Большая книга ужасов – 58 (сборник) - Усачева Елена Александровна. Страница 27

– Меня? Отпустят! – В этом Коля ни на секунду не сомневался.

– Давай, Веня, не тяни. – Иванов забрал у друга медальон. – Видишь, ребята из-за тебя страдают. Чем быстрее вы там окажетесь, тем лучше. А я вас буду здесь ждать. Заодно и кран в музее починю, а то они меня уже заждались, наверное.

Телеграмму другу Коля слал уже из аэропорта:

«СРОЧНАЯ Вылетаем тчк Встречайте 00–05 тчк Держитесь тчк Это опасно тчк Семенов»

Самолет взмыл в небо. Вениамин всю дорогу сидел бледно-зеленого цвета. Но Коля почему-то был уверен, что так высоко пираты не заберутся.

Глава VII

Последняя схватка

– Чайник, подожди, – канючила Машка, с каждым шагом все больше и больше отставая. – Куда ты бежишь?

Валька повернулся, чтобы сказать однокласснице что-нибудь злое, но, увидев ее бледную зареванную физиономию, не стал ничего говорить. Дождался, пока Машка его догонит, и побежал дальше. Ему хотелось как можно быстрее преодолеть все темные закоулки и оказаться в светлом здании аэропорта со смешным названием Курумоч, среди множества людей. Он был уверен – там, где людно, «Летучий голландец» не появится. По крайне мере, его появление не станет слишком опасным для них. Пока еще среди толпы они до него доберутся…

– Валечка, как ты думаешь, почему они нас до сих пор не убили?

Шейкин остановился. Впереди уже показался аэропорт. Вредный таксист высадил их на дороге, сказал, денег мало заплатили, так что к подъезду он их не повезет. Оставшееся расстояние до цели им пришлось преодолевать мелкими перебежками. Один Валька давно уже был бы там. Но Машка быстро бежать не могла. Ярко освещенный аэропорт притягивал к себе, дразнил светом, издалека напоминая новогоднюю игрушку, подвешенную на самую макушку высокой елки, – он казался таким же красивым и таким же недоступным.

– Подгорнова, давай ты потом будешь вопросы задавать. – Валька отвел взгляд от манящего к себе светящегося здания. И тут же его обступила ночь. Глаза медленно привыкали к темноте. – Пойдем, а?

– Зачем им теперь нас убивать, если они не сделали этого раньше? – Машка сделала последние несколько шагов, отделяющих ее от Шейкина. – Может, они и не собираются этого делать?

– Ты чего, издеваешься? – вдруг взорвался Чайник. Он побежал вперед, но вдруг резко остановился. – Если тебе так хочется помереть, то садись на дорожку и помирай. Чего ты за меня тогда вцепилась? Я иду встречать Вафлю. Если он летит сюда, значит, что-то придумал.

– Давай ему позвоним, все узнаем. И не надо будет никуда бежать.

От возмущения Валька завертелся на месте, не зная, куда кинуться – либо к аэропорту, либо к Машке. И вновь остановился.

А действительно, почему они до сих пор живы? До этого он считал, что все это заслуга его невероятной ловкости и везения. И только сейчас до него дошло – пиратам ничего не мешало просто так их убить, ночью, на улице, сейчас. Выскочить из темноты и перерезать горло. Или задавить, или затоптать. Да что угодно! В конце концов, превратить в скелеты, это у них получается лучше всего. Но вот не сделали. Только пугают. Значит, им что-то мешает. Или они потеряли свои способности?

Валька был слишком утомлен, чтобы думать. Сейчас он вообще ни на что не был способен. Страх гнал его вперед, заставлял озираться и видеть, как из-за каждого темного угла начинает выплывать страшная тень.

Тень из тени.

Он глянул на Машку. Видок у нее был еще тот. На лице яркими пятнышками полыхали веснушки, волосы, и до этого всегда растрепанные, грозно топорщились во все стороны. Да и он сейчас, наверное, выглядел не лучше. Вояки из них… Знали бы одноклассники, хохот бы стоял…

– Ладно, Подгорнова, не дрейфь. – Шейкин попытался придать своему голосу как можно больше бодрости. – Встретим Вафлю и все решим. Он у нас головастый. И очкастый, – по привычке пошутил он, но веселее не стало.

