Подземные робинзоны - Дементьев Анатолий Иванович. Страница 10

Говоря это, Санин сомневался, что в таких условиях удастся применить правило левой руки, ему просто хотелось успокоить ребят.

— А что это за правило? Я никогда про такое не слыхала.

— Надо все время идти левой стороной лабиринта, по всем его извилинам, и тогда обязательно вернешься к исходной точке, то есть к выходу. Правило левой руки всегда выручало тех, кто о нем знал. Скажи-ка, Светлана, сколько у нас в запасе осталось шпагата и лески?

— Два мотка лески по сто метров и вот еще клубок шпагата.

— Метров триста… Маловато, но все равно стоит попробовать.

— Что вы задумали? — доктор Мухин повернулся к начальнику отряда.

— Попробую выйти к Сталактитовому гроту. Если удастся, искать выход начнем из него. Вы, Иван Антонович, останетесь с ребятами здесь.

— Для чего же вам шпагат?

— Чтобы вернуться потом сюда.

— А если опять порвется?

— Я буду осторожен, не беспокойтесь.

Санин привязал шпагат к рюкзаку доктора и вышел. Свет его фонаря быстро исчез в коридоре.

Володя и Миша легли, подложив рюкзаки под головы, а Светлана, пригорюнившись, сидела на камне.

— Представляешь, Вовка, — Миша толкнул приятеля локтем, — может, над твоей головой целые километры земли, тысячи тонн камня. Может, там дремучий лес, а может, деревня и ходят люди. А ты спокойно лежишь.

— И ты тоже, — буркнул Володя. — Отстань.

— Вот уж и отстань. Разве не интересно?..

— Исследователи всегда переживают приключения и опасности, — заговорил доктор, — порой им достаются тяжелые испытания, очень тяжелые… Побеждают смелые и мужественные, а трусы и слабовольные погибают.

— Ну, у нас-то никто не струсит. Как вы думаете, Иван Антонович, пещера очень большая? — Миша повернулся к доктору и ждал ответа.

— Да как сказать… пожалуй, не маленькая. Но даже самая большая пещера где-то кончается.

— Здесь всегда было тихо и пусто? — спросил Володя.

— Видишь ли, я не специалист по пещерам. Вот Николай Павлович в этом разбирается. Ты уж его спроси. Один мой знакомый побывал в знаменитой Кунгурской пещере. Это тоже на Урале, вблизи города Кунгура, Пермской области. Он рассказывал, что ничего красивее в жизни не видывал. Первые гроты в пещере покрыты льдом, есть замечательное подземное озеро.

Слушая Мухина, ребята, казалось, забыли, где они. Но Миша вдруг перебил:

— Сколько мы здесь? Кажется, очень давно.

— Всего несколько часов. А вот Николай Павлович что-то задерживается.

И, словно в ответ на слова доктора, во тьме блеснул тусклый огонек. Он двигался.

— Николай Павлович идет! — радостно вскрикнула Светлана, первая заметившая свет фонаря.

Миша, Володя и доктор посмотрели в темноту коридора. Из него, прихрамывая, вышел краевед.

— Я облазил все ближайшие коридоры и залы, — не дожидаясь расспросов, заговорил он. — Все, сколько позволила длина шпагата. Сталактитовый грот не нашел. Где-то мы свернули и попали в путаницу из коридоров и малых залов. Разобраться в этой путанице не просто. Но выход неподалеку, убежден.

— И мы так считаем, — подтвердил Иван Антонович, умышленно сделав ударение на слово «мы», будто он давно уже обсудил с ребятами этот вопрос. — Прошло не более восьми часов, как отряд в пещере. Сколько можно пройти за восемь часов? В таких условиях не более двух километров. Весьма вероятно, что мы кружили, а не двигались по прямой. Тогда выход совсем близко.

— Жаль, не взяла компас, — вздохнула Светлана. — Он бы сейчас пригодился.

— Забыла в коробочке из-под «Белой сирени», — невесело сострил Володя, намекая на давний разговор.

— Как это ты догадался? Ведь и правда там.

— Мой компас тоже остался в лагере, — сказал Санин.

— Что будем делать дальше? Пусть каждый выскажет свое мнение, затем решим.

Миша и Володя сели. Ребята поняли, что начальник отряда обращается к ним, как к взрослым, равноправным. Для него важно знать их мнение. Значит, дело серьезное.

Первым заговорил Мухин.

— Не надо смотреть на наше положение мрачно, друзья. Это первое, что я хотел сказать всем вам. А второе… Да, мы попали в затруднительное положение… Но неужели пять человек не найдут выход?

— Найдем, — уверенно сказал Миша.

— Найдем, — повторил доктор. — Все дело только во времени. Мы знаем также, что там, у входа в пещеру, остался наш товарищ, и он не будет сидеть сложа руки.

— Не будет, — быстро вставил Володя, — папка не такой, он что-нибудь придумает. Вот увидите.

— По-моему… — нерешительно начала Светлана и посмотрела на доктора: — Можно?

— Говори, Света.

— По-моему, нам лучше подождать здесь. Если опять пойдем, то еще больше запутаемся и нас труднее будет найти.

— Я согласен с ней, — снова перебил Володя. — Лучше всего ждать. Да и ноги уже устали от ходьбы.

— Так… Подождать? — доктор, когда волновался, имел обыкновение снимать очки, долго протирать стекла, а сам в это время думал. Но вот он водворил очки на переносицу и посмотрел на Санина. — Ребята говорят дельные вещи, Николай Павлович. Я с ними согласен.

— Ждать… — задумчиво повторил начальник отряда и резко повернулся к Мише: — А ты почему молчишь? Тоже так считаешь?

— Я бы не стал ждать. По мне лучше ходить, чем сидеть на месте, и можно еще…

— Что, можно еще?

— Можно подавать сигналы: кричать или стрелять. У Ивана Антоновича есть ружье.

— Исключено. Стрелять в пещере нельзя, выстрел может вызвать обвал, и тогда мы себя похороним. Итак, большинство за то, чтобы ждать здесь. — Санин постучал палкой по камню, на котором сидел. — Да, это самое разумное. Я рад, что мое решение совпадает с вашим. В рюкзаках продукты, у каждого фляга и даже термосы с чаем. А вот свет… свет придется экономить. Сколько у нас фонариков?

Карманный электрический фонарик был у каждого, а Володя взял в пещеру отцовский — с динамомашинкой, он действовал от нажатия ладони на рычажок. В отряде имелись также стеариновые свечи и несколько коробков спичек. Подсчитав запасы, Николай Павлович сказал:

— А теперь давайте отдыхать. Установим дежурство. Если дежурный что-нибудь услышит или заметит, например, свет, немедленно сообщает мне. Но дежурить придется… в темноте. Это неприятно, зато сохранит энергию батареек. Разрешаю зажигать свет только в случае нужды.

— Пусть дежурный возьмет мой фонарик, — предложил Володя, — его можно зажигать, чтобы не скучно было. Давайте, я подежурю первым. А Свету надо освободить.

— Вот еще! Не хочу я освобождаться, буду дежурить, как и все.

— Ну ладно, ладно, дежурь, только не кричи, — проворчал Володя. — Можешь сидеть хоть всю ночь.

— Первым дежурить буду я, — вмешался Иван Антонович, — потом Николай Павлович, а уж потом вы.

— Можно мне первому, Иван Антонович, — попросил Володя. — Я еще никогда не дежурил. Можно, а? Думаете, устал? Вот нисколько не устал, честное слово.

— А потом я подежурю, ладно? — сказал Миша.

Доктор повернулся к Санину, как бы говоря: ну, что прикажешь с ними делать? Николай Павлович посмотрел на просительные лица ребят и уступил.

— Хорошо, пусть дежурят по часу, а мы с вами, Иван Антонович, поделим остальное. Володя, возьми мои часы.

Туристы постарались устроиться поудобнее, используя рюкзаки и кое-какую запасную одежду. Дежурному определили место. Когда все улеглись, свет погасили. Ни один посторонний звук не нарушал тишины подземного мира.

Глава 9

ЕЩЕ ПОПЫТКА

Володя сидел на камне, обхватив колено руками, и честно старался не заснуть. Он не просто дежурный, он часовой на посту, а спать на посту — преступление. Может, именно в его дежурство случится что-то особенное. А что особенного может случиться? Вот если их уже начали искать и где-то поблизости ходят люди… Тогда надо не спускать глаз с коридора (хотя в темноте его все равно не видно), вдруг там мелькнет огонек. И еще — слушать. Чутко: люди будут звать их, кричать. Жаль, Николай Павлович не согласился на стрельбу. Дал бы ружье ему, Володе, он бы устроил салют…