Подземные робинзоны - Дементьев Анатолий Иванович. Страница 29

— А справимся?

— Ребята помогут.

— Поможем, — с готовностью отозвался Володя.

— И я помогу, — учитель хотел встать.

— Нет, нет, Сережа, ты сиди, отдыхай, мы как-нибудь управимся.

Доктор, Санин и ребята с трудом выволокли медведя на освещенное костром место. Аргус прыгал вокруг людей, тащивших его поверженного врага, и громко, победно лаял.

— Ух и здоровущий! — восхищенно объявил Миша. — А почему он не убежал?

— Потому, что бежать было некуда, — объяснил Николай Павлович. — Маленькое ответвление кончается тупиком.

— Он мог напасть на нас, — в голосе Светланы послышался страх.

— Думаю, мог, — согласился Сергей Денисович, поправляя перевязь на руке. — Случаи нападения медведей на людей, правда, не так часты. Обычно зверь избегает встречи с человеком. Опасны шатуны.

— Шатуны? Кто такие?

— Медведи, которые вовремя не залегли в берлогу на зимнюю спячку, или среди зимы их кто-то потревожил. Такие медведи шатаются по лесу злые и голодные, зимой им питаться нечем.

Дальше сегодня решили не идти, а расположиться на отдых здесь же, в коридоре. В отдыхе нуждались все. Последние события и волнения особенно сильно утомили туристов. Доктор с помощью Санина освежевал медведя и зажарил хороший кусок мяса на огне. После ужина улеглись спать. Николай Павлович и Мухин решили попеременно дежурить: могли вернуться крысы или появиться вторая волна кочующих грызунов, а это не сулило ничего хорошего.

Начальник отряда дежурил первым. Пристроившись на камне, он достал записную книжку, порядком истрепанную за дни скитаний в пещере, и стал записывать последние события.

Глава 20

И СНОВА В ПУТЬ

Ночь прошла спокойно: ни Санин, ни Мухин не заметили ничего подозрительного. И, наверное, поэтому путешественники проспали дольше обычного. После завтрака доктор нагрузил медвежьим мясом свой рюкзак и рюкзаки товарищей. Одинцова он хотел освободить от добавочного груза, но учитель решительно запротестовал.

— Если у меня побаливает рука, то это не значит, что я не могу нести груз наравне со всеми. Другой вопрос — надо ли столько брать.

— Пригодится, продуктов у нас мало. И еще неизвестно, сколько будем блуждать.

— Надеюсь, немного.

— И я надеюсь. А медвежатины все-таки возьмем побольше.

Володя прислушивался к разговору отца с доктором.

— Иван Антонович, вы же ведете счет дням. Сколько мы в пещере? — спросил он.

— Больше недели, если я не ошибаюсь.

— А мне кажется, много-много дней, может быть, месяц или даже больше.

Доктор потрепал Володю по плечу.

— Это только кажется, дружок.

Прибежал рыскавший где-то Аргус и положил к ногам хозяина крупного черного зверька. Учитель осветил фонариком добычу сеттера и брезгливо отшвырнул ногой.

— Крыса!

— Крыса? — с интересом переспросил Мухин. — Как я и полагал, твой пес уже давно промышляет такими животными. Вот разгадка его упитанности. А сегодня он не только до отвала наелся сам, но и тебя решил угостить. Между прочим, Сережа, ты собирался поохотиться на этих зверьков.

— Прошу тебя, перестань, — перебил Сергей Денисович. — Меня мутит от таких слов.

— Зверек как зверек, — доктор словно не слышал товарища. Он подошел к добыче Аргуса. Миша и Володя тоже заинтересовались рядовым той армии, с которой недавно они так доблестно сражались. Светлана предпочла остаться на месте: она сделала вид, что помогает учителю увязывать рюкзак.

— Вот видите, ребята, — объяснял Мухин, — пещерная крыса, в отличии от обычной, совсем слепая. Это оттого, что она всю жизнь проводит под землей. Глаза зверьку стали не нужны. Они атрофировались. Зато другие чувства — слух, обоняние — развиты гораздо сильнее, чем у их сородичей, обитающих в домах и продовольственных складах.

— Пора отправляться в путь, — объявил начальник отряда. — Сегодня мы и так выступаем с опозданием. Осталось всего несколько свечей, фонарики заряжены последними батарейками. Не забывайте об этом и расходуйте свет экономно. Запасы воды тоже кончаются.

— В путь, так в путь, — Одинцов поднялся. Поврежденную руку он держал на перевязи. — «Турист в движении жизнь ведет, в движении…»

— Ну, если ты после вчерашнего приключенья уже петь можешь, тогда все в порядке. Первым пойду я.

И Николай Павлович пошел впереди отряда, освещая коридор фонарем. Аргус по обыкновению бежал рядом с хозяином. Миша и Володя тихонько переговаривались: у них еще не улеглись впечатления от встречи с медведем. Ребята строили самые невероятные предположения, стараясь догадаться, зачем зверю понадобилось лезть в пещеру и долго ли он в ней бродил. Светлана не вмешивалась в их разговор, думая о чем-то своем.

— Ты что невеселая? — Санин взял ее под руку. — Тебе нездоровится?

— Здоровится. Мишука жалко, Николай Павлович. И потом… вот вы говорили, что он долго ходил по пещере, потому и худющий. Уж если медведь не мог выбраться…

— То и мы не сумеем? Это тебя пугает?

— Да, — честно призналась девочка. — Скажите, а можно жить в пещере?

— По правде говоря, не знаю. Даже в наше время пещеры изучены еще мало. А между тем это своеобразный и интересный мир. Для ученых здесь много работы. Известно, например, что в большинстве пещер температура всегда держится на одном уровне.

Обычно это десять — пять градусов выше нуля. В холодную погоду теплый воздух подземелий устремляется наружу, а в жаркую — с поверхности в пещеру. Получается отличная вентиляция. В некоторых пещерах есть вода: ручьи, реки и большие озера; есть и жизнь под землей: насекомые, животные — постоянные обитатели, а не такие случайные гости, как наш медведь. В пещерах обитают крысы, поселяются летучие мыши, а в ближних к выходу залах — даже голуби. Но человек, попав в пещеру, вряд ли смог бы приспособиться к жизни в ее условиях.

— И, по-моему, тоже. Здесь всегда темно.

— Вот это самое страшное. В темноте человек беспомощен, ты сама убедилась.

Миша и Володя, оставив свои разговоры, прислушивались к словам Санина.

— Николай Павлович, а сколько мог бы человек прожить под землей? — спросил Миша.

— Я не специалист по пещерам, но, насколько мне известно, такого опыта еще не ставили, — засмеялся краевед. — По-моему, все зависит от условий и от человека, который решится на подобный эксперимент. Я имею ввиду, прежде всего, его здоровье. Недавно появилась книга французского спелеолога Кастере «Десять лет под землей…»

— Десять лет! — присвистнул Володя.

— Десять. Этот ученый посвятил большую часть своей жизни исследованию подземного мира. Вы понимаете, что Кастере не провел десять лет в одной пещере, не выходя из нее. Ученый много раз спускался в разные пещеры и часто бывал на краю гибели. Попадал в подземные водопады, висел над пропастью вниз головой, нырял под погруженный в воду потолок пещеры, разгуливал по льду подземных озер. В Пиренеях, вблизи селения Монтеспан, под дном подземной реки он открыл туннель и вход в сухую галерею. Галерея вывела отважного исследователя в зал, где он нашел глиняные статуи мамонта, бизона, лошади, оленя, гиены. Возраст статуй ученые определили в двадцать тысяч лет. В другой раз Кастере обнаружил в подземном гроте много доисторических рисунков, а также орудия труда доисторических людей.