Древний Восток - Струве Василий Васильевич. Страница 34

30-тысячная ассирийская армия стояла на берегу реки Фарфар. Опытные мастера спешно надували кожаные бурдюки; скрепляли их между собой и поверх настилали кедровые доски. На таких плотах могли переправляться не только пехотинцы, но даже конница и колесницы. Передовые сирийские отряды не осмелились помешать переправе и отступили к стенам Дамаска. Только у самого города Рецин решился дать битву. Силы были неравны. Едва 2 000 колесниц смог выставить царь Дамаска против 5 000 колесниц врага. Ассирийская пехота вдвое превосходила пехоту Рецина, а ассирийская конница была многочисленна как «песок на берегу моря». Только в порыве отчаяния решился Рецин выступить против страшного врага.

По приказу Тиглат-Паласара ассирийские войска развернулись на широкой равнине. Сотни заняли отведённые им места. В каждой сотне выдвинулось вперёд 5 колесниц, позади стали в ряд 15 всадников, в третьем ряду 25 тяжело вооружённых пехотинцев, а по Краям и в тылу расположились 50 легко вооружённых пехотинцев. Отрядом командовал сотник. Его помощниками были два пятидесятника. Вот Тиглат-Паласар подал знак, и ассирийские колесницы двинулись вперёд. Быстро вращались массивные колёса и сверкали медные спицы.

На передней колеснице стоял сам туртан — верховный военачальник — правая рука царя. Он натягивал огромный изогнутый лук, составленный из рогов серны и оправленный серебряными пластинками. Верный оруженосец одной рукой охватил стан господина, помогая ему сохранять равновесие, а другой держал щит перед грудью туртана. Стоящий позади возница натягивал поводья.

В других колесницах было лишь по два человека (щитоносец одновременно правил упряжкой). Тяжёлое железное копьё было подвешено к особой подставке, находившейся в задней части каждой колесницы, а на боковой стороне кузова покачивался колчан со стрелами и медная секира. Дышла колесниц были усажены золотыми и серебряными розетками. На краях попон, покрывавших лошадей, развевались разноцветные кисточки.

Следом за колесницами неслись конные лучники, закованные в панцири из железных пластинок. К их ногам были умело прилажены железные поножи. Конские гривы украшали огромные перья, а на уздечках сверкали серебряные колокольчики. Звон колокольчиков перемешивался с боевыми криками и свистом стрел.

Наконец оба войска сблизились. После короткой перестрелки колесницы столкнулись с колесницами и всадники со всадниками. Воины отложили луки и схватились за секиры и короткие мечи. Началась рукопашная схватка. Колесницы Рецина не выдержали натиска превосходящих сил ассирийцев. Отступили они под защиту крепостных башен, откуда меткие стрелки поражали стрелами ассирийцев, преследующих беглецов.

Но вот вперёд выдвинулась вражеская тяжёлая пехота, она отбросила ассирийские колесницы и всадников, расстроивших свои ряды во время преследования. Тогда туртан дал знак колесничим и всадникам расступиться и пропустить вперёд отряды ассирийской пехоты. Каждый тяжело вооружённый пехотинец держал в правой руке железное копьё, а в левой — круглый бронзовый щит. Головы их были покрыты полукруглыми массивными железными шлемами с высокими острыми шишаками.

Стрелы отскакивали от щитов и шлемов, неприятельские мечи и секиры тупились от первого удара.

На флангах отрядов тяжёлой пехоты действовали лёгкие пехотинцы. Их сопровождали особые щитоносцы с высокими, в рост человека, плетёнными из гибких прутьев щитами. Щиты загибались вверху. Пехотинцы выбегали вперёд, выпускали стрелы или метали камни из кожаных пращей и быстро отбегали назад под прикрытие щитов.

