Игра киллера - Бонансинга Джей. Страница 3

Джо быстро собрал винтовку, сделав лишь одну паузу, чтобы посмотреть на часы. Они показывали 12:27, а это означало, что цель может появиться на пороге серого здания в любую минуту. Прикрепив к стволу приклад и сошку, Джо установил оптический прицел, затянул винты и выставил ноги сошки на парапете. После этого он сунул руку в боковой карман куртки и вынул оттуда пластиковую коробочку с парой резиновых заглушек для ушей. У «галила» при выстреле довольно громкий звук, а Джо не мог себе позволить дальнейшую потерю слуха. Заглушки он сунул в уши. Они были предназначены для рок-музыкантов и фильтровали неожиданные взрывы децибелов, позволяя все же слышать музыку. С такими заглушками Джо мог слышать все внешние звуки, не рискуя при этом барабанными перепонками.

Джо прильнул к оптическому прицелу и тщательно навел его на ту самую металлическую дверь, из которой вот-вот должен был появиться его клиент. Зона поражения находилась примерно на три этажа ниже стрелка и на расстоянии около двухсот ярдов – самые благоприятные условия для верного выстрела. Джо глубоко вздохнул и начал предпоследнюю процедуру подготовки, тайную часть работы, о которой его работодатели не подозревали.

Он разжигал в себе гнев.

Глядя в оптический прицел на неподвижную металлическую дверь и лаская кончиком пальца гладкую поверхность спускового крючка, Джо вспоминал кровавый след цели – убитых участников движения за гражданские права в начале семидесятых, демонстративную, похожую на расстрел ликвидацию двух членов Американского союза борьбы за гражданские свободы в Литтл-Роке, разжигание ненависти в штате Колорадо, в результате чего погиб печально знаменитый сотрудник леворадикальной радиостанции, – и вскоре гнев и решимость электрическим током потекли по раскаленному проводу спинного мозга, по всему телу, застывшему в позе богомола в засаде. И на Джо снова снизошло спокойствие, гипермедитативная безмятежность, которую знает лишь снайпер.

Он обучился этой технике много лет назад.

Еще в шестидесятые...

Это случилось вскоре после мучительной и очень медленной смерти отца от рака желудка, когда от подавленных эмоций и горя Джо стад мрачным и злым; после всех стычек с матерью, из-за которых католические монахини в Сент-Винниз стали считать его исчадием ада, – после всего этого Джо обнаружил рекрутский офис морской пехоты на Холстид-стрит. Выход из царства боли. Год был шестьдесят третий, вся Америка упивалась закулисными тайнами Камелота [2], Индокитай был готов взорваться, и Кеннеди посылал туда все больше и больше своих «советников» в мундире, чтобы сохранить равновесие. Джо было всего шестнадцать, когда он обнаружил свое призвание, и он стал чудом, какого никогда не видали инструкторы тренировочного лагеря в Сан-Диего. В его руках снайперская винтовка «М-21» была способна на такое, о чем не подозревали даже ее создатели. Он показал высочайший результат за все годы существования тренировочного лагеря и немедленно был отправлен за океан. Джо был направлен в долину Йа-Дранг, засекречен и привлечен к участию в операциях, которые официально не существовали, а неофициально поразили больше целей, чем бубонная чума.

Со временем ликвидация на дальней дистанции стала для Джо чем-то вроде дальнего точного удара в гольфе. Она всегда начиналась зловещим затишьем перед бурей, концентрированным спокойствием, потом мощный ток адреналина по жилам и смертельный выстрел; всегда на расстоянии, сокращенном оптическим прицелом, и голова цели в перекрестье становится облачком красного тумана. Это было как отвратительный оргазм, как удар тока. Мяч в лунке. И это засасывало, как наркотик.

В шестьдесят пятом он вернулся домой, в жизнь не только жалкую, но и бессмысленную. Застывший, окаменелый, с грохочущим в мозгу эхом Йа-Дранга, он хотел уважения, которое имел от ребят из спецназа, он искал смысла, а более всего жаждал снова ощутить пальцем гладь спускового крючка. Начал он с самой обыкновенной уличной борьбы за справедливость. Потом дал знать старым друзьям и соседям, что готов на большее – может помочь тем, с кем поступили неправильно. Это была работа вроде как у комитета бдительности месть за невинных жертв организованной преступности; и не прошло много времени, как его попросили переступить черту.

Снова взглянуть в оптический прицел.

Неясный шум издалека.

Джо поднял глаза и увидел на пороге здания грузного человека, известного всем оперативникам этой части страны под кличкой Бигфут. Он вышел из двери офиса фирмы «Норт Луп Атриум» в просторной белой спортивной куртке из полиэфирной ткани и сделал шаг в перекрестье оптического прицела Джо Флада.

Джо выстрелил три раза.

В прицеле было видно, как человек пошатнулся, и голова его стала красным месивом. Прямое попадание. Быстро и чисто. Жирный мужчина свалился на землю. Телохранители запоздало бросились прикрывать его своими телами. Джо еще секунду не отрывал глаза от прицела, подтверждая ликвидацию цели. В зеленом поле толстый человек, которого звали Бигфут, подергиваясь, распластался на пороге здания, перекрыв дверь, его огромные рабочие ботинки вывернулись под странным углом, а под головой расползалась красная лужа. Джо вздохнул и расслабил мышцы.

И в этот момент произошло незапланированное.

Это было мимолетное чувство, промелькнувшее в его сознании какие-то доли секунды, но оно яркой вспышкой вспыхнуло у Джо под веками; образ ярче термоядерного взрыва впечатавшийся в сетчатку глаз – образ человека, ждущего смерти... У Джо заныло под ложечкой. Что это было? Что это могло быть, черт возьми?

– Хватит! – сердито буркнул Джо сквозь порывы клубящегося ветра.

Вдали возник вой сирен. Слабые перепуганные крики собирающейся толпы и допплеровское завывание машин «скорой помощи». Поднявшись на ноги, Джо подхватил свой «галил», сложил сошку и сунул все это в чемоданчик. Отнес чемоданчик к массивной дымовой трубе и швырнул в печь. Потом вошел обратно в здание, пошел вниз по лестнице и через причал к своей «вольво».

Обдумать нужно было многое, а времени оставалось мало.

2

В дальнем конце ирландского ресторанчика «Пэддиз Айриш» стареющий музыкальный автомат с хрустом жевал древнюю мелодию «Грэнд-Фанк-Рейлроуд». Что-то о каком-то американском оркестре. Джо почти ее не слышал. Он сидел на высоком стуле у самой стойки бара, прижавшись животом к полированной деревянной поверхности, с головой, забитой наркотической ватой. Он пропустил пять порций «Тамми намберз», и уже десять минут все в баре медленно расплывалось, как в оптике со сбитой наводкой.

Джо допил до дна свой меловой коктейль и медленно обвел взглядом прохладный задымленный ресторан. Все здесь были завсегдатаи. Все в дождевиках, джинсовых куртках, с короткой стрижкой. Все работяги с верхней и нижней частей Норт-шор, топящие в дешевом виски память об очередном рабочем дне. Джо не ощущал с ними никакой связи. Он здесь был космическим пришельцем из другого мира.

– Только не говори, что ты хочешь выпить еще глоток этой мерзости.

Джо поднял голову. Над ним нависла крупная фигура барменши по имени Дебби – прыщавой блондинки с отвратительной стрижкой и километровыми ногтями, покрытыми розовым лаком, в свитере поддельной ангорской шерсти, купленном на дешевой распродаже. Дебби была для Джо якорем спасения единственной барменшей на всем озере Мичиган, никогда не задававшей лишних вопросов, не вешающей лапшу на уши и не сующей нос не в свое дело. Более того, она была единственной барменшей во всем Чикаго, которая охотно снабжала его любимой отравой – неподражаемым и несравненным коктейлем «Тамми намберз». Одна часть «Бэйлиз» на три части «Маалокса».

– Сооруди еще одну, лапонька, – сказал Джо, смахивая с губ остатки похожей на молоко жидкости.