Сказочные повести - Хауген Турмуд. Страница 37

Другой голос слышался более отчетливо:

— Сколько мне еще тут сидеть?

Эльм узнал голос девушки из Круглой башни.

— Пока он не найдет для тебя достойного жениха, — ответила Королева.

Она отошла в сторону, и Эльм больше не видел ее.

— Как твое приданое, прибавляется? — спросила Королева.

— Сундук почти полный, — ответила девушка. — Но мне надоело заниматься рукоделием. Я люблю только прясть, а все остальное мне противно. Почему все решает только он?

— Тсс, дитя! Не надо так говорить! — испуганно воскликнула Королева.

— Умоляю тебя, помоги мне! — громко сказала девушка. — Я этого больше не выдержу! Я с ума сойду! Ведь я почти не вижу солнца, не знаю, что делается в замке… Эльм… Люсэ…

— Тсс, дитя! Не надо так говорить! Ты только навредишь себе. Вдруг он услышит тебя!

Девушка заплакала. В замочной скважине стало темно — кто-то из них заслонил ее.

Эльм быстро отступил в темноту, но тут же сообразил, что замочную скважину заслонила Королева.

— Не надо так громко плакать! Я боюсь, что он услышит тебя и узнает, что я здесь!..

Девушка продолжала плакать.

В замочной скважине снова стало светло, и Эльм приник к ней глазом. Королева стояла примерно на том же месте, что и вначале, но теперь было видно ее лицо, причудливо освещенное восковыми свечами. Глаза у нее горели.

— Не плачь, — сказала Королева. — Есть один способ помочь тебе. Я им воспользуюсь, если ничего другого нам не останется. Но ты должна набраться терпения, мне нужно время…

— О мамочка!.. — радостно воскликнула девушка.

— Ты напрасно радуешься, — сказала Королева. — В моих силах только усыпить тебя, причем надолго. Разбудит тебя уже кто-нибудь другой.

— Надолго? — В голосе девушки послышалась тревога. — А насколько?

— На сто лет. Ты проснешься ровно через сто лет, — грустно сказала Королева.

— Нет, нет! Что угодно, только не это! Кого я найду здесь через сто лет? Тебя уже не будет. Не будет никого, кого я знаю. Я проснусь в чужом мире. Все будут чужие. А кто меня разбудит?

— Тебя разбудит достойный, — ответила Королева. — В книгах написано, что спящую принцессу всегда будит достойный.

— Почему так получилось? Почему я разлучена с теми, кого люблю? Почему меня заточили в эту башню? Сделали пленницей?..

— Нет, ты не пленница. И все, что делается, делается для твоего же блага.

— Я здесь как в тюрьме. — Девушка горько вздохнула. — Представь себе, что здесь будет через сто лет. Ни сада, ни замка не сохранится. Это точно. Может быть, я проснусь среди руин, может, замок рухнет и погребет меня. Или стены обвалятся, и я зимой замерзну.

Королева пристально смотрела на девушку.

— Я могу повторить только то, что уже сказала. Тебе нечего бояться, поверь мне. Ничего страшного с тобой не случится. А другого способа помочь тебе я не знаю.

Девушка молчала.

— Мне нетрудно принести тебе сонное зелье вместе с шерстью.

— Нет, нет! Я боюсь! Я не хочу! Я не могу! О мама, что мне делать? Я хочу жить здесь вместе с вами, сейчас!

Она снова заплакала.

— Больше мне нечего предложить тебе, дитя мое.

Королева протянула руки, и девушка, стоявшая у двери, бросилась к ней в объятия.

Эльм увидел только красное платье и темные волосы. Королева ласково гладила девушку по спине, и постепенно та успокоилась. Рыдания смолкли.

— Подумай, дитя, другого способа помочь тебе я не знаю.

Королева осторожно отстранила от себя девушку и пошла к двери.

Эльм затаился в темном углу. Дверь открылась. Королева стала медленно спускаться по лестнице. Из комнаты доносились тихие рыдания, но Эльм не осмелился еще раз заглянуть в замочную скважину.

Он прислушался. Шагов Королевы было уже не слышно, и он тоже спустился вниз. Протиснувшись сквозь узкое отверстие, он вышел в Гобеленовый зал.

Там его поджидала Королева.

— Тебе не следовало этого делать, — грустно сказала она. — И не спрашивай меня ни о чем, я все равно не смогу ответить тебе.

Она взяла его за руку, и они вместе пошли по коридорам. Она шла спокойно, как будто была уверена, что сегодня ночью Король не проснется.

Королева проводила Эльма в его комнату, уложила в кровать и подоткнула вокруг него одеяло, чего не делала уже очень давно. Потом она села к нему на край кровати.

— А теперь спи, — нежно сказала она. — Ты будешь спать крепко и долго, а утром забудешь все, что видел и слышал этой ночью.

Она подняла руку и прикоснулась к его лбу, провела по глазам. Голова Эльма налилась приятной тяжестью.

А Королева все гладила его по лицу и приговаривала:

У Эльма сомкнулись веки…

20

В один прекрасный день Белый замок вдруг изменился до неузнаваемости. В залах запахло сиренью, жасмином и незабудками.

Удивленный Эльм бродил по замку и принюхивался.

— Откуда этот запах? Что случилось? — спрашивал он.

Но его никто не замечал. И никто не слышал его вопросов.

Королева сосредоточенно рассыпала лепестки цветов по Главному холлу. Король сосредоточенно раскатывал красную ковровую дорожку по аллее, что вела к замку от Королевских ворот.

Входные двери были распахнуты навстречу саду и солнцу.

— Наконец-то настал этот день! — сказала Королева.

— Да, наконец-то мы его дождались, — отозвался Король.

— Какой день? Чего вы дождались? — спросил Эльм.

Но на него, конечно, никто не обратил внимания. И конечно, никто не услышал его вопроса.

Король стал развешивать гирлянды на деревьях аллеи. А Королева занялась чисткой золотых корон, украшенных бриллиантами.

— Подумать только, наконец-то тебе посчастливилось найти достойного! — сказала Королева.

— Да, наконец-то я его нашел! — согласился Король.

— Достойного кого? Достойного чего? — спросил Эльм.

Но его по-прежнему никто не замечал. И по-прежнему никто не слышал его вопросов.

Королева принесла на террасу серебряные бокалы и графин с игристым вином. Король примерил праздничный камзол из шелка и бархата.

Эльм вздохнул и сдался. Он покинул занятых своими делами Короля и Королеву и пошел вокруг замка. Может, когда он вернется, они все-таки обратят на него внимание и опять начнут с ним разговаривать.

У Круглой башни он услышал грустный напев:

Эльм огляделся. Никого. Но он отчетливо слышал знакомое жужжание.

И снова до него донесся все тот же грустный напев:

Песня доносилась из башни.

Мальчик поднял голову. Окно опять было открыто.

Вьющиеся розы, посаженные Королем у подножия башни, вздыхали на ветру и шелестели в ответ:

И снова песня в башне грустила и жаловалась: