собралась троица пятихронов: Кёрн, Филат и Анаэроб. С последним они почудили более всего, отправив вирихирдов в тот злосчастный полет.

«Хорошо покуражились!» – хохотал Анаэроб, вспоминая, как они вдвоем, проникнув в далекое прошлое, вынудили хозяев планеты преждевременно покинуть Землю. Смеялся до слез вместе с ним тогда и четырнадцатилетний Марек Хапалюк.

«А ведь координаты пустой планеты мне подсунул тихушник Филат! И где же он их раздобыл?» – до Марека только сейчас стала доходить простая мысль о том, что зря он им приоткрыл щель в пространство.

«Облако с людьми, мне тогда подогнал простодушный Кёрн. Вот хватило бы мне ума поинтересоваться, где он его откопал?» – только теперь Марек стал подозревать, что пятихроны уже давно ведут двойную игру.

А позавчера они убеждали его в своей дружбе и всемерной поддержке.

Гигантская янтарная пирамида, скрывшаяся на обратной стороне Луны, пока не подавала признаков жизни и от этого молчания у Марека Хапалюка стыла кровь в жилах.

«Вирихирды явно что-то задумали. У них вполне хватает техники, чтобы вычислить меня. Чего же они тянут резину?» – он уже был готов пойти и сдаться им сам, но не хватало духа.

С этими мыслями, Марек Хапалюк покинул маршрутку и вялой походкой направился к своему дому. Ему вдруг до слез захотелось опять стать маленьким, и при желании он запросто мог сделать это, но Марек понимал, что все зашло слишком далеко, и он уже был почти готов принять мужское решение.

На его пути стояли старые и не редко, самые настоящие деревянные дома. Время почему-то щадило этот крохотный уголок Минска. Каждый дом имел свой запах, и Марек, имея не только феноменальное зрение, но такой же, феноменальный нюх, мог с закрытыми глазами безошибочно определить номер дома, мимо которого он сейчас шел.

Зайдя на кухню, Марек сделал себе чашку кофе и, закрыв глаза, прислонился к теплой стенке. Абсолютная тишина, вмиг отрезавшая дом от остального мира, не дала расслабиться, и он осторожно поднялся наверх.

«Чтоб вы провалились!» – едва войдя в свою комнату на мансардном этаже, он увидел троих пятихронов, крутящихся у его телескопа.

И тут его осенило! «Игры с пространством. Ведь это самый настоящий наркотик для них! И подсадил на него пятихронов именно он, Марек Хапалюк» – от этой мысли ему захотелось заплакать, а потом и застрелиться.

– Главный пятихрон дал нам указание заблокировать для тебя все временные тоннели – оторвался от окуляра Анаэроб, уступая место Филату. Судя по умиротворенной физиономии Кёрна, тот уже сегодня насмотрелся в телескоп.

– Он бы мог это сделать давно, почему он тянул? – удивился Марек, устало присаживаясь на диван.

– Ему дали указание вирихирды – Кёрн так натурально посмотрел наверх, как будто знал, где находится высокое начальство.

«Вот мы и приплыли!» – Марек залез в ящик стола и достал новую пачку сигарет.

– Марек, а где сейчас находятся вирихирды? – Филат еще плохо ориентировался в пространстве, пытаясь отыскать на небе Луну.

– Так, все пацаны, по домам! – Марек узрел еле заметную зеленую щель, парившую по центру его комнаты, портал в Кокон Времени и довольно невежливо подтолкнул гостей в ее сторону.

– Хорошо, мы придем завтра! – заявил Анаэроб.

«Завтра не будет! А телескоп я запакую в коробку» – про себя подумал Марек, но пятихронам ничего не сказал.

Выпроводив не прошеных гостей, он прильнул мельком к окуляру.

«Что за черт!» – на миг ему показалось, что на орбите Луны показалась янтарная пирамида, которая сделав один виток, вновь скрылась на ее обратной стороне.

«Устал! Уеду! Надо было сегодня садиться в синий поезд и уматывать к чертовой матери» – он лихорадочно забрасывал вещи в дорожную сумку.