Все изменит поцелуй - Бойл Элизабет. Страница 18

Роберт некоторое время обдумывал эту неожиданную новость.

В свое время Чамбли сообщил, что среди вещей лорда Брэдстоуна не найдено никаких бумаг.

Итак, сначала его дезинформация о смерти мисс Саттон на «Бонвентуре», а теперь еще один обман.

Орландо должен был встретиться с лордом Чамбли именно в ту самую ночь, когда его убили. Случайность ли это? Может быть, Чамбли знал, какая судьба уготована молодому испанцу?

— А что еще он сделал для вас? — спросил Роберт. — Видите ли, мне хотелось бы поблагодарить его, когда мы встретимся.

Леди Брэдстоун отодвинула свою чашку.

— Забавно, что ты об этом спросил. Он как раз должен нанести мне визит сегодня утром. — Она посмотрела на часы, стоявшие на камине у противоположной стены. — Странно, что лорд Чамбли до сих пор не приехал.

— Лорд Чамбли приедет сюда? С какой целью?

— О, после твоего возвращения он все время ходит за мной по пятам и просит разрешения встретиться с тобой. Чамбли хочет выяснить кое-что для своего отчета — или как это у них там в департаменте называется… Он уверяет, что это простая формальность, которая не отнимет у тебя слишком много времени. — Маркиза вздохнула и снова посмотрела на часы. — С тех пор как ты вернулся, он почти ежедневно присылает записки с просьбой об аудиенции. Но я приказала Карлайлу не принимать его и не беспокоить тебя, пока ты не будешь в состоянии принимать гостей.

Леди Брэдстоун умолкла и вопросительно посмотрела на Роберта.

«Теперь понятно, — подумал майор, — почему накануне вечером Чамбли обратился ко мне с такими странными словами».

— Ой, вижу, я тебя встревожила! — воскликнула тетушка. — Мне не надо было говорить тебе этого, да? Дорогой, пожалуйста, не сердись на меня! Я знаю, что вы с лордом Чамбли были когда-то большими друзьями…

— Мы были друзьями? С лордом Чамбли?

— Ну да. Разве ты не помнишь? — Леди Брэдстоун внимательно посмотрела на Роберта. — Не помнишь, я вижу. Вы с ним закрывались в твоем кабинете и часами там пропадали, пока с тобой не случилось это несчастье.

— Кажется, я все забыл, — пробормотал Роберт. — А вы не помните, чем мы там с ним занимались?

— Ах, да все какими-то коммерческими предприятиями. Я в таких делах не очень-то разбираюсь.

Наконец-то все стало на свои места!

— Чамбли… — пробормотал Роберт себе под нос. — Он во всем был замешан с самого начала.

Но тетушка расслышала его слова и проговорила:

— Конечно, он все знал. Поэтому-то я и не видела ничего страшного в том, что он взял твои бумаги. И именно поэтому я не обещала ему ничего определенного. Я не хотела пускать к тебе твоих старых друзей, не убедившись, что твой рассудок в полном порядке. Не хмурься и не сердись на меня. Я ведь сделала это в твоих интересах — для того, чтобы рядом с тобой, если вдруг на тебя что-нибудь… найдет, не было никого из посторонних, а были только мы с Карлайлом.

— Возможно, оно и к лучшему, — в задумчивости пробормотал Роберт. — Пожалуй, я сам нанесу лорду Чамбли визит и улажу все дела сразу, чтобы это вас больше не тревожило.

Маркиза улыбнулась и налила ему еще одну чашку чая.

Самого же Роберта беспокоило отнюдь не то, что Чамбли был замешан в истории с «Королевским выкупом». Его встревожили слова тетки о том, что Чамбли решил во что бы то ни стало добиться привлечения мисс Саттон к суду. То есть будущее Оливии было весьма неопределенным, и ему, Роберту, надо было добыть нужные сведения раньше, чем Чамбли удастся напасть на ее след.

К тому же майор очень сомневался в том, что обещанный суд будет иметь хоть какое-то отношение к справедливости.

— Дорогая мисс Саттон, как я рад видеть вас живой и здоровой. Я уже почти потерял надежду снова увидеть вас когда-нибудь.

Лорд Чамбли сидел в небольшой гостиной леди Финч, уютно устроившись в самом лучшем кресле. Руки он сложил на своем полненьком брюшке и был похож скорее на озабоченного дедушку, беседующего с заблудшим чадом, чем на строгого правительственного чиновника, каким он сохранился в памяти Оливии.

