Черная Мария - Бонансинга Джей. Страница 14
Сидевший рядом с ней Лукас быстро опустил боковое стекло, высунулся и стал вглядываться в пустынное шоссе позади «кенворта». И точно! В ярких лучах утреннего солнца на горизонте показался загнанный «камаро» зеленого цвета, за рулем которого наверняка сидел Мелвил Бенуа.
Все трое не мешкая принялись за дело. Распахнув двери кабины, Лукас и Софи поспешно выпрыгнули из грузовика. Лукас пробежал к задней части трейлера, а Софи, обогнув капот, поспешила к водительскому месту. Анхел побежал вслед за Лукасом.
Мгновенно взлетев по металлической лесенке, Софи уселась за руль и, дотянувшись до видеосистемы, вмонтированной над приборной панелью, включила монитор. Через несколько секунд на большом экране появилось голубоватое изображение заднего бампера прицепа. Покрытые толстым слоем пыли, гофрированные железные раздвижные двери были закрыты посередине на засов. По бокам прицепа виднелись выцветшие на солнце изображения бенгальского тигра с рекламой фирмы по прокату трейлеров. Пониже дверей, над брызговиками, свисала железная подножка.
Вот из-за угла прицепа показался Лукас, державший под мышкой длинный и тонкий наконечник для топливного шланга. На лице его отражалась только озабоченность выполняемой работой. Отперев засов, он распахнул двери трейлера и помог Анхелу забраться в его темное чрево. Потом влез сам. Задержавшись у камеры внутреннего кабельного телевидения, Лукас подмигнул Софи, следившей за его действиями по монитору.
От его дружеского подмигивания внутри у Софи что-то екнуло. Добрую половину их совместной деятельности Софи боролась за то, чтобы Лукас Хайд признал ее равноправным партнером. Поначалу это было непросто. У чернокожего были свои устоявшиеся взгляды на мир и глубоко укоренившиеся привычки. Однако после нескольких напряженных рейсов все потихоньку утряслось и вошло в нормальную колею. И вот тогда-то Софи и заметила в Лукасе нечто, заинтриговавшее ее. Под внешностью грубоватого мускулистого работяги с достаточно приземленным отношением к жизни билось сердце настоящего человека. Человека, который готов остановиться, чтобы помочь раненому оленю, который может снова и снова повторять песенку, пока не выучит верно слова. Человека, который был способен уважать Софи за ум и профессиональное мастерство, а не за соблазнительную задницу.
И вот теперь Софи смотрела, как этот настоящий мужчина начал опасную игру, в которую она сама его втянула. Ей стало немного не по себе. Нет, неправда! Она всерьез волновалась за него! И зачем только она подбила Лукаса на этот опасный трюк? Неужели из детского каприза? Или захотела им покомандовать, как провинциальная жеманница?
Внезапно осознав, что вся эта затея была результатом долго подавляемой и старательно не замечаемой ею самой глубокой симпатии к Лукасу, Софи даже покраснела.
Много раз они с Лукасом обсуждали всю глупость и неуместность любовных отношений между партнерами по работе, и каждый раз у Софи в душе оставался горький осадок. И чем больше она привязывалась к Лукасу, тем больнее становились для нее эти разговоры. Очевидно, Лукас боялся попасть в ловушку обязывающих к чему-то отношений. Господи, неужели он не понимал, что Софи вовсе не из тех женщин, которые жаждут лишить мужчину свободы! Ну почему двое взрослых людей, связанных между собой деловыми отношениями, должны навечно оставаться в этих узких рамках?
Внезапно Софи охватила паника, и по всему ее телу побежали мурашки. Ей захотелось немедленно выпрыгнуть из кабины, махнуть Мелвилу рукой — езжай дальше, — заставить Лукаса и Анхела вернуться в кабину и прекратить весь этот идиотизм! Однако, взглянув на монитор, она поняла, что уже слишком поздно.
Опасная игра началась.
Прижав педаль газа, Софи выехала на шоссе.
— Держись за боковые поручни! — прокричал Лукас, стараясь перекрыть рев двигателя.
Анхел стоял рядом с ним, пытаясь удержаться на скользком полу прицепа. Грузовик набирал скорость, и прицеп кидало из стороны в сторону.
