Мальчик с рожками - Лутс Оскар. Страница 5
Что дети живут в дому, братцы знают, но пока ничего плохого им не сделали. Однажды, правда, Обжора забежал домой средь бела дня и столкнулся на пороге с Кусти.
— Погоди-ка, погоди, парень, — промычал страшила. — Хоть пол-обеда с тебя мне будет!
Тем дело и кончилось. Обжору тут же в лес услали, и с тех пор не обращал он на Кусти никакого внимания. Конечно, старуха запретила страшилам детей трогать — они в дому полезные, заместо рабочей скотины. В дому, разумеется, она верховодила. Да так часто бывает: где злая женщина в дому — она там и хозяйничает над всеми.
Кусти тоскует по дому всё больше и больше. А Ити — нет, о побеге почти и не заговаривает в последнее время. Странно, но она начинает привыкать к своему новому дому. А ещё удивительней, что своего подопечного, этого противного мохнатого мальчишку, она даже защищает, если Кусти грозится того отшлёпать. И малыш вроде бы платит ей тем же — больше слушается, часто сидит у Ити на коленях, болтает ножками и слушает, как та поёт. Она для него даже песенку сложила:
Брату, конечно, по душе, что Ити не принимает близко к сердцу своей неволи. И всё же его огорчает её покорность и равнодушие, что сестра вроде и дом, и родителей уж начала забывать.
Однажды ночью, когда все в избе спали, Кусти тихонько растолкал сестру и говорит, самое, мол, время бежать. А та мнётся, погодим, говорит, лучше до завтра.
— Почему до завтра? — удивляется Кусти. — Да я тут и лишнего часа быть не хочу!
— Ну хорошо, сейчас так сейчас, — зевает Ити. Брат видит, нет в ней уже той радости, с какой прежде она слушала его планы.
На этот раз они благополучно выбираются из избы и останавливаются на дворе перевести дух. И надо же, опять беда откуда не ждали: кругом в темноте глаза волчьи светятся, будто свечи! Знать, правду старуха говорила, когда в первый день их волками стращала.
Увидев страшных зверей, Ити тянет брата назад в избу, но тот не идёт, предлагает всё же попытаться крадучись как-нибудь пробраться; на худой конец от волков на дереве можно спастись.
Уговоры не помогают — сестра волков боится больше, чем старой ведьмы, больше Обжоры с Балбесом. А хищники, почуяв добычу, подбираются всё ближе, разевают свои ужасные пасти. Ити перепугалась вконец, и ничего им не остается, как вернуться в избу и так же тихо прокрасться обратно за печку.
Ити тут же засыпает как ни в чём не бывало, а Кусти ворочается, не может уснуть. Опять сорвалось! Это не столько огорчает, сколько злит мальчика. И надо же было проклятым волкам как раз в это время подойти к опушке! Да они будто сторожат, чтоб мы не убежали. Так, чего доброго, и домой никогда не вернёшься. И мальчик задумывает новый план: в следующий раз надо бежать среди бела дня, как только старуха выпустит их из виду.
Эта мысль успокаивает Кусти, и он наконец засыпает.
VI
На следующий день жизнь в дому идёт своим чередом. Ити нянчит ребёнка, Кусти воду носит, таскает хворост, полет грядки. Хозяйка, к счастью, не догадалась, что «птенчики» ночью чуть было не улетели, иначе нашлась бы работа её суковатой клюке. Но ничего, обошлось.
Утро уж занялось, Кусти давно на огороде, грядки полет.
Вдруг рядом садится на грядку небольшая пичужка и принимается весело щебетать. Мальчик сперва не обращает на неё особого внимания, но потом прислушивается. Ему вдруг чудится в пичужкином щебете что-то знакомое, будто птичка хочет ему что-то сказать. Он кивает ей, как будто здоровается, и слушает дальше. Через какое-то время он с удивлением обнаруживает, что понимает птичкин язык!
— Ах вот ты где, Кусти, — щебечет птичка. — Грядки полешь у старой ведьмы, а про дом-то, никак, забыл?
— Где там забыл! — отвечает ей Кусти. — Да убежать-то никак не могу. Днём старуха с нас глаз не спускает, ночью волки в лесу сторожат.
— Пора, пора вам домой, — говорит птичка. — Отец с матерью ждут не дождутся, плачут по вам. Дедушка три новых улья поставил, да не радуют они его, потому что нет с ним Ити и Кусти.
— Вот как? — опечалился мальчик. — А скажи, птичка, откуда ты всё это знаешь?
— Да я с вашего двора как раз лечу.
— А как ты узнала, что мы тут?
— Ох, — отвечает птичка, — мне это с той ночи известно, когда старая карга нашла вас у камня и сюда привела. Неужто ты меня, Кусти, не узнаёшь? Я ведь та самая, чьего птенчика ты от филина спас.
— Ах вот оно что! — обрадовался Кусти.
— Да, я та самая и есть. Мой сынок в тот вечер совсем расшалился, никак угомониться не мог. Даже из гнезда вывалился и попался бы филину в когти, если б ты вовремя не подоспел. Так что где вы, я уже тогда знала. А вот откуда вы — это я узнала только сегодня. Сколько деревень облетела, всё слушала, не ищут ли где пропавших мальчика с девочкой. И вот сегодня слышу, на одном дворе оплакивают родители своих Ити и Кусти, и сразу поняла, что вы и будете с этого хутора. Ну, я полетела скорей сюда передать тебе весточку. Да, чуть не забыла. Там в саду копался ещё какой-то старичок в зимней шапке. «У меня, — говорит, — уже три роя новых, да как мне радоваться, коли Ити с Кусти пропали!»
— Дедушка! — крикнул Кусти со слезами на глазах.
— Наверно, дедушка, — говорит птичка.
— Спасибо тебе, птичка, за добрую весть, — говорит Кусти после недолгого раздумья. — А вот как нам отсюда убежать, я до сих пор не знаю.
— Как бежать? — повторяет птичка, подлетая к мальчику так близко, что он рукой мог бы до неё дотронуться. — А вот теперь в самый раз будет. Я сейчас лесом летела и видела, как Обжора с Балбесом нашли в лесу клад, котёл с монетами, и пытаются его вытянуть. Но он ни за что им в руки не дастся, сколько они там ни шуми. Дураки они, а тут надо слова особые знать, чтобы котёл их послушался. Думаю, они скоро устанут и домой побегут старуху звать. А старухе о таком деле два раза повторять не придётся, это уж точно! Тут же побежит. Тогда в избе никого не останется, кроме старика. А тот на печи сиднем сидит, бежать вам не помешает. Вот как. Ну, хватит тебе для первого раза. Теперь поли грядки и никому чтоб ни словечка про наш разговор!
Кусти так и застыл с раскрытым ртом. Хотел было что-то ещё спросить, но птичка пропала. И верно, на то причина была: тут же заскрипели ворота и появилась растрёпанная старуха.
— Ну, Кусти, — сейчас же прицепилась она к мальчику, — что-то медленно у тебя сегодня работа идёт. Ты, я вижу, обленился в последнее время. Был шустрый мальчишка, а нынче надо мне, видно, с клюкой посоветоваться, что с тобой делать, чтоб ты порасторопней двигал руками-ногами.
— Бабушка… — начал было Кусти, но вдруг застыл, прислушиваясь. Из лесу послышался громкий топот, треск, будто целое стадо приближается. Скоро появляются запыхавшиеся Обжора с Балбесом, бросаются в дом, тут же с шумом вываливаются обратно и прямиком в сад к старой ведьме. Запыхались, рожи потные, дышат, как кузнечные меха.
— Уже заявились! — криком встречает их старуха. — Мало мне одного бездельника, так ещё двое пожаловали! А ну живо катитесь в лес!
— Мам-мам-мам… Мамаша, — заикается Обжора. — Мым… мым… мым… мы нашли…
— Чего ещё вы нашли? — вопит старуха.
— К-к-к… котёл, — заикается Балбес. — С деньгами!
— Где? — вопит старуха, услышав такое.
Братцы показывают в сторону леса.
— Что же вы сюда его не притащили, дурни окаянные?
— Никак, — хрипят те, — не слушается! Пошли, ты слово знаешь…
— Ах вы дубины стоеросовые! Что ж вы сразу-то не сказали? — кричит старуха и скорёхонько бежит с ними сперва к дому, а потом в лес.
Кусти ждёт, пока стихнет топот, потом идёт потихонечку в дом, чтобы незаметно для старика Ити позвать. Но старик вдруг кричит с печи: