Сентябрь + сентябрь - Коршунов Михаил Павлович. Страница 23

Мада решила, что он её первый друг. Конечно.

Бегал, прыгал, надувался. Веселил, одним сло­вом. И теперь, кажется, именно это и будет делать. Уже глупо улыбается и как-то странно переставля­ет ноги.

Мада ещё умеет смеяться — громко, смешно смеяться и так вертеть головой, что бусинка запу­тывается у неё в волосах. Нина и Вероника бусинку выпутывают из волос, чтобы снова была на лбу. Маде до этой бусинки и дела нет. Не замечает она её.

Но в отряде всегда замечают, что бусинка не в порядке, потому что всем эта бусинка нравится. И Первышу нравится. Висит себе на ниточке…

Мада была сейчас не шахиней из сказки, а де­вочкой из настоящей жизни, какой она и была на самом деле. И он готов был оказывать ей услуги.

Почувствовал себя рыцарем!

Никогда не чувствовал, а тут почувствовал. Да­же наоборот всегда чувствовал, что надо лупить.

О рыцарях говорил опять-таки водопроводчик в Москве. Вообще он говорил о печной саже. Но как-то очень похоже у него получалось и о людях, ко­торые ничего не боятся, живут не только для себя, но и для других и всегда готовы помочь слабому. Женщине помочь, вот.

И как-то у него тут всё время присутствовала са­жа, которую боятся все те, которые нерыцари, ко­торые трусливы и обижают женщин.

Может быть, Коля начал разбираться не только в ракетах и космосе, но и ещё в чём-то? Может быть, тоже очень важном? Вот что наделала бусинка!

И, между прочим, когда бусинка в очередной раз запуталась у Мады в волосах, Коля помог её выпутать. За что Мада сказала ему по-русски «спа­сибо».

Она умела говорить многие русские слова. На­училась в лазарете или ещё раньше где-нибудь. И поэтому, когда он прыгал перед ней у окна, пытался дого­вориться, как с мар­сианским человеком, он её просто веселил. И она смеялась, пото­му что любила гром­ко и смешно сме­яться.

Но Коля не был за это в обиде — Коля был рыцарем. И не чувствовал от счастья ног, а вместо ног чувствовал, что он рыцарь. Даже рыбу под нос можно совать!

К его бархатным штанам шпагу бы! Совсем не­давно видел в кино в лагере… И после сеанса, когда возвращался в корпус, кажется, чувствовал её на боку. Походка даже сделалась другой при шпаге — очень гордой. И взгляд сделался другим при шпа­ге — очень мужественным.

И никакая он не мадам Тюлюлю! И улыбается вовсе не глупо!

Он всегда готов помочь слабому. Женщине по­мочь, вот. И для других готов жить.

Он вызовет на поединок всякого, кто в его при­сутствии оскорбит женщину. Маду, например. И ес­ли даже погибнет, то упадёт посредине зелёной травы (в лагере много зелёной травы) и будет ле­жать, пока не оценят его подвиг по достоинству, как в кино. А «шахиня» уронит слезу, тоже как в кино.

А потом надо будет только успеть поужинать, чтобы не опоздать на очередной сеанс. В лагере каждый день новое кино показывают.

* * *

Маде выдали белую юбку, белую кофточку, си­ний свитер и синюю пилотку. Ну и обрадовалась она!

Совсем как Первыш обрадовался!

К зеркалу бегала во Дворец пионеров. И не один раз, а много раз.

Нина и Вероника хотели показать ей, как пра­вильно надевать пилотку, которая долго не надева­лась на пушистый фонтанчик, сваливалась у Мады с головы. Но всё-таки Нина и Вероника справились с фонтанчиком.

Показали ещё, как из-под свитера выпускать белый воротничок кофточки. А если жарко — под­ворачивать у кофточки рукава.

Нянька пыталась приходить в отряд к подъёму и суетилась вокруг «шахини» с гребешками, поло­тенцами, щётками. Убирала постель.

Но Саша-Аркаша сказал няньке (мама перево­дила), чтобы Маду не отвлекали и не мешали при­обретать знания и опыт.

Собственный опыт.

Мада научится всё делать, и ей в этом помогут: таков закон отряда. Отряд твой дом, и ты в нём хо­зяин. Будь самостоятельным, привыкай к этому.

