Юные натуралисты в краеведческой экспедиции - Коллектив авторов. Страница 8

Не менее часто встречаются разных видов пауки, которых мы называли „цветочными". Они неподвижно сидят на стеблях или соцветиях зонтичных. Прижавшись ^ стеблю, эти окрашенные в зеленый

цвет паучки совсем, незаметны. Цветочный паук не мастерит себе паутины, как его серые собратья— крестовики; он терпеливо ждет, покуда не проползет мимо него какая-нибудь личинка или муха. Тогда, встрепенувшись, он бросается на добычу и старается умертвить ее.

К случайным посетителям цветов относятся мухи. Они не питаются растениями, не переносят их пыльцу, у них нет для этого нужных приспособлений. Мухи опускаются на растения, чтобы отдохнуть или опустить свой небольшой притупленный хоботок в каплю росы, привлекшую их внимание.- С наступлением темноты они забиваются в траву и, проведя там ночь, снова принимаются за свои воздушные путешествия.

Таковы наши наблюдения. Покончив с выяснением взаимоотношений между цветами и насекомыми, мы в последний раз занимаемся сбором насекомых на лугу, чтобы пополнить нашу отчетную коллекцию.

Птицы луга

Сегодня весь день в распоряжении „позвоночников". Нам предстоит обследовать птичье население сырых лугов: утром — на Нижнем лугу

у озера, днем —на осоковых лугах у реки Куксы.

Взяв .бинокли и записные книжки, мы спускаемся к озеру. Нижний луг тянется длинной полосой вдоль озера. Он сильно порос ивой, ольхой, березой, и лугом в полном Смысле слова его назвать нельзя.

Растянувшись цепью, с биноклями, наготове, мы двигаемся вперед.

Небольшая желтенькая птичка срывается с ближайшего деревца и, пролетев неровным, волнообразным полетом несколько метров, садится на вершину ольхи,

§

~-4&елтая трясогузка! — определяет ребята.

Да, их тут немало! Около десяти трясогузок снимаются с кустов, перелетают с ветки на ветку и, перекликаясь, следуют за нами.

Из ольховой рощи послышалась знакомая звенящая песня овсянки; в кустах запела садовая славка. Но больше всего звуков доносится со стороны озера; там на прибрежных кустах поют ка-мышевки-барсучки.

— Ребята, стой! Что за птица?

В кусте ивы у самой земли мелькнула серая птичка.

— Это камышевка! Но какая?

— Вероятно, барсучок. Вон сколько их здесь поет!

Говорит Миша:

— Нет, не барсучок. Барсучок меньше и ярче по окраске...

— Гнездо! — крикнул вдруг Кирилл, забравшийся в самую гущу кустарника.

Пробираемся к нему. Действительно, на кусте малины свито из сухих травинок гнездо, вплетенное в ветви куста. В гнезде находилось четыре бурых яичка, еще холодных и не^ насиженных, так как кладка была неполная.

— Это — гнездо камышевки-псресмешки. Она всегда так вплетает ветки, — заявил Миша.

Да вон и сама пересмешка: серенькая ‘птичка, которую мы только-что не могли определить, тревожно перелетает с места на место.

Выбравшись из кустов, идем дальше, отмечая новых птиц.

В кустах олавка-говорунчик все время повторяет-свою однообразную простенькую песенку; на сухом суке березы зеленушка тянет: „жррриии, жррриии...“

„Чиви-чуи-у“—донеслось вдруг из березовой рощицы. „Чечевица"! На молодой березке мы. за-

мейаем птичку с ярко-краснымй горлышком й грудкой.

— А вон, кажется, ее гнездо!—крикнул Женя, указывая на одну из березок.

Мы все бросились туда и спугнули серенькую самочку-чечевицу. В развилке сучка было свито гнездо, а в нем лежало четыре ярко-голубых яичка. Они оказались насиженными, и из них скоро должны были вылупиться птенцы. Записав местоположение гнезда, чтобы взять его, когда птенцы вылетят, мы пошли в обратный путь.

На сегодня с Нижним лугом покончено. Теперь остается берег реки Куксы.

Вторую половину дня нам пришлось работать под дождем, но все же на сырой и болотистой пойме Куксы мы нашли гнездо желтой трясогузки, спрятанное в углублении под кочкой, с которым до тех пор мы не были знакомы.

Монолит

Сегодня—общая работа по методам изучения почв.

Утром Сергей Владимирович собрал всю старшую группу на балконе и, кратко рассказав, что такое почва, какие виды ее встречаются и как они образуются, перешел к изложению предстоящей работы.

— Сегодня- мы будем брать на лугу монолит, послойные образцы почв и производить их зарисовки. Монолит — это образец почвенного разреза, столбик почвы, вынутый из земли. На нем ясно видна смена почвенных слоев, их толщина, состав, цвет. Чем глубже взят монолит, чем .выше этот столбик земли, тем больше его ценность, тем более точное представление о почве он нам дает. Такой монолит нам предстоит взять сегодня. О технике работы мы поговорим на месте.

Перед уходом рабйредолйОм еиарякёнйе: лб-паты, ножи, бумагу для образцов и изготовленный Ежиком еще накануне ящик для монолита. Собственно, ящиком его трудно назвать, так как он имеет только боковые стенки; дна и крышки у него нет; их мы несем отдельно.

Недалеко от мызы делаем первую пробу. —

Вырыв небольшую яму, убеждаемся, что место нам не подходит: на глубине нескольких десятков сантиметров начинает просачиваться вода.

После нескольких неудачных проб направляемся к Верхнему лугу, так как взять монолит нам нужно именно на лугу. Там около ямы с глинистыми стенками находится небольшой кирпичный „завод". С помощью ручной формы крестьянин-формовщик на простом столике быстро делает кирпич за кирпичом. Сырые кирпичи сушатся тут же около него, сухие лежат несколько поодаль, сложенные в штабеля.

Почва как-раз подходит для взятия монолита— суглинок лежит толстым и плотным слоем. В нашем районе преимущественно встречаются два вида почв: суглинок и супесь, при чем первый преобладает.

Ребята принимаются за рытье ямы. Желающих копать вначале оказывается больше, чем лопат. Но, покопав минут пять, ребята охотно уступают место другим. В конце концов лопата попадает к Кириллу и так и остается у него до самого конца. Главное внимание обращено только на одну стенку ямы, из которой предполагается взять монолит. Ее старательно подравнивают, подрывают, придают строго вертикальное положение.

Тем временем Женя и Тамара зарисовывают акварелью почвенный разрез. Они подновили яму формовщика, чтобы не ждать, когда будет закончена наша яма. Зарисовки нам необходимы по-

?ому, 4fo, ёысыхая, монолит⁴ сильно тускнеет', й составить себе понятие о его первоначальной расцветке можно только по рисунку. „Художники" уже подводят работу к концу, а Кирилл все еще копает. На глубине около метра в яму начинает набираться вода. Дальше—Дольше: дно ямы превратилось в жидкую липкую массу. Ноги вязнут в грязи, копать становится все труднее, но Кирилл упорно выбрасывает мокрую глину. На время его сменяет Ежик, но через пять минут Кирилл снова занимает свое место.

Скоро ровная стенка обнажается на целый метр глубины. Черновая работа уже сделана; теперь на--чинается наиболее сложная и ответственная часть. Прежде всего намечаем на стенке ямы границы будущего монолита, точно по размерам ящика. Верхняя граница — дерн на уровне земли. Затем- с величайшими предосторожностями окапываем монолит с боков и снизу. Работать приходится уже не лопатами, а ножами, чтобы не повредить стенки.

Постепенно колонка монолита выступает все больше и больше; соответственно этому растет опасность ,обвала: приходится поддерживать ее с боков и главным образом снизу (рис. 4). Дальше окапывать невозможно: тяжелая мокрая глина грозит расползтись в- разные стороны. Надеваем на монолит раму, из боковых стенок ящика. Теперь опасность миновала, монолит плотно зажат между деревянными стенками. Приставляем к ящику его дно и накрепко привинчиваем заранее припасенными винтами. После этого подрезаем монолит сзади, чтобы отделить его от земли, и осторожно поднимаем наверх.

И тяжелый же он однако! На руках не унести. Быстро смастерили небольшие носилки. Тонкие ветки гнутся под тяжестью-свыше тридцати килограммо'в. Кирилл и Ежик торжественно несут монолит к дому.