Рулевой - Болдуин Билл Merl William Baldwin, Jr.. Страница 3

Брим шагнул к столу и проставил в соответствующих графах необходимые отпечатки пальцев обеих рук.

— Ну, — улыбнулся он, — так сойдет?

— Думаю, сойдет, — кивнула квартирмейстер, улыбнувшись в ответ. — Кают-компанию сами найдете? Она на этой же палубе. Ваша каюта будет готова через несколько циклов. — Спасибо, найду как-нибудь, — произнес Брим, стараясь, чтобы голос его звучал уверенно. Вообще-то в академии он до посинения зубрил внутреннюю планировку всех типов кораблей, включая Т-класс, но сейчас все представлялось ему каким-то незнакомым.

— Мы сообщим вам, когда приготовим каюту, — пообещала Мальдива. — Чемодан можете пока оставить здесь.

Брим поблагодарил ее, но чемодан захватил с собой. Просто чудо, как маленькое серебряное крылышко на левом плече меняет все, включая отношение к нему окружающих! Чтобы кто-нибудь на рудовозах у него на родине предложил приглядеть за его багажом? Никогда! Впрочем, сам по себе факт, что у него имеется хоть какой-то багаж, тоже говорит о чем-то: дома все его пожитки уместились бы в кармане.

Проходя по коридору, он покосился на сияющую медную табличку, прикрепленную к стене старомодными заклепками.

Судя по внешнему виду, табличку полировали каждый метацикл; значит, корабль в заботливых руках. Добрый знак, подумал он и на всякий случай, подышав на нее, тоже протер рукавом и улыбнулся. Как знать, может, это принесет ему счастье.

Найти кают-компанию оказалось легче, чем Брим опасался: по дороге он заблудился только дважды. Младший лейтенант открывал люк не без внутреннего трепета: каких-то шесть дней назад вход на исключительно офицерскую территорию был ему заказан. С облегчением заметил он, что помещение оказалось пустым, и шагнул через высокий порог. На передней переборке красовался большой парадный портрет Грейффина IV, Великого Галактического Императора, Принца Звездного Скопления Реггио, Законного Хранителя Небес (совершенно аналогичные изображения сияли блаженной улыбкой практически с каждой мало-мальски подходящей стены в империи). Помещение было беспорядочно уставлено изрядно потрепанными креслами, однако главным в нем являлся, несомненно, здоровенный резной стол с десятью стульями вокруг него. Стол был накрыт на восемь персон; перед двумя стульями приборы отсутствовали.

В переборке за столом виднелось окошко в маленькую темную буфетную. Из этого окошка на него в упор смотрели два огромных слезящихся глаза. Кроме глаз имел место длинный, тонкий нос, а под ним — кустистые белые усы. Теперь пришел черед Брима вздрогнуть от неожиданности.

— Э-э… доброе утро, — выдавил он из себя.

— Разумеется, доброе, — убежденно ответил обладатель белых усов. — Э… Прошу прощения?

— Насколько я могу судить, вы все — молодежь — любите снег. Брим открыл было рот для ответа, но произнести ничего не успел, поскольку в кают-компанию вразвалку вошел медведь с планеты Великая Содеска с молниями машиниста на лацкане формы. Вновь вошедший — старший лейтенант, судя по количеству молний, — мгновенно оценил ситуацию и тряхнул пышными, хотя несколько растрепанными бакенбардами.

— Лейтенант Брим? — поинтересовался он.

— Так точно, сэр, — ответил Брим. — А это… — Он мотнул головой в сторону буфетной. Медведь улыбнулся.

— А, это Гримсби, наш старший стюард, — объяснил он. — С ним все в порядке, просто он глух как пень.

— Г-глух, сэр?

— Во всяком случае, за те полгода, что я здесь, он не дал повода заподозрить обратное. Брим обалдело кивнул.

— Пусть это не беспокоит тебя, приятель, — посоветовал медведь. — Он и так всегда знает, что кому из нас нужно. А если ты захочешь чего-то еще, так можно самому пойти и взять.

— А… да, ясно, сэр.

Медведь ухмыльнулся, продемонстрировав длинные сверкающие клыки, каждый из которых был украшен маленькой алмазной коронкой — любой уважающий себя медведь с Содески считает это совершенно необходимой деталью.

