Узбекские народные сказки. Том 2 - Афзалов Мансур Иноятович. Страница 59
Придя в дом хозяина, он позвал его жену:
– Эй, хозяйка!
Жена откликнулась:
– Чего тебе, Матмуса?
– Уважаемый бай велел вам передать, чтобы вы дали золото из бязевого мешка и чтобы я принес ему его. Вот он и поясной платок прислал.
Жена бая воскликнула:
– Сколько раз муж будет посылать за золотом? Недавно тут пришел один и сказал: «Уважаемый бай велел дать золото из бязевого мешка!» и унес его с собой.
Матмуса поспешил вернуться на базар и сказал скупому баю:
– Хозяин! Вы до меня послали человека к себе домой. Оказывается, он взял золото. Я пришел ни с чем.
Услышав эти слова, скупой бай окаменел, и глаза у него полезли на лоб.
Купцы, продавшие скотину и товар скупому баю, все говорили:
– Уважаемый бай! Отдайте наши деньги. Уже близится вечер. Нам нужно сделать покупки и возвращаться домой. Вы очень долго заставляете нас ждать.
Бай, наконец, пришел в себя и заохал:
– Ох, меня покарал аллах! Ох, ваши товары и скотину я не возьму. Пусть каждый берет свое и уходит.
Купцы обиделись:
– Эх ты, скупой бай! Ты дурачил нас, оказывается, и сам опозорился.
Долго они ругали бая и, наконец, ушли.
Бай, подумав, решил, что, кроме вора Абдурахмана больше никто не смог бы с ним сыграть такую злую шутку, сел на коня и поехал к нему.
Вор Абдурахман вышел на стук, видит – приехал бай.
– А, пожалуйте, уважаемый! Слезайте с коня, заходите. Готов служить зам.
Про себя вор Абдурахман подумал: «Чтобы тебе пусто было, бай. Вижу, ты почувствовал, что золото взял я».
Он разостлал перед баем дастархан, приготовил плов.
Скупой бай не мог решиться начать разговор о своем горе и остался ночевать у вора Абдурахмана. Назавтра он тоже не ушел. Прошло три дня, а он все гостил.
«Когда же уйдет скупой бай?» – думал вор Абдурахман.
Сорок дней не уходил скупой бай. Вор Абдурахман как ни в чем не бывало кормил его и его коня, продолжая вежливо ухаживать за ним, как за дорогим гостем.
Наконец вору Абдурахману надоело, и он сказал:
– Уважаемый бай! Говорят же – гость на три дня. Ладно, пусть десять дней. Вы уже сорок дней гостите и даже не собираетесь домой! Может быть, у вас есть ко мне какое-либо дело?
Бай ответил:
– Хорошо, скажу! Ты взял у моей жены тысячу золотых или нет? Если брал, скажи – «брал». Если нет, дай клятву: «Чтобы моя жена была со мной разведена, если я брал!»
Услышав эти слова, вор Абдурахман громко захохотал и заявил:
– Бай, откуда вы узнали?
– Есть ли еще такой ловкий мастер-вор, как ты? – сказал скупой бай. – Кроме тебя, никто не мог взять.
Вор Абдурахман ответил:
– Верно, бай! Ваши деньги я взял. Из них один золотой я истратил. Без одного золотого тысяча золотых лежит в укромном месте.
Он принес тысячу золотых без одного и отдал баю. Бай пересчитал червонцы, положил в бязевый мешок и опустил себе в карман, но не уехал, а остался гостить у вора Абдурахмана. Прошло еще десять дней.
Потеряв терпение, вор спросил скупого бая:
– Почему же теперь вы не уезжаете?
Бай ответил:
– Ты сам сказал: не хватает одного золотого. Не отдашь – не уеду.
– Я вас и вашего коня кормил пятьдесят дней, – сказал вор Абдурахман. – Я потратил больше, чем один золотой.
Скупой бай возразил:
– Ты за кого меня принимаешь? Я с тебя не прошу платы за то, что тысяча моих золотых пятьдесят дней лежала у тебя, а ты с меня просишь плату за то, что я у тебя был пятьдесят дней? Не уйду, пока не получу один золотой.
Тогда вор Абдурахман сказал своей жене:
– Скупой бай не желает уезжать, пока не получит золотой! Ночью я притворюсь мертвым. На заре ты встанешь и разбудишь детей. Ты будешь приговаривать «Мой господин!» – и плакать. Дети будут приговаривать «Наш отец!» – и тоже плакать. Тут бай и уберется восвояси.
Вечером вор Абдурахман повязал голову и, стеная, вошел к скупому баю и сказал:
– Бай! Мне что-то очень плохо, не умереть бы мне. Если со мной что-либо случится, вы уж помогите, один-два золотых дайте на саван.
Сказав так, он ушел.
На базаре жена вора Абдурахмана принялась причитать и плакать: «Мой господин!» Дети закричали: «Наш отец!»
Собрались соседи и родственники. Они тоже начали плакать. Один восклицал: «О мой дядя!», другой: «О мой брат!», третий: «О мой дедушка!»
А вор Абдурахман лежит неподвижно, притворившись покойником.
Но скупой бай не уехал. Он взял в руки веник и ведро, подмел и полил двор и улицу. Со всего квартала народ собрался на похороны.
Тут скупой бай сказал людям:
– Мы, да насладится душа его в раю, были с ним большие друзья. Каждую лепешку делили пополам. Пятьдесят дней я у него гостил, пятьдесят дней он меня не отпускал. Мы договорились с ним, если один из нас умрет, то другой сам собственными руками обмоет тело покойного, собственными руками уложит в могилу. Я сам согрею воду, сам обмою его тело, сам надену на него саван.
– Раз так, не будем приглашать обмывателя трупов, – сказали родственники.
Бай нарезал и принес колючих ветвей. Поставил на очаг котел и согрел воду до того, что рука не терпела. Выпроводив всех комнаты и поливая вора Абдурахмана горячей водой, бай стал тереть ему тело колючими ветвями, пока не показалась кровь.
– Лежи, не лежи, а пока не отдашь золотой, не избавишься от меня! – приговаривал скупой бай.
Но вор Абдурахман лежал и терпел. Ничего не добившись, скупой бай надел на вора Абдурахмана саван. Вошли люди, положили его на носилки и унесли бегом на кладбище.
Выкопали в боковой стенке могилы нишу, положили вора в нее и засыпали землей.
– Эй, народ! – сказал скупой бай. – У нас с покойником был уговор: если кто из нас умрет, то другой после смерти три дня проведет на его могиле.
Скупой бай остался на кладбище караулить могилу, а народ разошелся.
Когда наступила ночь, бай раскопал могилу и вытянул вора Абдурахмана наверх, приговаривая:
– Не думай, что если ты притворился мертвым, тебе удастся присвоить золотой.
Приговаривая так, он пинал вора Абдурахмана ногами. Тот не выдержал и давай бить скупого бая. Услышав их возню, пришел могильщик. Подумав, что два мертвеца вышли из могил и дерутся, он испугался и убежал.
Скупой бай и вор Абдурахман долго дрались и, наконец обессилев, свалились между могил и остались лежать.
В эту ночь, сорок воров, забравшись в царское казнохранилище и похитив много золота, пошли делить его на кладбище.
Они постелили халат и начали раскладывать золото кучками, приговаривая: «Это тебе, это тебе, а это мне!»
Вор Абдурахман, услышав голоса разбойников, притаился и лежал молча. А бай подумал: «Да я попал на золотой прииск».
Один из разбойников сказал:
– Кончайте, уже светает. Надо поскорее отсюда уходить.
Боясь, что золото уйдет, скупой бай забеспокоился и, подняв голову, стал таращить глаза. Один из разбойников увидел бая и напугался, но другой его успокоил:
– Это же покойник лежит! Чего ты боишься?
Разбойники протянули руки к своим кучкам золота. Скупой бай вскочил. Вслед за ним вскочил и вор Абдурахман.
Разбойники, перепугавшись насмерть, что мертвые встали из могил, побежали. Золото поделили между собой скупой бай и вор Абдурахман.
Тут скупой бай сказал:
– Теперь отдай мой золотой!
Вор Абдурахман удивился:
– Неужели ты не насытился, получив столько золота?
Скупой ответил:
– Не буду сыт, пока не отдашь золотой! Отдавай!
Вор Абдурахман разозлился:
– Не дам!
Они опять подрались.
Разбойники, убегая с кладбища, сказали друг другу:
– Эх, неужели мы столько золота оставим мертвецам и так уйдем?
Они вернулись и услышали, что кто-то дерется в темноте из-за одного золотого. Тогда разбойники решили, что все покойники ожили на кладбище и поделили золото между собой, но кому-то не хватило одной монеты, и вот из-за этого они дерутся!
Еще больше перепугавшись, разбойники поспешили скрыться.