Синяя песня - Коршунов Михаил Павлович. Страница 3

Передохнула и вновь побежала.

Степной жар, хотя и спал после полудня, все равно затруднял дыхание, обжигал лицо. Сухая трава царапала ноги, хотелось пить.

Ах, повстречался бы Георгий или продавец Витя с велосипедом!

Но нигде никого.

Пусто.

Песок да ракушки.

Георгий, очевидно, уехал за бензином в Славуту, а Витя крутит пластинки и тоже ни о чем не догадывается.

Когда Капа добралась до Джурчей, она раскраснелась и едва дышала.

Ее окликали, хотели расспросить о деде Ермаке.

Она отвечала:

— Некогда мне. После!

И бежала дальше, на почту.

На почте было прохладно от побрызганных водой полов. Тихо постукивал телеграфный аппарат. Пахло штемпельной краской и теплым сургучом.

Телеграфистка Зоя читала ленту, которую отстукивал аппарат.

— Тетя Зоя! — кинулась к окошку Капа. — Мне надо позвонить в Керчь.

— Погоди, освобожусь.

— Нельзя ждать.

— Дедушка заболел?

— Дедушка здоров. Рыба пришла. Тетя Зоя, скорее!

Зоя оставила ленту и подошла к коммутатору:

— С кем соединить?

— С базой Гослова.

Зоя надела наушники, включила линию:

— Алло, Керчь! Алло, Керчь! Отвечайте.

Телеграфный аппарат продолжал стучать и выдавать ленту. Она скручивалась на столе белыми шуршащими кольцами.

— Керчь?.. Дайте базу Гослова. Правление… Занято? С кем разговор? С междугородной? На двадцать минут.

— Дедушка говорил, можно спрашивать ближайший колхоз.

Но Зоя уже вызывала дальше:

— Керчь! Дайте контору Рыбакколхозсоюза. Что? Перерыв на обед? Тогда Госрыбтрест. Алло! Госрыбтрест? Принимайте сообщение о рыбе.

Зоя кивнула Капе на телефонную трубку на полочке возле окошка.

Капа схватила трубку и взволнованно закричала:

— К нам с дедушкой пришла рыба! Очень много рыбы!

— Кто это говорит? Откуда?

— Капа Асанова со стрелки. Мне дедушка велел позвонить вам про рыбу.

— Это где Джурчи?

— Да. Высылайте сейнер. Наш дом один на стрелке. И еще «Гном» на берегу. Против него рыба и стоит.

— Кто на берегу?

— «Гном». Баркас.

— Спасибо, Капа Асанова. До свидания!

4

Когда Капа возвращалась из Джурчей и, как всегда, одна шла по стрелке, низко над морем пролетел маленький зеленый самолет.

Капа догадалась, что из Керчи послали промыслового разведчика — определить количество рыбы и точное нахождение.

Самолет сделал круг над тем местом, где стояла рыба, потом еще один и вдруг, резко снизившись, полетел навстречу Капе.

Капа испугалась и замерла.

А самолет уже тронул колесами землю и катился по стрелке, вздымая хвостом густую пыль. Он выруливал прямо к девочке. Остановился так близко, что были видны фонарики на крыльях, растяжки креплений и даже как мелькают лопасти винта, вспыхивая на солнце.

Летчик махнул рукой.

Капа не поверила, что это он ей машет. Оглянулась. На стрелке по-прежнему никого не было, кроме нее.

Летчик выбрался на крыло, спрыгнул на землю и еще раз махнул.

Тогда Капа побежала к нему. Она подумала — может, поломался самолет или еще что-нибудь случилось.

Летчик был в легком кожаном шлеме, очки подняты на лоб, в рубашке с подвернутыми рукавами, в брюках галифе и в брезентовых сапогах. На узком ремешке почти у самого колена висел планшет.

Под винтом самолета гнулись от ветра кустики песчанки, а сзади остались на ракушках следы колес.

— Ты Капа Асанова? — громко спросил летчик, пересиливая треск мотора.

— Я, — тоже громко ответила Капа. — А вы откуда знаете?

— Поглядел сверху и догадался. Ты молодчина, что о рыбе сообщила. Рыбы много. Скоро сейнер придет.

— Вы его вызовете?

— Уже вызвал по радио. А там что, твой «Гном» на берегу?

— Да.

— И белье на нем сохнет.

Капа удивилась:

— А разве белье сверху видно?

— И коза у дома бегает.

— Это не коза, а козел.

— Ну, козел. За ним кто-то с лопатой гоняется.

— А это дедушка. И всё-всё так и видно? — недоверчиво переспросила Капа. — Или вам кто-нибудь рассказал?

— Конечно, видно. Не веришь? Садись, покажу!

— Кто? Я? — растерялась Капа.

— Садись быстренько. Премия тебе за рыбу. Для того и посадку сделал.

Пилот помог Капе влезть в кабину сзади своего кресла. Влез сам. Положил на колени планшет, надел очки.

Капа впервые сидела в самолете. От неожиданности и счастья трудно было дышать. Она напряглась и не шевелилась.

Мотор набрал обороты, винт слился в солнечный обруч. Кустики песчанки совсем полегли на землю, белым дымом взметнулись ракушки.

Самолет качнулся и двинулся по стрелке. Капа ухватилась за сиденье. Оно напоминало автомобильное: было на мягких пружинах.

Когда самолет оставил землю и повис в воздухе, Капа не заметила. Самолет наклонил крыло, разворачивался.

Пилот показал вниз.

Внизу Капа отчетливо увидела дом, Разбоя, дедушку, который, задрав голову, глядел вверх, «Гнома», белье, рыбачью вышку, соль, покрытую рогожей, камень Петушиная Шпора, бурое поле рыбы.

Капа хотела помахать деду рукой, но боялась отпустить сиденье.

А самолет наклонил уже другое крыло и разворачивался в открытое море.

Капу и здесь нашел желтый ветер и растрепал длинные легкие волосы.

Самолет выпрямился. Капа перестала бояться и засмеялась. Солнечный обруч тянул вперед быстрые крылья.

Море и небо. Небо и море.

Капа летела в синюю песню, в сказку солнца!