Адмирал Ушаков - Андрущенко Андрей Иосифович. Страница 48
Две сильнейшие батареи на севере и на юге города были хорошими опорными пунктами, державшими кор-фннские укрепления под мощным артиллерийским огнём.
По прибытии в Корфу Ушаков составил оригинальный и смелый план атаки города и его укреплений. Он отбросил существовавшие правила атаки морских крепостей только силами сухопутной армии при содействии флота. После тщательного изучения системы обороны противника, точного учёта боевой обстановки и глубоких расчётов Ушаков решил атаковать сильнейшие береговые укрепления сначала с моря, а затем, подавив противника огнём корабельной артиллерии, высадить десант для захвата крепостей и пленения или уничтожения живых сил неприятеля.
Первый сокрушительный удар Ушаков наметил нанести всеми судами по о. Видо, этой ключевой позиции кор-финских укреплений. Нужно было сбить пять сильных батарей и захватить или уничтожить отряд в 800 человек французов, охранявших остров. Чтобы отвлечь внимание основных сил противника от Видо, Ушаков намечал произвести вспомогательную атаку наружных укреплений новой крепости — Авраама, Рока и Сальвадора. Взятие о. Видо позволило бы флоту подойти к корфинским крепостям и обрушиться на них всей силон корабельных пушек.
Этот план поражает своей смелостью и оригинальной новизной. История до сих пор не знала, чтобы решающая роль штурма падала на корабли, а десанты, и то составленные главным образом из корабельных матросов, играли лишь вспомогательную роль. 280
Крепость на острове Корфу (конец XVI11 в.).
Готовясь к операции, Ушаков созвал на совет русских командиров кораблей и трёх турецких адмиралов. Он подробно объяснил план главного удара по Видо, а также план атаки новой крепости. «Мнение столь основательное, — говорит Метакса, — не могло не быть одобрено всеми командирами единогласно». Только одним туркам такое «предприятие казалось несбыточным, и они, не имея достаточных доказательств, коими могли бы оспорить большинство голосов в совете, повторяли только турецкую пословицу, что камень деревом не пробьёшь». Однако когда турецкие «адмиралы сообразили, что нападение на крепость будет совершено русскими кораблями и фрегатами, то камень стал им казаться уже не столь твёрдым,.— иронически подчёркивает Метакса, — они тотчас смекнули, что слава будет им с русскими пополам, а опасности только последним, а поэтому и одобрили тотчас во всей силе мнение главнокомандующего» К I
Конечно, от таких союзников ожидать большой помощи было трудно, да Ушаков и не очень полагался на них. Вся тяжесть осады лежала на русских моряках, которые верили своему любимому адмиралу и всегда выполняли его боевые замыслы и приказы.
«...Дела столько здесь не счесть, — писал Ушаков Томаре, — вся блокада и во всех рассылках и во всех местах, и все успехи производимые деланы все одними моими только судами, а из турецкой эскадры кого ни посылаю, пройдёт только час-другой — и тотчас назад идёт. Когда велю где крейсировать и не приходить назад к нам, то-отошед остановятся и дремлют всё время без осмотрительностей. .. Я измучил уже бессменно всех моих людей в разных местах... Прилежнейшие наши служители, от ревности и рвения своего желая на батареях в работу и во всех бдительностях в дождь, в мокроту и слякоть, обмаранных в грязи всё терпеливо сносили»281 282.
Атака была назначена на 18 февраля. Накануне штурма составлены были особые сигналы флагами из 130 знаков, которые давали возможность командующему быстро и чётко руководить сражением во всех его пунктах. На совещании все командиры были снабжены енг-
налами и точными письменными указаниями для действий.
Несколько дней подряд на обеих эскадрах магросы обучались стрельбе из ружей и мушкетов. Десантные войска и албанцы приготовили лестницы, фашинник и другие предметы для штурма.
Время штурма вовсе не держалось в секрете, а, наоборот, умышленно разглашалось. Из воззваний к населению французы знали о готовящейся атаке. Но они не разгадали главного направления удара. Подготовка лестниц и других орудий штурма, проходившая на глазах французов, говорила о намерении атаковать стены крепостей. Французские генералы допускали, что действия десантов будут поддерживаться мелкими судами. Чтобы затруднить подход судов к берегу, о. Видо был опоясан специальными бонами из деревянных балок, скреплённых железными болтами и цепями. Однако заграждения эти накануне атаки были разорваны сильным ветром и выброшены на берег. Чтобы помешать высадке десанта, французы на берегу около самой воды сделали завалы из оливковых деревьев, безжалостно вырубленных на острове.
Все способы и средства атаки французы старались предвидеть. Но допустить, что русские подойдут *линей-нымн кораблями и фрегатами под самый берег на картечный выстрел к батареям, — это было выше их понятий.
Албанские начальники имели приказ Ушакова привести свои войска в день атаки на батареи. За два дня перед штурмом Ушаков лично побывал у них и обещал денежную награду, если они храбро будут вести себя при атаке укреплений. Казалось, всё шло хорошо. Но перед самым выступлением, рассказывает Метакса, войска Али-паши вдруг заявили, что «они не только не отважатся брать приступом такого вооружённого острова, как о. Видо..., но что они и свидетелями быть не хотя: таких действий и драться умеют на суше,' а не на воде, на кораблях и лодках». •
Ушаков поехал к ним и попробовал убедить их в успехе. Когда же ему не удалось уговорить албанцев действбвать вместе с русскими войсками, то он, по словам Метаксы, «хотел было понудить их строгостью к повиновению, но тогда они почти все разбежались, оставя начальников своих одних». Ушаков обратился к албан-
скнм начальникам, но они также заявили ему, что «он предпринимает дело невозможное». Но адмирал, говорит Метакса, усмехнулся на ответ эпирекпх «полководцев» и сказал:
«Ступайте же и соберитесь псе на гору при северной пашен батарее и оттуда, сложа руки, смотрите, как я, в глазах ваших, возьму остров Вило и вес его грозные батареи» К
Возможно, что здесь действовали не только причины недисциплинированности войск Али-паши, но и прямое его указание при удобном случае уклоняться от активной помощи русским.
Ушаков тут же решил не пустить ни одного албанца в город Корфу, когда он будет взят. И действительно, албанские солдаты за всё время их пребывания на острове в городе не были, хотя и рвались туда постоянно. Жители города, разумеется, были очень довольны этой мерой Ушакова. Они страшно боялись грабежей и настойчиво просили не пускать албанские войска даже на остров.
Несмотря на отказ албанских войск, Ушаков не изменил решения об атаке. На русских кораблях и на батареях команды с нетерпением ожидали начала атаки. Два дня перед штурмом северная и южная батареи беспрерывно стреляли по крепостям и производили там значительные повреждения.
Накануне штурма 17 февраля 1799 г. Ф. Ф. Ушаков издал боевой приказ,' в котором подробно излагался план атаки о. Вндо 283 284. Этот приказ является ярким документом, свидетельствующим о большом военном мастерстве Ушакова, разработавшего классический образец комбинированной операции.
В приказе Ушаков писал: «При первом удобном ветре... по согласованному положению намерен я всем флотом атаковать остров Видо» (см. план атаки Корфу). В приказе подробно были указаны порядок и последовательность вступления судов в бой, чётко обозначены боевые места каждого судна с конкретными объектами
для поражения. Указывая на батареи как главные объекты атаки кораблей, Ушаков требовал от командиров разрушения также прибрежных полевых укреплений.
«...Во все места, где есть закрытые французы за маленькими*канавками и за маленькими же брустверами, для ружей сделанных, ежели где есть между ими пушки, то и оные идучи сбить непременно, и потом каждому стать на свои места..., оборотя борты к батареям».