Мето. Мир - Греве Ив. Страница 45

Наши противники уже на месте и располагаются так называемым «плугом», известным под названием «Рем 1.1»: игроки становятся треугольником — забойщик впереди, позади него двое пробивателей, которых, в свою очередь, подталкивают трое других. Они помогают друг другу, синхронизируя усилия. Единственное средство защиты против такой атаки — вырвать шар у забойщика изо рта и лечь на пути всей группы, сдерживая натиск. Это очень больно, особенно если противникам удается попасть локтями и коленями по наиболее чувствительным местам. Невзирая на все наши старания, они держатся стойко и выигрывают очко. Мы теряем еще двух раненых — Вита и Элегия. Слуги помогают нам уложить их на носилки. Ромул дает обеим командам десять минут перерыва. Пока мы несем раненых в пещеру, все молчат, и только Вит заявляет, что он в состоянии продолжить игру. Он еще не видел край своей берцовой кости, обнажившейся из-за открытого перелома.

— Нам крышка, — говорит Иероним, заходя в Промежуток. — Вчетвером нам не выстоять, особенно если они введут свежих ребят. Я видел, как они готовились.

Мы опускаем глаза, чтобы скрыть свое отчаяние, пока слуги помогают Октавию оказывать первую помощь раненым.

За спиной слышится робкий голосок:

— Кажется, у меня есть идея, Мето.

Появляется Каэлина — она полностью экипирована, но шлем держит в руке, и на голове у нее тонкий капюшон, затянутый двумя шнурками. Каэлина насквозь промокла, и от нее неприятно пахнет. Мои товарищи удивленно рассматривают ее во все глаза: недоверие борется в них с любопытством. Каэлина повторяет уже более уверенно:

— Мето, у меня идея.

— Нужно вернуть ребят, — бормочет Тит.

— Давайте выслушаем ее. Говори, Каэлина.

— Значит, так. Насколько я поняла, в этой скотской игре можно выиграть, если применить воображение. Думаю, ваши противники будут удивлены.

Она объясняет свой дебют.

— Гениально! — восклицает Тит.

— Слишком рискованно, тебя сотрут в порошок, — предостерегает Иероним.

— Не тебе решать, — холодно отзывается моя подруга. — Пошли, ребята, у нас нет выбора.

На обратном пути мы распрямляем плечи и выпячиваем грудь колесом, стараясь не столько продемонстрировать свою уверенность, сколько прикрыть хрупкую Каэлину. Наши противники, наверное, подумают, что мы завербовали какого-то самоубийцу из Голубых. Мы занимаем боевую позицию, а Тит и Клавдий становятся на колени, заслоняя Каэлину, которая снимает шлем и защитные доспехи для инча. Ромул вводит мяч в игру, Иероним перехватывает его и отправляет прямиком Каэлине. Та неохотно закусывает мокрый от слюны мяч. Каждый из нас должен блокировать одного противника, пока она будет ползком протискиваться между игроками в своем комбинезоне, намазанном кремом для обуви. Каэлина назвала это «методом угря». Она передвигается с невероятной скоростью и, отталкиваясь от тел, протискивается вперед. К тому моменту, когда увальни из команды противника понимают, что к чему, она уже в паре метров от цели. Чистильщик пытается изловить ее, но она проскальзывает у него между ног и энергично отбивается, заезжая ему пяткой в челюсть, а затем устремляется к нише и попадает в нее с первой попытки. Иероним инстинктивно бросается к Каэлине, чтобы защитить ее от жестокости наших противников, которые чертыхаются и крушат все на своем пути. Толпа болельщиков кричит и свистит, словно ей вдруг разрешили выразить свои чувства. Зрители вываливают на площадку. Воспользовавшись неразберихой, Каэлина незаметно исчезает и по пляжу добирается до секретного хода.

— Победа! Победа!

Тит повторяет эту фразу в десятый раз, словно ему не верится.