Нянька после разговора с Сашей-Аркашей еле живая ушла в гостевой корпус. Мада спряталась от няньки среди девочек и отсиделась. Потом, когда нянька еле живая ушла, сказала:

— Джеид джидан.

Это значит «очень хорошо».

Все ребята выучили и тоже начали говорить:

— Джеид джидан.

Мада говорит:

— Мархаба (здравствуй).

И ребята говорят:

— Мархаба (здравствуй).

Мада говорит:

— Очень хорошо.

И ребята говорят:

— Очень хорошо.

И вообще первый отряд перешёл на арабский язык.

Интересно.

Вероника завела тетрадку, записывала разные слова. Спрашивала у мамы и записывала русскими буквами. Сказала, что ей необходимо знать несколько языков. Уметь здороваться и ещё что-ни­будь.

Бегала к Донне Рут в пресс-центр, учила у нее французский. Донна Рут — француженка. Бегала в третий отряд и записывала английские слова у пио­неров-англичан.

В Англии пионеры называются «лесной народ» и носят эмблему — два зелёных дерева. Вероника всем в отряде объяснила. Не напрасно ведь она член интернационального клуба.

А во Франции пионеры называются вайянами. Вайян — это значит «отважный». У них синий гал­стук с красной каймой (красная кайма — символ Парижской коммуны). Донна Рут — она вайян.

Леванёнок сказал, что сама Вероника называ­ется полиглотом.

Коля поинтересовался, что такое полиглот.

— Человек, который знает много иностранных языков,— объяснил Леванёнок. — Глотает их.

Коля тоже хочет глотать языки. Давно уже гло­тает арабский. Писал «арабской» ручкой.

И как Маду зовут по-настоящему, всю до конца, он почти уже выучил: Мада Селина Амина Тауфика ад-Дин.

И ещё он знает, что «Аль-Ахрам» — это значит «пирамиды».

Но сейчас глотать языки не хочется. Сейчас хо­чется купаться в море, играть в «стрелка», кино смотреть, на барабане барабанить.

Леванёнок с грустью сказал:

— Ты счастливый. Тебе можно ходить лечебно и спать когда вздумается.

Коля Леванёнка пожалел, сказал ему:

— Ложись. Покараулю, чтобы Наталия Ива­новна не увидела.

Леванёнок обрадовался:

— Правда?

— Ну да. Слово.

Леванёнок лёг прямо около корпуса и уснул. Приручает себя к школе, к новому методу.

Коля вначале просто так сидел около Леванёнка, караулил.

Скучно. Тогда сходил в корпус, взял барабан. Положил на землю и начал барабанить.

Леванёнок долго и крепко спал. Коле надоело барабанить, и он решил: «Отнесу в корпус барабан и принесу горн, поучусь горнить — буду полигло­том».

Но когда вернулся с горном, Леванёнок уже не лежал, а стоял. И перед ним стояла Наталия Ивановна и что-то говорила, строго помахивая пальцем.

Леванёнок обиделся на Колю: человек доверился в спящем состоянии, а он не сумел докараулить его до конца. Рыцарем себя ещё называет. Слово да­вал. Перед девчонкой только рыцарем быть, где один фасон требуется.

Тут уж Коля покраснел от обиды. Хоть сейчас выхватывай шпагу! И как раз они стояли посредине зелёной травы.

Но в этот момент показалась нянька Мады. Пришлось разойтись без шпаг и без поединка. Ина­че — просто без драки. Неудобно ведь драться перед иностранной делегацией!..

Вот нянька Мады. Она всё время караулит Маду. Сидит под каждым кустом, под каждым бугор­ком или кочкой. Безотлучно.

Даже в столовую пробралась.

А в столовой ребята сами всё делают — разлива­ют суп по тарелкам, раскладывают котлеты, чай заваривают. И пироги сами пекут в электрических духовках. И крем делают. И посуду моют.

Нянька, когда увидела, что ребята в столовой всё сами делают, как запричитала…

Саша-Аркаша велел флаговому Вадиму сбегать и привести Колину маму. И опять Саша-Аркаша и мама перечислили няньке заповеди, и главную из них — отряд твой дом, и ты в нём хозяин.

А Нина сказала, что всё это простые истины. И если нянька не может их запомнить, надо напи­сать на арабском языке и повесить у неё в гостевом корпусе — пускай учит и запоминает. А Митя ска­зал, что няньку следует протянуть в стенгазете. А Гриша сказал, что ей нужно устроить политбой. С воспитательной точки зрения.