Машку, судя по всему, его слова не очень успокоили. Она хмуро смотрела на одноклассника и двигаться с места не собиралась.

За их спиной зашуршали кусты.

«Началось», – мелькнуло в голове Чайника, и он припустил без оглядки. За ним сопела Подгорнова.

Они буквально влетели в здание аэропорта и, к своему ужасу, увидели, что людей здесь практически нет. На табло гордо высвечивалась надпись про прибывающий в скором времени единственный самолет. Из Москвы.

Валька дотащил совсем ослабевшую Машку до кресел.

Все складывалось очень даже неудачно. В огромном аэропорту спрятаться было негде. А в зале ожидания мог легко поместиться с десяток «Летучих голландцев».

Чайник опасливо оглядел редких людей. Через два ряда от них сидел толстяк, обложенный сумками. Летняя светлая кепка была надвинута на глаза. За окошком кассы маячило сонное лицо девушки, ее тоже было практически не рассмотреть. С другой стороны зала вышагивал молоденький милиционер. Был он долговязый, тощий, фуражка сидела на оттопыренных ушах. Скучал за прилавком буфета крупный парень. От нечего делать он пил сок, заедая его бутербродами. Под табло с известием о прилете самолета стояли мужчина и женщина. Они безотрывно читали сообщения и не шевелились. Еще несколько человек либо стояли у стен, либо неспешно прогуливались по залу. И никто не разговаривал. В зале стояла странная тишина, раздавалось только шарканье ног.

Над головой что-то стало сыпаться. Задерганный за последние дни Валька на всякий случай втянул голову в плечи и только потом посмотрел вверх. На табло происходили изменения. Планки с буквами с легким шелестом сменяли друг друга, выстраиваясь в новое сообщение. Мужчина и женщина, до этого стоявшие неподвижно, переступили с ноги на ногу, женщина коснулась волос рукой, и пара вновь замерла.

– Рейс из Москвы задерживается, – прочитал Шейкин.

– Могли бы и не бежать, – Машка обмахивалась подвернувшейся под руку газетой.

– Ладно, Подгорнова, уговорила. – Чайник порылся в карманах. – Хочешь сока? – После поездки на такси денег у него осталось совсем мало.

– Ананасового, – попыталась улыбнуться Машка. Она уже подумала, что стоит снова влюбиться в Чайника. При некоторой работе и из него мог получиться неплохой парень.

Хорошо, что она не слышала, что бормотал ее возобновленный «предмет обожания», отходя в сторону.

– Она бы еще грейпфрутового захотела. Или из манго. Ничем не хуже.

Увидев, что к нему идут, парень за стойкой перестал жевать, спрятав за прилавок недопитый стакан.

– Маленький пакет сока, пожалуйста, – громко произнес Валька, высыпав на блюдечко последнюю мелочь.

Парень осклабился и одной рукой потянулся к полкам с соками. Второй руки у него не было. Погруженный в свои мысли Шейкин не сразу обратил на это внимание. А когда увидел, от удивления никак не мог сообразить, что ему теперь делать. Парень повернулся, улыбаясь во все свое большое лицо с квадратным подбородком. Валька машинально взял сок и попятился. Только сейчас он вспомнил одну странность. Рука женщины, стоявшей под табло и поправлявшей волосы, была слишком белой и тонкой, прямо как… у скелета.

Чайник прижал к себе пакетик, развернулся и, не поднимая головы, глядя прямо под ноги, пошел к креслам.

Табло вновь ожило. Посыпались планки, в очередной раз меняя информацию. На нем появилось:

«Рейс отменяется».

И тут же проснулся динамик.

– Граждане встречающие. Рейс номер 711 Москва – Самара отменяется. По техническим причинам аэропорт не может принять самолет. Машина возвращается в Москву.

Здание аэровокзала наполнилось шорохами. Валька обернулся, чтобы посмотреть, что происходит в буфете.

– Вот так, парень, – повел рукой гигант и одним движением перепрыгнул через стойку. – Ждать больше нечего.

Послышался противный писк, как будто бы жужжал комар, но не прямо над ухом, а где-то поблизости. Валька качнулся в сторону и взглядом уперся во внимательно изучающий его глаз. Тот самый, из поезда. А с другой стороны к нему неслась Красная Рука, противно пища, как реактивный комар на взлете.