Корабль чародеев - Бок Ханнес. Страница 30

— По крайней мере, не оставляйте на корабле кристалл…

— Да? У меня на этот счёт другое мнение.

Но тут уж взорвался Фроар.

— Пока вот это, — он указал на Йанака, — будет живым, я здесь не останусь! Хватит! Я насмотрелся на эти клешнявые штучки! Благодарю покорно, второго раза мне не надо!

— Иди куда хочешь, Фроар. — Дан смотрел на него с явным презрением, однако, вспомнив, что они не одни, произнёс, подражая фроаровской изысканности речи, которую тот пускал в ход, когда хотел чего-то добиться: — Весь флот Корфа к вашим услугам, дорогой министр. — Во взгляде же Дана читалось: «Тебе не светит ничего хорошего, Фроар». Фроар и до этого был мрачен, но теперь его лицо совсем потемнело.

— Меня будет сопровождать эскорт? Я отправлюсь навстречу Кареллу.

Эрлих повернулся к шеренге воинов:

— Ты и ты. Достаточно.

Фроару, вероятно, ни тот ни другой не внушал доверия, но он смолчал и в их сопровождении раздражённо направился большими шагами к одной из лодок.

Дан прошептал что-то брату, тот, не дослушав, кивнул, и едва уловимый страх промелькнул в его прищуренных глазах.

— Уберите отсюда принцессу, её парня и это чудовище. — Он рассмеялся. — Пусть себе тешатся до прибытия Карелла. — Упоминание о Карелле, пожалуй, было неуместным, но Эрлих почему-то счёл нужным сказать это.

Джену скрутили руки за спиной, их провели в коридор и втолкнули в Сиварину каюту. Стражники зашли следом и расположились у большого окна, замерев в напряжённом внимании; они были незыблемы, как манекены, эти солдаты Корфа, с молоком матери впитавшие железную дисциплину. Приволокли Йанака и бросили его на пол у стены, где уже сидели принцесса и Джеа Потом в каюту втолкнули растрёпанную, взъерошенную Марсию в порванной одежде; это она перебинтовала руку Джену. Вцепившись в своего деревянного идола, служанка, шаркая ногами, пересекла комнату и устроилась подле Сивары, уложив седую голову ей на колени. Принцесса погладила её по голове и, словно ища поддержки, протянула руку Джену — говорить о чём-то не было нужды. Они понимали друг друга без слов.

Они долго сидели так, и время тащилось в своём бесконечном странствии, словно старая карга. Сгущались сумерки. Багровое сияние заката бросало прощальные отблески в большое окно. Галера, буксируемая другим кораблём, медленно двигалась вперёд, лениво рассекая морскую гладь. Стражники скептически поглядывали на Йанака; судороги совсем измотали морежителя, и все его попытки воспроизвести голубой огонь заканчивались ничем.

Им принесли безвкусную пищу, которую смогла есть только старая горничная, горстями отправлявшая в рот куски и не прекращавшая при этом горько плакать. Наевшись, она прижала руку принцессы к своей заплаканной щеке, но, постепенно обмякая, выпустила Сиварину ладонь и, откинувшись, захрапела.

Когда вошёл Фроар, в каюте уже зажгли лампы. Джен с принцессой, как во сне, осматривали тускло освещённые стены. Сивара с ненавистью взглянула на Фроара. Стражники у окна по-прежнему не шевелились, лишь глаза их блестели в мерцающем свете, и было ясно, что если принцесса сделает хоть одно движение, пытаясь подняться, охранники тотчас бросятся к ней.

Фроар приказал отойти им в глубину комнаты, но те только нерешительно переглянулись и не сдвинулись с места. Движения министра отличало несвойственное ему, странное нетерпение. Но тут за его спиной в дверях показался человек в золотых доспехах, и стража безропотно удалилась в другой конец каюты, откуда воины ничего не смогли бы услышать. Темноволосый и приземистый незнакомец чем-то напоминал Фроара, — возможно, тем, что черты его лица были ещё более грубыми, чем у бывшего министра Наниха. Вообще, вся его фигура напоминала статую, вытесанную топором из тёмного дерева.

— Карелл, — беззвучно прошептала Сивара, не то представляя вошедшего Джену, не то от неожиданности.

Никто не заметил, как маленький шарик голубого огня, зарождаясь, разгорался тем временем на сомкнутых пальцах Йанака. Вероятно, лукавый чародей вовсе не был так болен, как представлялось окружающим. По жесту Фроара Карелл направился к морежителю.

Один из стражников тихо проскользнул к выходу и бесшумно выскочил из каюты — только дверь слегка качнулась. Фроар этого не заметил — он был слишком поглощён тем, что должно было произойти сейчас в каюте.

— Я слышал, что ты — маг, — голос Карелла напоминал скрежет камня по металлу, — и что ты владеешь волшебным пламенем власти… Я сохраню тебе жизнь, если ты согласишься служить мне. Я сделаю тебя своим вассалом. — Фроар открыто усмехнулся, но Карелл, словно не заметив этого, продолжал: — Я — Карелл, один из трёх правителей Корфа. Я получу твою силу. Уничтожь Дана и Эрлиха. Дай мне власть над Корфом и колониями!

— Нужно спешить. — Фроар, воровато оглянувшись, положил руку на плечо Карелла. Тот кивнул и снова обратился к Йанаку:

— Ну что, ты поможешь мне? Подумай, от этого зависит твоя жизнь!

Джен с Сиварой многозначительно переглянулись: Фроар, похоже, вновь обратился к своей привычной политике — к предательству.

Глаза великана сверкнули, очевидно, он понял, о чём подумал Джен, и наотмашь ударил его по щеке. Из слегка затянувшейся раны вновь брызнула кровь. Джен, презрительно глядя ему в глаза, расхохотался. Это озадачило министра. Сивара нервно хихикнула; великан в бешенстве занёс было руку, собираясь ударить и её, но тут начал действовать Йанак. Яркий голубой туман, окутывавший его пальцы, подобно каплям ртути, собрался в небольшой шар и, оторвавшись от клешни мага, плавно поплыл по воздуху прямо в разъярённое лицо Карелла. Как только шар света проник в Карелла, вероломный правитель окаменел. Лапа Йанака точным движением направила следующий огонёк в сторону Фроара. Тот выругался и бросился к выходу, однако в этот самый момент на пороге появились вооружённые воины, возглавляемые Даном и Эрлихом. Министру пришлось отступить; он пятился, пока не упёрся спиной в стену, прислонившись к которой безмятежно спала Марсия. Оба брата и воины, вошедшие с ними, молча двинулись на Фроара, обнажив клинки. На физиономии министра не отражалось уже никаких мыслей. Упёршись в стену, он продолжал бессмысленно поднимать ноги, словно маршируя. Сеть глубоких морщин избороздила его лоб и щеки, до неузнаваемости искажая лицо. Сивара невольно отодвинулась подальше.

Свет ламп холодно поблёскивал на стали. Крик застрял в горле Фроара. Он захрипел, с ужасом и смятением рухнув на колени, и в следующий миг несколько клинков вонзилось в него.

Кто-то оттеснил Сивару и Джена от страшного места. Бывший министр лежал окровавленной тушей и не шевелился.

Дан с Эрлихом отошли, и их люди пинками откатили мёртвое тело в сторону.

Поначалу никто не обратил внимания на застывшего в нелепой позе Карелла, но теперь все с удивлением воззрились на него. Кто-то, подойдя ближе, осторожно толкнул его, и тот безмолвно повалился на пол.

Эрлих прищёлкнул языком; если он и хотел выразить сожаление, то получилось это не очень убедительно.

— Бедный Карелл. Он помер… — Эрлих лицемерно возвёл глаза к потолку. — И мы его таки не убивали. Вы все — свидетели.

Повернувшись к воинам, он положил руку на плечо брата:

— Нас осталось двое, и с нами — вся мощь армии Корфа. — Его глаза изучали обращённое к нему равнодушное лицо брата, словно пытаясь прочесть скрытые мысли.

Конечно, Карелл не был мёртв, а только заколдован, как некогда Фроар в храме Орчера, но Эрлих, разумеется, ничего об этом не знал.

— Мы со всеми почестями опустим его тело в море. Надеюсь, все понимают, что Карелла убили не мы — на теле нет ран. — Глаза Эрлиха переместились на Йанака. — Это сделал ты? Но как? Не хотел бы я, чтобы ты попробовал эти свои шутки на мне…

Однако Йанак снова выглядел нездоровым.

Эрлих указал в сторону бесчувственного Карелла:

— Унесите его, и поаккуратней, чтобы другие видели, как мы чтим погибшего.

Дан, как будто только что проснувшись, удивлённо взглянул на него и возбуждённо подхватил: