В рядах борцов - Гансовский Север Феликсович. Страница 6

Собака молча соглашалась.

— И когда я только научу тебя работать!

Собака открывала пасть с крупными белыми клыками и смотрела на него не отрываясь. Потом они вместе бежали на бойню, и Ниагара помогала мальчику нести сумку с костями. Иногда они встречали чистильщика сапог — Джимми. Это был высокий, тихий мальчик. Никто никогда не видел, чтобы он смеялся или громко кричал. Он очень полюбил Ниагару. «Смотри, не показывай ее хозяину», — говорил он Тони.

К середине дня, когда мистер Каридус возвращался домой, Тони привязывал Ниагару за загородкой. Туда хозяин никогда не заглядывал. Собаки лаяли и рычали, в сарае всегда было шумно, и хозяин не знал, что за загородкой спрятана Ниагара.

Однажды в субботу мистер Каридус неожиданно пришел домой раньше, чем обычно, вместе со своим приятелем, долговязым, ленивым ирландцем Конни. Нужно было спешно найти замену на сегодняшний бой. Овчарка, принадлежащая Конни, заболела чумой. С вечера это было незаметно, но сегодня собака лежала скучная, и все усилия разозлить ее ни к чему не привели.

Каридус и Конни вошли в сарай. Здесь они услышали что-то необычное: Тони разговаривал. Из-за загородки доносились слова: «Лежи, лежи, хозяин скоро придет! Лежи, — слышишь?»

Мужчины подошли к загородке. На соломе лежала большая собака. Тони гладил ее. Собака тихонько покусывала его за край рубашки.

Каридус сразу узнал Ниагару. На груди у нее было большое белое пятно, по форме напоминающее самолет. По этому пятну зрители запомнили ее во время того боя. Они так и кричали: «Давай самолет! Грызи его!»

Увидев мужчин, мальчик вскочил. Ниагара тоже встала, недоверчиво глядя на них.

Две мысли, одна за другой, поразили мистера Каридуса. Во-первых, мальчик не выполнил его приказания, во-вторых, он всё это время кормил собаку на его деньги. Обычное, брезгливое спокойствие покинуло хозяина. Он вытащил руки из карманов и шагнул вперед, задыхаясь от ярости.

— Ты, — закричал он, — ты кормил ее на мои деньги!

Тони молчал. Собака, услышав крик, злобно сморщила кожу на носу. Шерсть на спине у нее встала дыбом.

Каридус протянул руку к мальчику. Кожа на носу у собаки сморщилась еще больше, обнажив клыки. Ниагара глухо зарычала и рванулась вперед.

Осторожный Конни отступил. Каридус, зная собачью хватку, тоже отскочил назад.

— Мальчик, — сказал хозяин, — подойди сюда!

Собака рычала. Тони стоял неподвижно. Его черные глаза с такой ненавистью смотрели на хозяина, что Каридусу стало не по себе.

— Не отдам! — неожиданно сказал Тони. — Не дам убивать! Моя собака.

Каридус огляделся, ища, чем бы издали ударить мальчика. В это время долговязый Конни тронул его рукой и сказал:

— А она, пожалуй, пойдет на сегодняшний бой вместо моей Джины. Собака злая.

Тут Каридус обратил внимание на то, что Ниагара крепко стоит на всех четырех лапах. Сломанная нога срослась и только небольшая метка указывала на место перелома. Каридус сообразил, что у него неожиданно появилась еще одна собака.

— Она злая, — повторил ирландец. — Будет хорошая драка.

— Это верно, — сказал Каридус. — Мальчик, — обратился он к Тони, — выведи ее сюда и надень намордник. Мы ее возьмем на бой.

Тони отрицательно покачал головой. Каридус снял со стены ременный хлыст и издали ударил мальчика. Но Конни снова дотронулся до его руки.

— Мы ее сами возьмем, — сказал он.

— Как ты ее возьмешь? — спросил Каридус.

Ирландец зашел за загородку с внешней стороны. Здесь на одной из жердей был привязан конец веревки, которая была на ошейнике у Ниагары. За этот конец Конни притянул упирающуюся собаку к решетке изнутри. Потом он крикнул Каридусу, чтобы тот дал ему еще веревки. Каридус принес.

Теперь, когда Ниагара находилась у решетки, Каридус смело вошел за загородку, отшвырнув Тони в сторону.

Ирландец крепко прижал шею собаки к решетке, продел вторую веревку в ошейник, завязал ее и конец отдал Каридусу. На двух веревках они вывели Ниагару из загородки и пошли по обеим сторонам собаки. Как только Ниагара бросалась на одного, другой подтягивал свою веревку. Тони кинулся было за ними, но Каридус толкнул его локтем в грудь, и мальчик упал.

— Я еще с тобой поговорю! — пригрозил хозяин, и они пошли с собакой со двора. Ниагара рвалась и рычала.

Когда они ушли, из дома напротив вышел чистильщик сапог, Джимми. Он присел на корточки возле лежавшего Тони.

— Брось, — сказал он, — не плачь. Может быть, с ней ничего не будет.

Тони поднялся. Он сидел молча и смотрел перед собой.

— Знаешь что?.. — сказал вдруг Джимми обрадованно. — Подожди немного.

Он вскочил и бросился домой. Через минуту он снова был возле Тони уже со своим ящиком.

— Уходи от своего скорпиона! — сказал он. — Сейчас лето, не пропадешь. И держись поближе к рабочим. У меня брат на кожевенном заводе работает; так пусть бы там попробовал мастер кого-нибудь ударить, — они бы ему показали! Я, когда вырасту, сразу же пойду на завод… А сейчас, — он порылся в кармане, — у меня есть полтора доллара. Возьми, тебе на первое время хватит.

Он положил деньги на землю возле Тони и вскинул свой ящик на плечо.

— Ну, я пойду, — сказал он и бегом пустился в город.

Вечером Тони поджидал Ниагару у ворот. Издали он увидел, что ирландец и Каридус ведут ее на двух веревках.

Тони выбежал из ворот и бросился навстречу собаке. Ниагара рванулась к нему с такой силой, что сначала Каридус, а потом и ирландец выпустили веревки. Ниагара прыгала вокруг Тони, лизала его лицо. Тони целовал ее и вытирал кровь с ушей и искусанной морды.

Ниагара была на свободе, и Каридус побоялся тронуть мальчика.

— Привяжи ее дома! — сказал он Тони.

Хозяин был в отвратительном настроении, потому что Ниагара сильно потрепала того пса, который, по его расчету, должен был победить.

Каридус и ирландец ушли. Тони привел Ниагару в сарай. Он промыл собаке глаза и уши и накормил ее.

После того он сложил свое имущество, которое состояло из одеяла и пары белья. Тони решил уйти куда-нибудь на ферму. Он считал, что хуже, чем здесь, ему нигде не будет.

Собравшись, он взял Ниагару в повод и вышел за ворота. Не успели они пройти и нескольких шагов, как в переулке показался хозяин. Он сразу же понял, что Тони уходит и уводит с собой собаку. Каридус остановился напротив Тони и сказал:

— Мальчик, вернись домой! Я тебя прощаю.

Тони не отвечал. Он прошел мимо хозяина, сдерживая злобно рычавшую Ниагару, и пошел дальше.

На улице темнело. Каридус огляделся. Они были одни. Но, боясь собаки, он не решался подойти к мальчику.

В это время в конце переулка показался человек. Это был чистильщик сапог, Джимми, который возвращался домой с работы. Каридус поспешил к нему навстречу.

— Хочешь заработать пять центов? — сказал он останавливаясь. — Беги за полицией. Здесь происходит грабеж.

— Да ну? — сказал Джимми. — А что такое?

— Скорей за полицией! — воскликнул Каридус в нетерпении. — У меня уводят собаку! Беги! Я пока за ним послежу.

— Что вы говорите, мистер? — сказал Джимми. — Тогда надо торопиться.

Он сбросил ящик с плеча на землю и сел на него.

— Ты надо мной смеешься! — вскричал Каридус со злобой. Он вынул руку из кармана, намереваясь схватить Джимми за ворот.

— Только попробуйте меня тронуть! — предупредил Джимми. — Я скажу брату, так он вас вздует.

Взбешенный Каридус бросился за Тони.

Когда он приблизился к нему на несколько шагов, мальчик повернулся и быстро пошел навстречу хозяину. Несколько мгновений Каридус стоял на месте. Потом сердце его не выдержало вида белых клыков Ниагары. Он повернулся и сначала шагом, а потом бегом пустился наутек.

Тут произошло нечто неожиданное. Всегда молчаливый и тихий чистильщик сапог вдруг вскочил и радостно закричал. Потом он выхватил из ящика две щетки — и звонкая дробь огласила тихую улицу.

— Долой! — кричал Джимми и колотил щетками по ящику. — Спасайся, скорпион! Да здравствует свобода!