Адмирал Ушаков - Андрущенко Андрей Иосифович. Страница 37
Ф. Ф. Ушакову повелевалось вооружить двенадцать линейных кораблей и больших фрегатов с соответствующим числом вспомогательных судов и быть готовым выйти в море при нервом известии о появлении в Черном море турецкого флота. Для охраны побережья от Керченского пролива до о. Тендры были посланы крейсерские суда.
Гребной флот также приводился в готовность. Днестровская гребная эскадра под командованием контр-адмирала Пустошкнна должна была «оберегать от сюрприза» берега от Одессы до Овндиополя, а эскадра Днепровского лимана — от Одессы до о. Тендры.
С самой ранней весны Ф. Ф. Ушаков готозился встретить противника, с какой бы стороны моря он ни показался.
В начале апреля пришли новые известия, что французская эскадра якобы уже появилась в Мраморном море. 9 апреля Ушаков получил указ Павла I о немедленном выходе в море для крейсирования между Севастополем и Одессой *.
Через две недели Ушакову приказывалось «стараться наблюдать все движения как со стороны Порты, так и французов, буде бы они покусились войти в Чёрное море или наклонить Порту к какому-либо покушению»197 198. О всех новых данных относительно турецкого и французского флотов Павел требовал от Ушакова немедленных донесении нарочным лично ему в Петербург.
Войска на юге с весны тоже подготовлялись для немедленного похода к границам в случае необходимости 199.
Павел I настолько серьёзно опасался появления Бонапарта на Черноморском побережье, что 13 мая 1798 г. снова отправил рескрипт Ушакову с указанием, как действовать против французов, если бы они вошли в Чёрное море.
«Как скоро получите известие, что французская эскадра покусится войти в Чёрное море, то немедленно сыскав оную, дать решительное сражение, и мы надеемся на ваше мужество, храбрость и искусство, что честь нашего флага соблюдена будет». Если бы французская эскадра оказалась «гораздо превосходнее» русской, то в таком случае Ушаков должен поступать, как «требует долг и обязанность» и «всеми случаями воспользоваться к нанесению вреда неприятелям» 200.
К началу июля 1798 г. в Петербурге стало известно, что огромный французский флот, состоявший из 30 линей-
ных кораблей, 11 фрегатов и 48 других военных судов, прикрывая 300 транспортов с войсками, 19 мая внезапно покинул Тулон и пошёл на юг, вероятно, к турецким владениям. Павел I не знал тогда ещё о захвате французами 12 июня о. Мальты, принадлежавшего ордену иоаннитов, магистром и покровителем которого он тогда считался.
В Петербурге предполагали, что Бонапарт направится к берегам Порты. Это позволило русскому правительству конкретно оценить возможность нападения французского флота на Россию со стороны Чёрного моря.
Павел 1 через своего посла в Константинополе
В. С. Томару предложил султану Селиму III помощь флотом и сухопутными силами для защиты его империи от «зловредных намерений Франции». Он был вполне уверен, что Селим III примет его предложение. И, не ожидая сообщений о согласии, 25 мая приказал Ушакову «немедленно отправиться в крейсерство около Дарданеллей» (имелся в виду Босфорский пролив). Оттуда Ушаков должен был послать лёгкое судно в Константинополь к Томаре с известием, что он имеет повеление оказывать Порте помощь «где бы то ни было» всеми силами эскадры. По получении от Томары сообщения о требовании Блистательной Портой помощи Ушакову предписывалось «тотчас следовать и содействовать с турецким флотом противу французов, хотя бы то и далее Константинополя случилось»1.
Ушаков получил указ 4 августа, будучи с эскадрой в Севастополе, и немедленно стал готовиться к такому ответственному и серьёзному походу.
На следующий день Павел I послал указ и генералу Гудовичу, который назначался командующим армией, предназначавшейся для оказания помощи Порте на суше.
Конечно, Павел I намеревался помогать Порте не из каких-либо чувств симпатии к Селиму III или из желания защитить его империю. Он хорошо понимал, что, где бы ни высадился Бонапарт на турецкой территории, рано или поздно Турецкая империя попадёт под его влияние и французы окажутся в Константинополе, на Чёрном море, Балканах, Кавказе и т. п. Следовательно, с ними придётся столкнуться неизбежно, но тогда в очень невыгодных условиях. Поэтому, рассуждали в Петербурге, не лучше ли заранее предотвратить подобные события привлечением на свою сторону Порты и совместной борьбой с Бонапартом.
В то время как диван обсуждал предложения Павла 1, произошли события, которые окончательно раскрыли планы Бонапарта и заставили Порту, не колеблясь, принять помощь России, ещё недавно считавшейся её злейшим врагом.
Бонапарту удалось обмануть английского вице-адмирала Нельсона, сторожившего французские порты. Выйдя из Тулона 19 мая, он более'сорока дней лавировал в Средиземном море, скрываясь в туманах, и 1 июля, не замеченный английским флотом, бросил якорь в дельте Нила. Высадив 36-тысячную армию на берег, Бонапарт захватил город Александрию и повёл стремительное наступление на.Египет. Скоро почти весь Египет был завоёван, невзирая на то, что Нельсон, наконец, обнаружил французский флот, ушедший у него прямо из-под носа, погнался за ним и в сражении при Абукире 21 июля (1 августа) почти полностью уничтожил его.
Известия о высадке французов в Египте пришли в Петербург 7 августа 1789 г. В это же время Павел узнал и о захвате Бонапартом Мальты. Он воспринял это как вызов. Хотя непосредственной угрозы русским границам и не было, однако Павел I и его правительство понимали, что, завоевав Египет и Сирию, Бонапарт может овладеть Константинополем и проливами. Нужно было принимать срочные меры.
«Получил сегодня известие, — писал Павел I Гудовичу в указе от 7 августа 1798 г., — о завоевании французами Александрии и о намерениях начальника их Бонапарта распространить действия свои в области, Порте подвластные, обращая виды свои на Мекку, Медину и самый Иерусалим» '.
Одновременно с этим было получено сообщение То-мары о решении султана просить «деятельнейшей помощи. .. противу врагов всех царств и разрушителей всеобщего порядка». «Быв уже давно готовы к таковому содействию и предвидя гибель Порты, — говорилось 201 в указе Гудовичу, — решились мы дать повеление нашему вице-адмиралу Ушакову идти на помошь туркам и действовать в Средиземном море с ними соединённо или же с английским флотом противу французских сил» 1.
Тогда же получил указ и Ушаков. В нём подтверждалось повеление от 25 июля «следовать немедленно к Константинопольскому проливу». В указе устанавливался район действия русской эскадры в Средиземном море, который должен был распространяться не далее Египта, Кандии, Морей и Венецианского залива, «смотря по нужде и обстоятельствам» 202 203.
Павел I предупреждал Ушакова, чтобы он не входил в проливы, не получив через Томару заверения Порты о свободном пропуске русского флота назад 8 Чёрное море 204.
В то время в России не было ни одного адмирала, который мог бы соперничать с Ушаковым в боевом опыте и славе. Весь Восток и вся Европа ещё помнили о его черноморских победах. В Турции имя «Ушак-паши» стало легендарным.
В течение одной недели Ушаков снарядил эскадру всем необходимым для выполнения ответственного задания.
В средиземноморском походе во всём блеске расцвёл флотоводческий гений Ушакова, а слава русских моряков навеки вошла в мировую историю.
13 августа 1798 f. эскадра из шести линейных кораблей, семи ‘фрегатов и трёх мелких судов под флагом вице-адмирала Ушакова, имея запас морской провизии на четыре месяца, покинула Севастополь и взяла курс к румелийским берегам. Ушаков поднял свой флаг на 84-пушечном корабле «Св. Павел».
По свидетельству Егора Павловича Метаксы, участника экспедиции, описавшего её в своих «Записках», все корабли эскадры были лучшие в Черноморском флоте, а офицеры и матросы — отборные. «Все они не один раз бывали в деле, — читаем в «Записках» Метаксы,— большая часть из них... воспитана и обучена была самим