— В общем-то мое имя вовсе не «сэр», — сказал он, протягивая огромную мохнатую лапу. — На родных планетах меня зовут Никлас Януар Урсис; впрочем, зови меня просто Ник, идет?

Брим пожал лапу.

— Ник так Ник, — согласился он. — А тебе, похоже, известно мое имя: Вилф Брим, точнее Вилф Анзор Брим. — Кристоба сказала мне, что ты пошел сюда, — пояснил Урсис, вытаскивая из кармана дорогого мундира содескийскую трубку-земпа. Шесть сильных пальцев аккуратно набили ее зельем из маленького кожаного кисета, и он с ожесточением запыхтел, пока хоггапойя не разгорелась ровным багровым светом, наполняя кают-компанию сладким, тяжелым ароматом, вот уже столетия раздражавшим людей — товарищей по командам во всей разумной Вселенной. — Не возражаешь? — с запозданием спросил он, разваливаясь в одном из наименее хрупких на вид кресел.

Брим улыбнулся и покачал головой. В принципе хоггапойя не особенно раздражала его. Впрочем, даже в противном случае это вряд ли заставило бы медведя отказаться от своего пристрастия (которое приходилось терпеть, ибо никто не справлялся с двигателями сверхсветового хода так, как медведи с Содески), тем более что аромат курящейся хоггапойи сводил с ума юных — и не только — медведиц.

— Свежеиспеченный лейтенант, а? — поинтересовался Урсис, блаженно закидывая ногу на ногу. Его высокие ботинки сияли как новенькие, словно он приготовился к строевому смотру.

— Выпущен неделю назад, — признался Брим. — То есть ты хочешь сказать, что прилетел с Авалона на «Амфитрите», так?

Брим прикусил губу и кивнул. Он и в самом деле прилетел этой ночью на большом транспорте, переоборудованном из пассажирского лайнера.

— Конвой CXY-98, — подтвердил он.

— Ходят слухи, что вас там здорово потрепали, — сказал медведь.

— Потеряли больше половины транспортов, — кивнул Брим. — Двенадцать штук, кажется.

— И большую часть сопровождения, — предположил медведь.

Брим кивнул еще раз. Да, слухи на Эорейском комплексе распространяются быстро.

— Старый «Упрямый» разлетелся прямо на моих глазах. Всего в паре кабельтовых по правому борту.

— Кто-нибудь спасся?

— Не могу представить себе, чтобы кто-нибудь мог выжить в такой мясорубке, — ответил Брим. — Похоже, у них рванули все четыре кристалла одновременно — там и обломков-то почти не осталось.

Урсис задумчиво поднялся с кресла. Стоя, он абсолютно соответствовал содескийским стандартам: мощный торс, рост чуть выше трех иралов. Как у всех медведей, у него были короткие острые уши и тупой нос — это помогало сохранять тепло в холодном климате родных планет. Он посмотрел Бриму прямо в глаза.

— Два брата, — медленно произнес он. — Уфф.

— Мне очень жаль, — неуверенно сказал Брим. — Мне тоже, — пробормотал Урсис; близорукие глаза хищника смотрели отсутствующим взглядом. — Впрочем, Хагсдоффы всегда выбирают самого мохнатого быка, верно?

— Прошу прощения?

— Так, старая поговорка с родных планет, — объяснил Урсис. — Мне не следовало обременять тебя своими горестями. — Он положил лапу на плечо Бриму. — Твои соплеменники пострадали не меньше нас в первые рейды.

Брим прикусил губу.

— Деспоты вроде Негрола Трианского одинаково опасны и для медведей, и для людей, — заметил Урсис. — Так что никуда нам не деться, пока мы не разделаемся с ним — и с его трижды проклятой Лигой, а? — Он задумчиво пыхнул своей трубкой-земпа. — Весть о твоем прибытии опередила тебя, карескриец. Многие из нас ожидали тебя не без интереса.

Брим удивленно приподнял бровь.

— Ладно, друг, нам еще предстоит поговорить о многом, — вздохнул медведь. — Увы, сейчас мое место в машинном отделении. И я не сомневаюсь, тебе будет приятно посмотреть на свою новую каюту — думаю, она уже готова. — Он кивнул в сторону люка.

Брим обернулся. У входа стояла Мальдива.

— Прошу вас, лейтенант, — пригласила она его.

— Ладно, побеседуем потом, — пообещал Урсис, помахав им вслед.