— Благодарю вас, милорд, — сказала она.

Оливия не была уверена, что переговоры с лордом Чамбли, на которых настаивала леди Финч, — лучший выход из ситуации, но теперь, увидев его искренность и явное участие, она уже почти жалела о том, что так долго не решалась чистосердечно рассказать обо всех известных ей фактах.

Правда, ее постоянно тревожили воспоминания о последних словах умирающего: «Передай… Хоббе». Поэтому она сейчас говорила себе: «Нет никакого Хоббе. Нет и никогда не было. Он — только в твоем воображении».

Но почему же тогда перед ней неожиданно возникало лицо Роберта Данверза? Его уверенность, его холодная сдержанность, его объятия — ведь именно таким она всегда представляла себе Хоббе.

Черт, да она сходит с ума, если уже начала считать героями людей, подобных Данверзу. Ведь он просто-напросто самозванец!

— Это чудо, что вы целы и невредимы, и лучшее свидетельство вашей невиновности и вашего ума, — продолжал лорд Чамбли. — Но что более всего говорит о вашей проницательности — так это то, что вы наконец-то все хорошо взвесили и обратились ко мне.

Оливия попыталась отделаться от смутных сомнений, внезапно закравшихся в ее сердце при таких излияниях собеседника. «Что-то ты стала чересчур подозрительной», — сказала она себе.

Лорд Чамбли занимал высокий пост в министерстве иностранных дел. К тому же он был пэром Англии и весьма уважаемым членом палаты лордов.

Но тут опять заговорил надоедливый внутренний голос: «Ты справедливо подозреваешь, что с этим лжеБрэдстоуном не все так просто».

Оливия попыталась улыбнуться и проговорила:

— Я очень сожалею, милорд, если доставила какие-либо неприятности вам или вашему ведомству.

Он кивнул, принимая извинения, и обратился к леди Финн:

— На самом деле во всем виноват я. Я слишком строго отнесся к ней в тот вечер. Наверное, напугал бедную девочку до беспамятства. И по-видимому, у нее сложилось обо мне неверное впечатление. Браво, леди Финч! Вы наконец-то разъяснили ей ее заблуждения и вернули в лоно общества.

— Лорд Чамбли, все это, конечно, замечательно, — сказала леди Финч. — Но как быть с обвинением в убийстве?

Оливия втайне ухмыльнулась. Леди Финч была не из тех, кто утруждает себя разного рода политическими тонкостями и ходит окольными путями, подобно лорду Чамбли. Уж она-то — будьте покойны! — всегда с ходу приступает прямо к делу.

Столь прямой вопрос несколько озадачил лорда Чамбли. Немного помедлив, он проговорил:

— Если леди Саттон сообщит мне интересующие меня сведения — то есть я хотел сказать, которые весьма желательно было бы получить министерству иностранных дел, — девушка будет свободна. Я лично прослежу, чтобы все обвинения были с нее сняты.

Леди Финч кивнула в знак согласия. А лорд Чамбли обратился к Оливии:

— Вы, конечно же, понимаете, что я подразумеваю под словом «сведения», не так ли?

Но тут что-тo удержало Оливию, и она не кивнула и не сказала «да».

«Не рассказывай ему ничего, — уговаривала она себя. — Не подавай виду, что тебе хоть что-нибудь известно. Сбереги все для него, для Хоббе».

Для него? Для Хоббе? Но где же он, ее благородный рыцарь? Уж конечно, он не тот, кто сидит сейчас рядом с ней и предлагает помощь. Но ведь и лжемаркиз Брэдстоун — тоже не рыцарь. К тому же в отличие от Чамбли Данверз ничего ей не обещал.

О Господи, кому она доверяет свою судьбу? Неужели каким-то воображаемым рыцарям? Действительно, она сошла с ума!

Оливия вздохнула и сказала:

— Думаю, я смогу сообщить вам все, что вас интересует, милорд. Более того, мне удалось произвести кое-какие дополнительные исследования по этому вопросу и выяснить, что «Королевский…….

— Ах, я вижу, что вы ужасно настойчивая, — перебил ее Чамбли. — Прямо как ваш отец.

Ее отец? Оливия сразу же забыла, о чем они говорили. Ведь о ее отце никто никогда не упоминал. С тех пор как…

— А вы знали моего отца?