Нимай Дас - Госвами Сатсварупа Даса. Страница 57

- Бхагавад-гита, 4.34, коммент.

«Крадущийся Волк поведал мне, что молодые индейские воины нередко покидают свое племя и уходят в лес, где живут в одиночку в течение двенадцати лунных месяцев. Пройдя через такое испытание, они обретают себя. Индейцы верят, что Великий Дух дает воину-отшельнику особое знание. Многие индейские легенды рассказывают о великих тайнах, открывшихся таким воинам и принесших благо всему племени».

Том Браун младший «Искания»

Предисловие

Мой духовный учитель, Гаурачандра дас Госвами, -ученик Его Божественной Милости А.Ч. Бхактиведанты Свами Прабхупады, ачарьи-основателя Международного общества сознания Кришны. Эта книга повествует о том, как я и мой учитель старались выжить в канадских горах после авиакатастрофы, а также о нашей борьбе за обретение духовной истины. Мой Гурудев попросил меня поведать о тяжелых испытаниях, которые мы там пережили, хоть и понимал, что мне придется рассказать и о том, как в какой-то момент я стал оскорбительно думать о нем. Он сказал: «То, что мы с тобой испытали, наглядно показывает, что жизнь в этом мире - смертельная борьба». Этим он хотел сказать, что для преданного самое важное сражение в жизни - старание сохранять веру в наставления духовного учителя.

Эта книга включает также отрывки из дневника Гу-рудева, который молено считать его исповедью. Мы надеемся, она принесет пользу всем, кто ее прочитает.

Нимай дас

Глава 1

Реформа института гуру

Когда я попал в Индии в беду, мой Гурудев вызволил меня из тюрьмы и вытащил из майи. Тогда-то он и предложил мне путешествовать вместе с ним. В «Чайтанья-чаритамрите» есть стих, который очень хорошо описывает то, что произошло в Индии:

«Достоин хвалы тот учитель, который отправляется вслед за павшим и покинувшим его учеником и за волосы притаскивает его обратно».

- Чайтанья - чаритамрита, Антья-лила, 4.47

Спася меня, Гурудев доказал, что он в полной мере соответствует этому описанию духовного учителя, я же, к сожалению, на проверку оказался не очень верным слугой.

В самом начале, когда все шло гладко и ничто не омрачало моего радостного настроения, я неплохо справлялся с обязанностями слуги. Сначала мы с Гурудевом отправились в Гуджарат, где преданные принимали Гурудева у себя дома, относясь к нему, как к достойному поклонения садху. Хотя сейчас, в век Кали, религия в Индии пришла в упадок, многие гуджаратцы тем не менее не едят мяса и остаются преданными Господа Кришны. Воспитанные в традициях ведической культуры, они были рады, что имеют возможность выразить почтение Гурудеву, видя в нем истинного духовного представителя Верховного Господа. У них не было предубеждения против него из-за того, что он родился и вырос на Западе. Они приглашали его к себе домой, омывали его стопы и усаживали на въясасану, тогда как сами садились на пол; они слушали его лекции по «Шримад-Бхагаватам» и пели, когда он начинал киртан. Они угощали нас вкусным прасадом: паратхами, доклой, сладким далом, который я раньше никогда не пробовал. Видя, с каким почтением относились эти люди к моему Гурудеву, я стал уважать его еще больше. Он говорил мне, что не достоин того, чтобы ему омывали стопы, устраивали для него арати и т.п., но он обязан следовать вайшнавскому этикету и принимать все эти знаки уважения.

Из Гуджарата мы отправились в Нью-Дели, а оттуда полетели обратно в Америку. На Западе большинство людей ничего не знает о ведической культуре и не обладает глубоким пониманием духовных вопросов, а иначе они относились бы к таким святым личностям, как Гурудев, как к истинным священнослужителям. На Западе даже христианским священникам не оказывают должного почтения. Но, по крайней мере, в храме Прабхупады в Нью-Йорке Гурудева приняли, как полагается, и у меня опять стало радостно на душе.

