Анечка-Невеличка и Соломенный Губерт - Незвал Витезлав. Страница 13
СОЛОМЕННЫЙ ГУБЕРТ И АНЕЧКА не могли взять в толк, откуда доносятся звуки трубы.
— Как громко трубят, а во что, не видно! Во что же это трубят? — удивилась Анечка.
— Ясно во что! Неужели не видите?
— Вижу два больших-больших носа.
— Да это же хоботы, и в них трубят!
— Кто?
— Два Слона. А за Слонами всё шествие идёт.
— Ой, мне отсюда не видно!
— А вы влезайте на парту! Анечка-Невеличка с опаской оглянулась на Попугая, однако тот сидел сгорбившись и словно бы спал. Тогда, набравшись духу, она влезла на парту.
— Влезайте и вы! Ой, какое длинное красивое шествие!
Соломенный Губерт тоже влез на парту, чтобы увидеть, какое шествие длинное и красивое.
— Они забор с собой взяли, — удивилась Анечка. — Наверно, чтобы никто не присоседился.
— Где забор?
— А вон — красивый, полосатый!
— Это же Зебры! — сказал Соломенный Губерт.
— Да они, как забор, полосатые!
— Потому что Зебры — зоологический забор, иначе говоря — ЗЕБОР.
— Значит, я права. А поглядите, вон солдаты с султанами, и над головой у них штыки блестят…
— Это же Серны шеренгой идут!
— А шумный оркестр за ними — разве не Овцы?
— Овцы! Правильно!
— Ещё бы мне Овец не узнать!
Между тем откуда-то опустился большой лист и влетел прямо к Попугаю в клетку. Тот встрепенулся, прижал его лапой и трижды поклонился. После чего снова ссутулился и стал тихонько кудахтать. Пока он кудахтал, прилетел Почтовый Голубь и виновато зажмурился.
— Видите, Голубь, как скверно вы себя проявили? — сказал Попугай. — Будь у нас все такие ненадёжные почтальоны, как вы, это могло бы плохо кончиться. Вам следовало доставить Диплом срочным пакетом, а вы доставили обычным. Ужасная халатность! Никогда не имейте привычки путать срочные письма с обычными. Вот взгляните — Диплом прилетел сам! Не удивляйтесь! Это Сокол, заметив, что вы доставляете Диплом обычным письмом, а не срочным, отнял его у вас и передал по телеграфу. Прислушайтесь!
Почтовый Голубь прислушался, и Попугай тоже прислушался. Прислушались и Анечка-Невеличка с Соломенным Губертом. Откуда-то доносилось постукивание.
Попугай продолжал:
— Слышите? Дятел, не жалея сил, трудится на телеграфе и передаёт мне массу сведений. Я обо всем информирован и вас, Голубь, поэтому не ждал. Вы можете отправляться туда, откуда явились. А я бы предпочёл не раздражаться, поскольку шествие приближается, и мне не доставит удовольствия узнать, что Верховный Правитель заметил мою раздражённость. Можете отправляться, Голубь! И чтобы духу вашего здесь не было!
Голубь взмыл и пропал за высокими деревьями.
Попугай снова ссутулился, и снова могло показаться, что он спит, на самом же деле он, вероятно, принимал депеши Дятла.
Шествие между тем приближалось, и Анечка-Невеличка разглядела в нём что-то, что очень ей понравилось, так это было красиво. Было оно красиво, словно самые красивые шляпы на барынях из замка, но, красиво взлетая вверх, оно вдобавок ещё и сверкало.
— Глядите, какие красивые шляпы летают!
— Никакие это не шляпы! — сказал Соломенный Губерт. — Это Золотистые Фазаны.
— Правильно, они как из золота, даже красивее. Но на красивые шляпы с перьями они тоже похожи.
— Я же сказал, что это Фазаны! — повторил Соломенный Губерт. — И вообще я бы никому не советовал напоминать мне о шляпах!
И Анечка-Невеличка перестала напоминать о шляпах. Однако глядеть во все глаза она не переставала. А пока глядела, заметила нечто уж совсем красивое, ну просто распрекрасное, и всё тут!
— Глядите, радуга! — закричала она в восторге.
— Это Павлин. Хвост распустил и стал как радуга!
— А почему он распустил хвост?
— Потому что за ним, кажется, следует Верховный Правитель.
— Кто же тут Верховный Правитель? — спросила Анечка. Так как Соломенный Губерт не знал этого, он привстал на цыпочки, Анечка-Невеличка тоже привстала на цыпочки, и оба стали глядеть, кто же тут Верховный Правитель.
— Я, кажется, знаю! — сказала Анечка.
— Кто?
— Наш Большой Друг. Разве вы не видите нашего Большого Друга? Он идёт следом за радугой. Как хорошо, что Верховным Правителем оказался наш Большой Друг!
— Он, да не он! — с досадой заметил Соломенный Губерт.
— А кто же?
— Кто? А вон тот смешной ушастик, у которого на голове королевская корона! А сидит он на спине нашего Большого Друга!
— Ну и странный тут Верховный Правитель! Это же Кролик! — сказала Анечка и разочарованно спрыгнула с парты.
Глава девятнадцатая, в которой Кролик недолго думая расправляется с Дипломом
ШЕСТВИЕ ПРИБЛИЖАЛОСЬ.
Овцы блеяли. Мыши посвистывали. Ослы ревели. Слоны трубили. Потом шествие остановилось. Зебры, чтобы никто не мог присоседиться, устроили ЗЕБОР. Золотистые Фазаны кружили, а Павлин распахнул свою радугу.
Корабль Пустыни, на спине которого в короне из клеверных листиков сидел Кролик, подошёл к клетке Попугая и опустился на колени. Овцы перестали блеять, Мыши — посвистывать, Ослы — реветь, а Слоны — трубить.
— Осёл, быстро за ослиную парту! — крикнул Попугай. Осёл встал за ослиную парту и свесил голову.
— У меня впечатление, что не все присутствуют! — снова крикнул Попугай. — Сейчас проверим!
Он сорвал с ветки листок со списком обитателей Зоологического Сада и начал выкликать:
— Антилопа!
Никто не отозвался.
— Как?! Антилопа отсутствует? Тогда вызываю Антилопу-гну!.. Красиво! Тоже отсутствует. Она, видимо, считает себя свободной от обязанностей по отношению к Верховному Правителю? Я принимаю к сведению отсутствие Антилопы-гну, но не извиняю её! — У Попугая задрожал голос. Ох, как у него дрожал голос! Дрожащим голосом он крикнул:
— Блохи!
Словно бы кто пустил ракету, — ввысь взметнулось такое количество Блох, что Соломенный Губерт с Анечкой-Невеличкой вскрикнули от изумления. Только со спины их Большого Друга взметнулось Блох видимо-невидимо! А сколько других Блох! А сколько ещё Блох!
Попугай растрогался:
— Блохи в полном составе! Молодцы, Блохи! — А затем, вглядываясь в список, продолжал: — Судак, как всегда, отсутствует! Считаю нужным заметить, что обитатели водоёмов поступают не лучшим образом, обособляясь от нас и систематически избегая шествий! Не могут дышать воздухом! Это не отговорка! Аксолотль, надо полагать, тоже отсутствует? Прекрасно! Я вообще вычёркиваю Аксолотля из списка. Мне всегда было нелегко выговаривать это наименование; зачем же мучиться с произношением, раз он всё равно постоянно отсутствует! Ставлю в известность Верховного Правителя, что вычеркнул Аксолотля!
Кролик лежал на верблюжьей спине и, казалось, не слушал. Он шевелил носом и щурился, словно всё вокруг было ему безразлично.
— Прошу не рассчитывать, — продолжал Попугай, — что перекличка будет по алфавиту и Тюлень, скажем, сможет поспать! Я вас, Тюлень, насквозь вижу! Проснулись наконец! Повторяю вам, Тюлень, недвусмысленно и ясно, что не буду выкликать уважаемых присутствующих в алфавитном порядке. Думаете, раз ваша буква в конце алфавита, можно отоспаться? Напрасно надеетесь, Тюлень!
Попугай снова охрип. Соломенному Губерту проверка показалась несколько затянувшейся, и он поднял руку.
— Что вам угодно? — спросил Попугай.
— Мне, прошу прощения, сделалось дурно, и я бы с удовольствием прошёлся по коридору.
Анечке тоже сделалось дурно, оттого что шествие сильно попахивало. Затем её и вовсе затошнило.
— Включить вентилятор! — приказал Попугай.
Из шествия вылетела Голубка, а за Голубкой Ястреб. Голубка принялась летать ВОКРУГ ДА ОКОЛО, а Ястреб гоняться за ней. И оттого, что Голубка летала ВОКРУГ ДА ОКОЛО, и потому, что Ястреб гонялся за нею, получился такой воздушный вихрь, что Анечке перестало быть дурно, а Соломенному* Губерту расхотелось пройтись по коридору.
— Выключить вентилятор! — крикнул Попугай, и Голубка перестала летать, а Ястреб гоняться за нею.