Нимай Дас - Госвами Сатсварупа Даса. Страница 31

Но Арджуна был великим преданным и поэтому смог вспомнить наставления из «Бхагавад-гиты», что облегчило его страдания и принесло утешение его пылающему сердцу. Я же, в отличие от него, не мог припомнить ни одного подходящего наставления. Я был в майе. Да к тому же я никому не мог рассказать о причине моего горя. Я был готов рассказать обо всём Гуруцеву после двух встреч с ним, но больше никому не мог открыться.

На самом деле мои переживания не были чем-то особенным, и я знаю, что я самый обычный человек, а не какая-то необыкновенная личность. Если у вас когда-нибудь был друг-преданный, которого вы очень любили и с которым вы по какой-то причине разлучились, тогда вы поймёте, о чём я говорю. Быть может, вы поймёте и то, почему я не хотел возвращаться на ферму. Можно было не сомневаться, что, увидев моё подавленное состояние, преданные тут же начали бы давать мне новые прозвища, по сравнению с которыми старые показались бы достаточно безобидными. Обычно они звали меня «Нимай-гном», а иногда называли «Ни-майя», подразумевая, что мой ум, этот беспокойный могущественный ум, постоянно подчиняет меня себе, и из-за этого я всегда в майе. Надеюсь, вас не смущает, что я рассказываю вам обо всём этом. Если я не смогу каким-то образом связать свою жизнь с Кришной, тогда какой во всём смысл? Я не хочу превозносить майю, хоть я и знаю, что она необычайно могущественна.

Расставшись с Брюсом, я встретил другого преданного. Он летел в Индию и сказал, что у него есть лишний билет. Он был учеником гуру, который ушёл из Движения сознания Кришны, из-за чего этот преданный, которого звали Пуджа дас, озлобился на всё Общество. Я встретил его в центре Майями, в ресторане «Говинда», куда я забрёл, не зная, куда податься.

Пуджа сказал мне: «Нужно думать своей головой». Это был его девиз. Ещё он сказал: «Я слепо подчинялся своим наставникам, и посмотри, к чему это привело».

Я рассказал ему о том, чем занимался до этого, но не стал рассказывать о мышах. Я вовсе не рассказываю о них всем и каждому. Когда кто-то спрашивал меня, чем я занимаюсь, я обычно говорил: «Я путешествовал вместе со своим Гурудевом по Центральной Америке. А теперь я не знаю, чем буду заниматься, я чувствую себя немного опустошённым».

Я действительно чувствовал себя опустошённым, но не по той же причине, что Пуджа и другие преданные, которых я встречал, - они были опустошены, как; они сами говорили, из-за того, что следовали указаниям старших преданных. Но я начал подпадать под влияние Пуджи. Я сказал ему, что президент нашего храма, Вибху, очень жёсткий человек. Мне кажется, сказав такие слова про Вибху, я нанёс оскорбление преданному, но так на меня повлияло общение с Пуджей. Нет, беру свои слова назад - это была только моя вина. Пуджа сказал: «Нужно взрослеть, Нимай». Он всё время повторял эти слова, и они сильно подействовали на меня. Под его влиянием я даже стал думать, что, может, мне не стоит следовать наставлениям старших преданных.

Пуджа ехал в Индию, чтобы заняться тем, что, по его мнению, было наивысшей духовной практикой. Он сказал, что все преданные должны делать только то, что говорит им сердце, тогда никому не удастся сбить преданного с пути, и он сможет стать духовно зрелым.

Я спросил его, чем же всё-таки он будет заниматься в Индии. Он ответил, что, вероятно, будет странствовать по святым местам, но, скорее всего, найдёт какое-нибудь уединённое место и станет жить там, повторяя Святые Имена и поклоняясь Божествам. Он сказал нечто совершенно потрясающее. Он сказал, что в Движении сознания Кришны никто ещё не достиг действительно высокого духовного уровня, потому что ум западных жителей очень беспокоен из-за того, что они живут в городах и окружены большой роскошью.

- Но Прабхупада говорил, что всё можно использовать в служении Кришне и ради проповеди, - возразил я.

- Да, но посмотри, как много преданных уже пало. Я уверен, что, если бы Прабхупада увидел, как много преданных ушло из Общества, он сразу же велел бы всем ехать в Индию и жить там простой жизнью.

- Но Прабхупада пишет, - не отступал я, - что мы не должны имитировать Харидаса Тхакура и жить в уединении.

У Пуджи и на это имелся ответ. Правда я не помню, что именно он тогда сказал, но в ту минуту его слова произвели на меня большое впечатление. «Может, это именно то, что мне нужно», - подумал я. К тому же, всё складывалось таким образом, что казалось, будто всё устроил Сам Кришна и что только по Его воле Пуджа предложил мне лететь с ним в Индию. Поэтому я подумал, что поездка в Индию - наилучшее из того, что сможет излечить меня от уныния, а также помочь мне «повзрослеть», по выражению Пуджи, и понять, чем бы я хотел заниматься.

Пуджа не говорил ничего плохого о моём, духовном учителе, но иногда он начинал в общих словах рассуждать об «этих парнях, которые прямо-таки упиваются своим положением гуру». Тогда я не считал это оскорблением, но теперь понимаю, что его слова очень вредно сказывались на моём умонастроении. И доказательством этому служит то, что собравшись ехать в Индию, я не посчитал нужным спросить прежде разрешения у Гурудева. Я решил, что, пока он находится в Гайане, мне будет очень сложно с ним связаться, и подумал, что, даже если я поеду без его разрешения, в этом не будет ничего плохого.

У Пуджи были с собой Божества, и эти Божества очень мне понравились. Всё, казалось, складывалось самым за144

мечательным образом. Пуджа к тому же очень серьёзно относился к чтению книг Прабхупады, и вдобавок читал книги, написанные духовными братьями Прабхупады и вайшнавами из других сампрадай, поэтому я подумал, что, путешествуя с ним, я смогу многое узнать о вайш-навской философии. Я не заглядывал далеко вперёд и не думал о том, что буду делать в Индии, - у меня, по крайней мере, появилось хоть какое-то дело. К тому же решение лететь в Индию было с моей стороны смелым шагом, и мне было приятно чувствовать себя хоть немного бунтарём. Мне было приятно сознавать, что я хоть в чём-то проявил самостоятельность, а не стал прежде спрашивать разрешения, как это у нас водится, у пяти президентов храма, шести лидеров санкиртаны и прочих старших преданных. У человека должна быть возможность самому решать, что ему делать, ведь есть книги и есть Сверхдуша, которые могут помочь ему принять решение. Вот так я стал думать, проведя полдня с Пуджей.

Глава 3

(C.g.r.)

Нимай никак не мог поверить, что действительно летит в Индию. Он ехал туда не с какой-то определённой целью, и у него не было там никакого служения, поэтому он понимал, что поступает безрассудно. Но ни в Соединенных Штатах, ни где-либо еще у него не было такого занятия, которое бы ему по-настоящему нравилось, и поэтому ему было всё равно, куда ехать и что делать. По крайней мере, у него были с собой чётки, так что он мог повторять мантру, а в сумке у него лежал «Шримад-Бхагаватам», и, может быть, он поселится, как и Пуджа, в каком-нибудь святом месте и будет повторять там в уединении Святые Имена. По словам Пуджи, совсем не обязательно точно знать, что ты хочешь делать. Нужно просто пробовать, и тогда ты поймёшь, к чему у тебя лежит душа. Многие преданные, сказал он, утверждали, что точно знают, что необходимо делать, но в результате они либо начинали подчинять себе других преданных, либо сами становились жертвами, которых руководители использовали в своих целях. Поэтому лучше всего странствовать и по-своему развивать в себе сознание Кришны. Чем больше Нимай слушал, тем больше запутывался. Он никак не мог разобраться, в чём Пуджа прав, а в чём нет, но он надеялся, что Кришна всё откроет ему в своё время. Он ещё раз спросил Пуджу о его планах.

- Самолёт приземляется в Дели, - сказал тот, - поэтому мы можем поехать во Вриндаван.

- Мы поселимся в храме Прабхупады?

- Мы можем приходить туда, но, чтобы жить там, нужно платить десять рупий в день, если, правда, мы не будем выполнять там какую-то работу. Я не против того, чтобы делать что-то, но стоит тебе только поселиться в каком-нибудь храме, как его руководители тут же начинают считать тебя своей собственностью.