Сделанный из гофрированного алюминия, с металлическими полками вдоль обеих стен, пустой прицеп был похож на длинный товарный вагон, болтающийся за идущим полным ходом локомотивом. Открытые двери и пустующие полки немилосердно грохотали и скрежетали. В воздухе стоял запах гнилых овощей и размокшего картона. Три вмонтированные в потолок лампы освещали изнутри весь прицеп, и все же Лукасу освещение казалось недостаточным. Пол был покрыт гнилыми капустными листьями и еще какой-то скользкой дрянью от прежнего груза, и трудно было держаться на ногах, особенно на ходу.
Приподняв канистру с бензином, Лукас подтащил ее к самому краю заднего борта. Казалось, чертова канистра весит не меньше тонны! Четыре фута высотой и шириной не меньше обхвата ствола хорошего дерева, канистра оказалась еще и скользкой на ощупь. Схватив удлиненный наконечник, Анхел прикрепил его к канистре, сделав ее еще на четыре фута выше.
Неуклонно приближавшаяся машина Мелвила была уже на расстоянии меньше мили. Зеленый «камаро» 1972 года выпуска со складывающейся крышей чем-то походил на годовалого бычка. Задние колеса больше передних, вдоль переднего бампера — противотуманные фары, похожие на оскаленные зубы хищного животного, стекла стильно тонированы. Двигаясь на скорости сорок пять миль в час, «камаро» весь дрожал и резко дергался из стороны в сторону, словно разъяренный, готовый к нападению бык.
Завидев машину Мелвила, Лукас напрягся всем телом. Лихорадочный голос безумца обрел кровь и плоть. Настала пора действовать! Мужское самолюбие не позволяло отступить от задуманного, хотя Лукас сильно сомневался в его целесообразности.
— Ну, действуем так, как договорились! — рявкнул Лукас, перекрывая грохот и дребезжание прицепа. — Держим скорость в двадцать пять — тридцать миль в час, и я снимаю крышку его бензобака монтировкой!
— А если вы поскользнетесь? — выдохнул Анхел.
На секунду задумавшись, Лукас сказал:
— На всякий случай держи меня за ремень, договорились?
Анхел поспешно кивнул в ответ.
— Придерживайся нашего плана, и все будет в порядке! — продолжал кричать Лукас. — Я вставляю наконечник в бак Мелвила, а ты приподнимаешь канистру!
Анхел снова утвердительно кивнул. Тем временем «камаро» был уже в сотне ярдов, не больше. Лучи восходящего солнца отражались на его тонированных стеклах.
Лукас обернулся к видеокамере и подал Софи условный знак.
Заметив условный знак Лукаса, Софи закусила губу, взяла в руки микрофон и сказала:
— Мелвил, ты слышишь меня? Это Софи. Ответь мне!
— Слушаю тебя, Софи, — долетел до нее напряженный, сдавленный голос Мелвила. — Отлично слышу.
— Мы видим тебя, Мелвил, — сказала Софи. — Мы находимся меньше чем в миле от тебя.
— Что я должен делать? — возбужденно спросил Мелвил.
— Выезжай на левую скоростную полосу, — как можно спокойнее произнесла Софи, словно она увещевала непоседливого ребенка. — Держись на одном уровне с задним бортом прицепа. Я буду вести грузовик по соседней полосе, ты понял меня? Прием!
— Все понял! — донеслось в ответ.
Включив нужную передачу, Софи снизила скорость до двадцати пяти миль. Слава Богу, в этот ранний утренний час шоссе было совершенно пустым. Однако в воздухе словно висело страшное напряжение, какое бывает в цирке перед исполнением особо опасного трюка. Софи смотрела вперед, на белые линии дорожной разметки, время от времени поглядывая в боковое зеркало и на видеоэкран, чтобы координировать сложное маневрирование.
«Камаро» требовалось не больше двух минут, чтобы выехать на левую скоростную полосу и поравняться с задним бортом прицепа. Но тут с ним произошло что-то неладное. Машина странно задергалась, то снижая скорость, то снова прибавляя ход.
Схватив микрофон, Софи сказала:
— Мелвил! В чем дело?
— Слишком медленно, — хрипло ответил Мелвил.
— Но быстрее опасно, Мелвил!
Наступила секундная пуза. Потом раздался отчаянный крик: