Вероятностная планета - Болл Брайан Н.. Страница 19

– Говорил я, что здесь сущий ад, – пробормотал себе под нос Марвелл. – Лиз! Не я ли тебе говорил, что Талискер – другое название ада?

– Эй, мартышка! – раздался вдруг хриплый голос. – Эй ты, красная обезьяна, это сержант Хок! Помнишь капитановых пленных, а? Ну, привет тебе, механическая мартышка!

– Приветствую вас, сержант! – ответил робот.

– Давненько тебя тут не было. Куда ты запропастился, обезьяньи твои мозги? Жаб ловил, не иначе. А бедного Хока бросил одного защищать капитана и его бабу с крыльями!... Пожалуй, с тех пор год прошел, а то и больше.

Марвелл решил не упускать случая.

– Да он бросил тебя, сержант. Он побывал в Центре и притащил нас сюда. Он вроде как наш сопровождающий, дорогу указывает, понимаешь?

Лиз снова чуть не разрыдалась. Боже, ну как можно быть таким тупицей!

Хок озадаченно почесал в затылке. Лиз, видя, как ускользает последняя надежда прийти к соглашению с заблудшей душой и роботом, бросилась исправлять положение.

– Гораций, а ты разве знаешь сержанта? Ты ведь явился в центр с пустой головой, сам говорил!

– Отставить разговоры! – рявкнул Хок. Бархатная завеса Горация сморщилась в подобии улыбки.

– Я провел статистический тест с целью установить личность этого джентльмена, мисс. По всей вероятности, он никто иной, как сержант Хок.

По щекам Лиз потекли слезы отчаяния. И надо же было такому случиться как раз, тогда она подошла вплотную к тайне Талискера и его исчезнувших обитателей! Она была настолько близка к ней, что в голове уже сложился пиан, как подобраться к остаткам генетического кода! Ко см не обойтись без помощи Марвелла и робота. Ужасающее зрелище, впервые представшее ей на экране директорского кабинета, было г. той пли иной мере спровоцировано таинственной силон. Сплетение энергетических вихрей, за которым угадывались смутные человеческие очертания и неумолимый ход планет, – не что иное, как порождение генетического кода, в этом Лиз была уверена. Во всем здесь ощущалось присутствие чего-то неведомого, чужеродного – в мгновенном развитии случайных процессов, в мучительных завихрениях Сцен, в жутком коловращении остатков генетического кода, а теперь вот в угрозе структурного сдвига.

Да еще в яме...

Лиз вдруг словно осенило. Яма!Бредовые слова Хока;: ранее виденные пейзажи Талискера увязывались в цельную картину. Первобытному разуму все странное, необъяснимое, враждебное представляется кознями дьявола, который, как утверждает сержант, находится в яме.

– Марвелл! – окликнула она, сверкнув на него оранжевыми искрами изумрудных глаз. – Хок собирается спустить нас во владения таинственной силы! Ты слышишь? Он считает ее дьяволом!

Лиз готова была простить Марвеллу то, как по-дурацки настроил он против них Хока, и все остальные прегрешения, только бы он уразумел, что она, Лиз, стоит на пороге главной тайны Талискера.

– Эй ты, шлюха, отставить разговоры! – Хок снова поднял мушкет.

– Ты был прав насчет ада, Марвелл, это... – при виде нацеленного на псе дула Лиз понизила голос до шепота, – это и есть Вероятностное Пространство...

– Я бы посоветовал вам держать язык за зубами, мисс, – вмешался робот. – Сержант находится в состоянии сильнейшего эмоционального стресса.

– Пропади ты пропадом, пустомеля! – взорвался Хок. – И ты с ней заодно, красная мартышка! А чтоб помочь моему старому черту капитану – так нет!

– Боюсь, я мало чем мог ему помочь, – виновато ответил Гораций. – У меня, сержант, были провалы в памяти.

Хок зыркнул па пурпурного робота.

– Да уж вижу, что башка у тебя дырявая! У Сатаны, поди-ка, довольно гранат, пуль и прочей амуниции. Еще бы такой мартышке не лишиться мозгов! Но ты погоди, послушан... А-а-а!

Хриплый вопль Хока огласил небольшую долину, когда земля под ними содрогнулась.

– Боже, дай нам тайм-аут! – взывал Марвелл, моля об избавлении.

– На это нет ни малейшей надежды, – отрезала Лиз. – Кроме того, ты же сам хотел увидеть Спингарна.

– Я? Ничего подобного!

– Все равно увидишь! – пригрозил Хок. – Эй, мартышка, стон па месте, ни шагу! Не то войдешь во врата ада вместе с жабами!

– Гораций! – надрывно кричал Марвелл. – Останови его! Он нашел какой-то способ уничтожить нас и совсем обезумел! Человеку с расстроенной психикой нельзя давать волю! Останови его, Гораций!

С крыши сержантова сарая посыпался песок; дерет я задрожали, словно неодолимая сила пронзила их корни.

– Ради Бога, Гораций! – умолял Марвелл.

Все произошло так быстро, что Лиз даже не успела вскрикнуть. Не раздалось пи единого звука, лишь ощущение холодного, скользящего потока энергии непонятной природы, озарившего долину. Все краски померкли в черном пламени, излучающем мириады повисших в воздухе кристаллических частиц. Они тянулись к тебе и, проникая в глаза, исчезали на глазном дне. Но больше, чем фатальный черный цвет и неправильная змеевидная форма сплетающихся в вихре верениц, ее поразило воздействие, производимое ими па мозг: они как будто освобождали твой разум от прежних представлений о пространстве и времени. Единственной реальностью стала таинственная сила. Лиз почувствовала, что могла бы без особых усилий отказаться от своего «я» и плавно соскользнуть в холодные, опасные глубины.

– Да, могла бы! – произнесла она вслух. – Запросто.

На мгновение все исчезло – и призрачные контуры, и нереальные краски, пространство перед нею словно бы стало одушевленным. Лиз своза увидела пальмы и песок, однако безумный сержант по-прежнему продолжал в ужасе пятиться от них с Марвеллом – связанных, беспомощных, каждое мгновение рискующих провалиться в бездну.

– Лиз! – закричал Марвелл. – Ч го случилось? Сзади донесся спокойный голос робота:

– Для начала, сэр, структурный сдвиг Сцены, набирающий силу. А кроме того...

– Беги прочь, мартышка! – предостерег его сержант. – Бет, если тебе жизнь дорога!

Лиз догадалась, что в Сценах Талискера происходит Перераспределение физических явлений – точно так, как г. предсказывал робот. Кора планеты сморщивалась и трескалась – это мощные подземные двигатели перекраивал старые Сцены. Лиз с замиранием сердца наблюдала, как на пески надвигаются глыбы льда, горы вздыбливаются, словно пьяные звери, и рассыпаются, раскатываются во все стороны мириадами осколков камней в огромных облака пыли. Она вполне отдавала себе отчет, что здесь действуют совсем не те двигатели, которые были установлены создателями первых Сцеп, что бушующая перед ней стихия и подчиняется физическим законам. Лиз стала очевидца; чего-то гораздо более страшного, каких-то непонятных циклических изменении, и структурный сдвиг Сцен бы лишь их началом.

Да, таинственная сила наверняка выработала свою жуткую программу.

– Он прав! – стонал Марвелл. – Этот безумец прав!

Лиз с ужасом увидела, как в долине открылся зияющий провал. Черный – чернее адова предела, – он извергал холодный золотистый огонь. По краям черноты извивались силовые потоки – серебристо-белый шатер таинственной энергий.

– Преисподняя! – дико вскрикнул Марвелл.

– Назад! – рявкнул Хок на Горация, появившегося в поле зрения Лиз. – Назад, мартышка! Пусть жабы провалятся туда и сами предстанут перед Сатаной! Назад, говорят тебе, не то попадешь к чертям на ужин!

Трещина в земной коре разверзлась еще шире. Марвелл, пытался отодвинуться от трещины, оставляя на песке кровавый след. Но человеческие силы не беспредельны. Лиз подумала: может, и ей попытаться избежать подползающей пустоты? Но она даже не шелохнулась, ужаснувшись своей решимости. Голова загрузилась, и Лиз прикрыла глаза. Позади нее сержант что то раздраженно выкрикивал роботу. Слов она уже не различала, но это явно были команды, имевшие целью удержать Горация от падения в золотисто-черную бездну.

– Гораций! – чуть слышно позвал Марвелл.

Лиз с трудом повернула голову и увидела, что Горации подошел ближе. Должно быть, в последнюю минуту он все-таки решил вмешаться. Она почувствовала, как кто-то железной хваткой сдавил ее плечо, пытаясь вырвать из леденящих объятий пустоты.