Плохо приходилось сирийцам. Тяжело вооружённая ассирийская пехота оттесняла их шаг за шагом, а неуловимые лучники и пращники поражали со всех сторон. Войска дамасского царя вскоре перемешались и побежали. Сам Рецин отступил к главным воротам. За ним, давя друг друга, мчались колесницы, всадники, пехотинцы. Пять тысяч убитых и раненых осталось на поле боя. Четыре военачальника были захвачены живыми и приведены к ассирийскому царю. Тот приказал посадить их на кол перед самыми воротами Дамаска.

Началась осада. Ассирийские воины вырубали пальмовые рощи и сооружали ограду вокруг неприятельского города, чтобы запереть Рецина, как «птицу в клетке». Но месяц проходил за месяцем, а город держался. Гордо высились мощные стены. Многочисленный гарнизон защищал башни и бастионы. Обильных запасов продовольствия и оружия могло хватить на пять лет.

Тиглат-Паласар, простояв свыше года под стенами непокорного Дамаска, решился идти на приступ. Первое, что предстояло сделать, это пробить городскую стену. Ни египтяне, ни вавилоняне, ни израильтяне не умели сокрушать твердыни врага. Они брали крепости или измором, или внезапным нападением, подымаясь под покровом ночи по лестницам, приставленным к стене. Но ассирийские воины имели иные средства. По приказу Тиглат-Паласара к южной стене Дамаска были стянуты 20 «великих мух» [40] — так назывались изобретённые ассирийскими мастерами осадные сооружения.

Это были большие деревянные рамы, на которые натягивались мощные канаты, плетённые из конского волоса и дубового лыка. Канаты туго закручивались с помощью особых вращающихся пластинок, а затем отпускались с огромной силой, выпрямлялись и выбрасывали тяжёлые каменные ядра, попадавшие в ворота и стены осаждённой крепости.

«Великие мухи» во многих местах повредили южную стену и главные ворота. Довольный Тиглат-Паласар велел подкатить к повреждённым местам тараны. Десятки воинов передвигали огромные сооружения из балок, соединённых поперечными перекладинами, напоминавшие гигантские клетки. Внутри каждого из них двигалось, на ремнях толстое бревно, окованное железными листами с массивным наконечником. Прикрываясь длинными щитами, ассирийские воины подкатили всё сооружение к главной башне. Четыре силача раскачали ремни, и таран ударил по углу башни. Посыпались кирпичи и щебень. Кто-то из осаждённых догадался опустить с вершины башни, бронзовую цепь и зацепить таран. Воспользовавшись минутной остановкой, защитники крепости стали метать в деревянные перекладины, на которых держался таран, зажжённые стрелы. Однако ассирийские воины умело прикрывались щитами и быстро тушили вспыхивающий огонь. Два смельчака уцепились за край бронзовой цепи и всей тяжестью своих тел оттянули её книзу. Ещё мгновение, и она соскользнула, и таран заработал вновь.

Вскоре в стене башни образовалась зияющая брешь, и ассирийские воины ринулись внутрь, избивая защитников. На другой день рухнули главные ворота, и передовой ассирийский отряд проник внутрь города.

Целую неделю продолжались уличные бои. Ожесточённые долгим сопротивлением, ассирийцы не щадили никого. Раненым разбивали головы булавами или перерезали горло кинжалами. Из охваченных пламенем домов спешно выволакивалась домашняя утварь, женщины, дети и старики связывались попарно и угонялись в плен.

На восьмой день к Тиглат-Паласару привели покрытого ранами, истекающего кровью Редина. Злобно взглянул на него ассирийский царь и велел обезглавить побеждённого. Нескольким военачальникам отрубили носы. У северных ворот города нагромоздили целый холм из отрубленных ролов. 20 000 мирных жителей увели в плен. Так расправлялись ассирийцы с непокорными.

Гибель Ассирии [41]

Таково было Ассирийское царство на вершине своего могущества в середине VII в. до н. э. Очень скоро, однако, и это царство постигла гибель.