Но я был хорошим учеником, только пока все было благополучно. Когда же в Канаде Гурудеву оказали не очень хороший прием, это, хоть и не сразу, повлияло на меня. Когда мы приехали в Викторию, находящуюся в Британской Колумбии, никто в храме не выразил Гуру-деву должного почтения. Преданные даже не встретили нас в аэропорту, хотя я заранее позвонил им и сообщил о нашем приезде. Никто из них и не подумал провести церемонию омовения стоп, которую я привык уже видеть в Индии. Лишь один преданный, по чистой случайности оказавшийся в тот момент в храме, крикнул, когда мы вышли из такси: «Харибол, Махарадж!». Мне даже самому пришлось спрашивать, где мы можем разместиться, на что преданные не смогли поначалу дать никакого внятного ответа, и только после некоторого раздумья они предоставили нам комнату для гостей.

Я слышал о произошедших в нашем Движении изменениях, касающихся положения гуру, но никто не рассказывал мне об этом во всех подробностях. Если вы не знаете, что это за изменения, я вкратце расскажу о них.

После того, как Шрила Прабхупада покинул этот мир, некоторые его ученики с одобрения руководящего совета Общества начали инициировать учеников. Стать гуру позволили не всем ученикам Прабхупады, а только нескольким. Все в Обществе относились к ним с огромным почтением, и у них было много учеников. Им оказывали почти такое же почтение, что и Шриле Прабхупаде. К примеру, они, как и Шрила Прабхупада, всегда сидели на высокой въясасане, тогда как их духовные братья усаживались на пол. Все смотрели на них как на чистых преданных, достигших самого высокого духовного уровня. Однако со временем некоторые гуру отступили от буквы учения сознания Кришны, и тогда другие ученики Прабхупады начали кампанию за реформу института гуру. Позже на международном собрании в Маяпуре руководящий совет признал необходимость некоторых изменений. В результате духовными учителями стали и многие другие ученики Прабхупады, а во время гуру-пуджи больше никто не сидел на большой въясасане, которая с тех пор предназначалась только для Шрилы Прабхупады.

Все это лишь сухое изложение тех событий, которое не дает представления о том, какую бурю эмоций и сколько споров они вызвали. Меня все это почти не коснулось, поскольку на собрания меня не приглашали, а на ферме в Пенсильвании, где я жил в то время, об этом почти не говорили. Когда Гурудев сообщил нам об изменениях, я просто принял это как должное. Он сказал, что Обществом были допущены некоторые ошибки, и если он лично оскорбил кого-то из своих духовных братьев или Шрилу Прабху паду, то он очень сожалеет об этом. Мы понимали, что его слова были проявлением смирения и он думает лишь о благе Общества. А я так никогда и не сомневался, что он - чистый преданный, и всегда видел в нем своего духовного учителя, являющегося для меня связующим звеном со Шрилой Прабхупадой и парампарой.

Однако в Виктории многие преданные были очень подавлены произошедшим и ожесточены из-за ошибок, допущенных Обществом, и поскольку я был личным слугой своего гуру, то всю свою злобу и ожесточенность они вылили на меня. И это показалось мне оскорбительным и несправедливым.

После первой лекции, прочитанной Гурудевом в Виктории, один из его учеников задал вопрос, который показался мне странным. Он спросил:

- Теперь, когда Шрила Прабхупада покинул этот мир, а в обществе не оказалось чистых преданных, внушающих доверие, нам сложно проповедовать неофитам с былым энтузиазмом. Как нам быть с этим?

На это Гурудев сказал, что цепь духовных учителей по-прежнему существует, и любой достойный ученик Шрилы Прабхупады может проповедовать от его имени, так что неофиты получат такое же благо, как и те, кому Шрила Прабхупада дал посвящение лично. Он привел такой пример: мы можем сомневаться, работает ли какая-то электрическая лампочка, но ввернув ее в патрон и увидев, что она горит, мы убедимся, что она работает. И то, что люди, получив посвящение у учеников Праб-хупады, начинают служить Кришне, доказывает, что и ученики Прабхупады могут привести других к Богу. Тут некоторые из духовных братьев Гурудева подняли руки и попытались оспорить его слова, но Гурудев разбил все их доводы.