К далеким берегам - Муратов Михаил Васильевич. Страница 2

— Все, что случится с тобою, будет и со мною, — произнес Асан-бек татарскую формулу дружбы на прощанье.

Через день вниз по Волге от Нижнего-Новгорода поплыли струг Асан-бека и два русских судна — московское и тверское.

Довольно долго плыли между берегами, поросшими густым лесом. После устья реки Ветлуги, впадающей в Волгу за Ниж-иим-Новгородом, начались земли казанского хана. Суда продолжали плыть без помехи.

За землями казанских татар, на левом берегу Волги, кочевала Ногайская орда. Дальше к югу шли владения астраханских татар/Леса кончились, начались степи.

С кораблей не ваз видели кочующих татар. Покачиваясь, шли высокие двугорбые верблюды, паслись табуны лошадей и стада овец. На арбах, запряженных волами, везли круглые легкие передвижные жилища из прутьев, обтянутых войлоком.

Иногда с кораблей замечали всадников на берегу, у самой воды. Татары сидели на небольших крепких лошадках неподвижно, как будто приросли к седлам, смотрели на корабли и переговаривались друг с другом.

Афанасий Никитин и его спутники поглядывали на них с некоторой тревогой и толковали о том, что татары, может быть, наблюдают за кораблями неспроста, А кормщики направляли суда подальше от берега и ночью выставляли стражу.

В низовьях Волги благополучно миновали город Сарай, бывший столицей Золотой орды. Когда-то русские князья были вынуждены приезжать сюда с данью н подарками. Затем Золотая орда распалась на несколько независимых ханств. Но название ее главного города было хорошо известно Афанасию Никитину и его товарищам, с детства слышавшим рассказы о том, как смелый тверской князь Александр Михайлович был казнен в Золотой орде.

Уже недалеко была Астрахань, когда они увидели небольшую лодку, которая отчалила от берега и направилась к стругу Асан-бека.

Три татарина взошли на судно, поклонились Асан-беку и сказали, что впереди его ждет большая опасность. Астраханский хан собирается напасть на корабли, чтобы отнять московские подарки и товары. Татары предлагали Асан-беку незаметно провести суда мимо Астрахани.

Они кланялись Асан-беку, но глаза их бегали по сторонам, точно обшаривая судно. Можно было прогнать их прочь. Но тогда они уже наверное поспешили бы с вестями к астраханскому хану. Он обычно разрешал за хорошую плату чужеземным купцам торговать на астраханских базарах, но проезжать с товарами мимо Астрахани было действительно небезопасно.

е

На реке.

С рисунка XVII века. Из альбома Мейерберга.

Асаи-бек обещал трем татарам дать полотна и по кафтану-однорядке, если они благополучно проведут суда.

Афанасий Никитин перед Астраханью перешел на судно Асан-бека, где было больше вооруженных людей.

К Астрахани подошли е таким расчетом, чтобы проплыть мимо нее ночью. Проводники-татары направили судно по одному из рукавов, на которые разбивается Волга вблизи устья. @

В это время взошла луна и осветила реку п землю. Сотни вооруженных татар, конных и пеших, стояли на берегу, поджидая суда.

— Видно, подали весть татары-проводники, — сказал Афа-наЬий Никитин.

С берега раздались крики:

— Качма! Качма! (Стойте! Стойте!)

Татары погнались за судами, стреляя из луков. От берега начали отчаливать лодки с вооруженными людьми.

Гребцы изо всех сил налегли на весла, чтобы уйти от погони. С кораблей начали отстреливаться из пищалей и луков.

«Они застрелили у нас одного человека, а мы у них двух», вспоминал потом Афанасий Никитин.

Вдруг небольшое судно тверских купцов дрогнуло и остановилось. Оно наскочило на ез, как называли частокол, который ставили в реке, устраивая ловушку для рыбы. Татарские лодки сейчас же нагнали тверское судно.

Другое русское судно миновало ез благополучно, но село на мель, не дойдя до моря. Татары захватили его и с торжеством повели к сзу, где уже обыскивали маленькое тверское судно, отбирая товары.

Потом татары перевели ограбленных купцов на маленькое судно, а большое взяли себе. Четырех человек — вероятно, самых сильных, молодых гребцов — схватили, чтобы продать как невольников в рабство. А остальных отпустили плыть дальше на маленьком судне.

Только немногие из ограбленных русских людей сохранили кое-какие пожитки и малоценные товары. Они поплыли вслед за стругом Асан-бека в Каспийское море, направляясь в ширван-ский город Дербент. Но на Каспийском море разбушевалась буря. Маленькое судно не смогло бороться с волнами и было выброшено на берег недалеко от Ширванской земли.

Горцы кайтаки, жившие по соседству с Ширваном, сбежались к судну, потерпевшему кораблекрушение у их берегов. Они захватили людей и отняли у них все, чего не успели отобрать татары.

и

Афанасий Никитин приплыл в Дербент с Асан-беком. Афанасий уцелел, но меха, которые он вез на продажу, остались на тверском судне, ограбленном татарами. Его тревожило не только собственное горе, но и беда, случившаяся с товарищами.

Он настойчиво просил Асан-бека выручить спутников, которых захватили кайтаки. Асан-бек ответил, что помочь может только шах Ширвана.

Из Дербента поскакал гонец к шаху Феррух-Иессару, жившему вблизи Шемахи. Афанасий Никитин тем временем стал присматриваться к городу, в котором очутился.

По-персидски дверь называется «дер», а преграда—«бенд».

У города Дербента,

Со старинной голландской гравюры.

Город не напрасно получил название, составленное из этих двух слов. Почти неприступные горные хребты близко подходят в этом месте к побережью Каспийского моря. Остается свободной только узкая долина. У входа в нее был построен город Дербент.

Он являлся как бы единственной дверью, которая вела через горную преграду. Через Дербент вдоль берега Каспийского моря шел путь в Персию, Аравию и далекую Индию. А люди еще увеличили препятствие, которое поставила природа. Они построили толстую каменную стену с чугунными воротами, которая простиралась от гор до самого моря, чтобы нельзя было обойти город.

Небольшое Ширванское государство, в котором было всего три заметных города — Дербент, Шемаха и Баку, — извлекало немалую выгоду от того, что через его земли шла торговля с восточными странами.

Небольшие домики Дербента были окружены фруктовыми садами. Жители ловили осетров и белуг в Каспийском море и разводили виноградники. Они были довольно зажиточны и гостеприимны.

Достаточно было гостю похвалить какую-нибудь вещь в доме, чтобы хозяин предложил ее в подарок. Но обычай требовал, чтобы гость отдаривал хозяина подарком такой же ценности. И Афанасий Никитин, лишившийся своих товаров, должен был воздерживаться от этих похвал.

Шах Феррух-Иессар с досадой узнал, что кайтаки захватили русских купцов, плывших в Ширван. Он немедленно написал кайтакскому князю Алиль-беку:

«Судно мое разбилось под Тархи, а твои люди схватили людей этого судна и товар их ограбили. И ты ради меня людей с судна пришли ко мне и товар их собери, потому что люди эти посланы на мое имя. А что тебе будет нужно от меня, за тем ты ко мне пришли».

Алиль-бек не решился рассердить своего сильного соседа. Кайтаки отпустили путников п вернули их пожитки. Но это были лишь жалкие остатки тех товаров, которые отняли астраханские татары.

Ограбленные русские люди прибрели в Дербент. Многие из них потеряли не только собственное добро, но и товары, взятые в долг. Некоторые не смогли бы отдать долг, даже продав оставшиеся дома пожитки. А по закону, такие должники теряли свободу и попадали в холопы к. заимодавцам.

Товары Афанасия Никитина тоже были взяты в долг. Он не решился возвращаться домой с пустымп руками.

«Мы, заплакав, разошлись кои куды: у кого что есть на Руси, тот пошел на Русь, а кой должен, тот пошел, куда его ноги понесли. Иные остались в Шемахе, а иные пошли работать к Баке», рассказывал потом Афанасий Никитин.