Глава XI

Я провожаю взглядом лодку Хуана, который увозит подальше от острова непримиримых противников нового строя. Меньше часа назад я лично сопроводил их на борт. Квирин, Иероним и Клавдий присутствовали рядом в качестве временных руководителей сообщества. Ухмылка, с которой изгнанники проходили мимо нас, плохо скрывала душившую их тревогу: им предстояло совершить настоящий прыжок в неизвестность.

После нашей невероятной победы в инче прошло два месяца, и это было скорее время тревог, а не триумфа. Наши враги испробовали все средства, чтобы подорвать основы нашего маленького общества и вновь посеять страх. Многие, по словам Квирина, «ушли в партизаны» и прятались в лесу или в пещерах. Они совершали короткие вылазки, терроризировали детей и слуг, изводили солдат. Эти действия привели к гибели четырех человек, и еще два десятка были ранены. Были и такие, кто лишь для виду перешел на нашу сторону, а на самом деле проворачивал под прикрытием свои делишки внутри Дома. Иероним избежал смерти лишь благодаря своему телохранителю, который пожертвовал собой и погиб от пули в сердце, посланной Стефаном, моим бывшим коллегой по группе «Э». В результате расследования, в котором я принимал непосредственное участие, нам удалось составить список Ссыльных. Каждому был предоставлен шанс исправиться, и если три члена сообщества ручались за него, обвиняемый мог избежать приговора. Однако немногие приняли такое решение — подавляющее большинство лишь плюнуло нам в лицо от ненависти. Они постоянно твердили одно и то же: «Лучше уж сдохнуть, чем подчиниться вам».

В конечном итоге в группу Ссыльных вошли двадцать восемь человек:

— Четыре нумерованных Цезаря и два их ученика.

— Пятеро детей, включая Публия и Красса, которого я когда-то опекал и за которого решил теперь поручиться, но моему примеру не последовал ни один другой член сообщества. «Его уже не исправить», — сказал мне Октавий.

— Три полевых командира, включая садиста Мордоворота.

— Группа «Э» в полном составе, за исключением Стефана, которого обнаружили мертвым в своей комнате три дня назад.

— Восемь Рваных Ушей, в основном из клана Хамелеонов.

Работы на острове хоть отбавляй — после изгнания врагов возобновилось строительство. Первое решение, утвержденное ассамблеей, состояло в том, чтобы обеспечить слугам условия жизни, сопоставимые с условиями жизни других. На первых порах они ночевали в спортивных залах, но затем приступили к строительству дополнительных корпусов и изготовлению кроватей. Мне даже пришлось отправиться на континент, чтобы закупить там необходимые материалы вместе с Хуаном и одним из бывших моих учителей, который когда-то преподавал нам теорию выживания в одиночку: нам очень пригодились его знания. На той же лодке Ромул навсегда покинул остров, прихватив с собой в чемодане толстую пачку банкнот. Судя по выражению его лица, уезжал он с облегчением.

— Я взял эти деньги на самый крайний случай, но не собираюсь их тратить. Объясни остальным, что я скоро верну их. Я хочу начать на континенте новую жизнь без чьей-либо помощи и мечтаю найти работу, которой буду гордиться. Я просто стремлюсь к нормальной жизни.

— Ты больше не приедешь к нам?

— Надеюсь, что нет, Мето, ведь это означало бы, что я потерпел неудачу. Но ты сможешь навещать меня, если захочешь.

— Обязательно, Ромул, ты же мой друг.

К моему большому разочарованию, большинство островитян выступили против недельного расписания, которое я предложил в день выборов, и даже слуги категорически отказались носить оружие. Тем не менее было решено, что дети должны раз в неделю помогать в работе по дому, и обслуживающий персонал получал таким образом один выходной. Рваные Уши в массовом порядке записались в армию, а оставшиеся занялись строительством. Финли стал воспитателем малышей и играет с ними в прятки в пещерах, приводя в восторг юных участников. Моя идея ввести «тайный день», когда каждый мог бы в одиночестве размышлять, творить или просто любоваться природой, была отвергнута на корню. Его тут же обозвали «Днем скучищи», что свидетельствовало о полном непонимании моего замысла.