Большая книга приключений для чемпионов и чемпионок (сборник) - Иванова Вера. Страница 67

– Только чай или кофе, – пожал плечами Димон.

– Ладно, давай чай! – согласилась она.

Через некоторое время девочка немного успокоилась и начала говорить – вначале тихо и медленно, потом – все быстрее и горячее. Димон не перебивал ее, только молча слушал.

– Насчет партнерш у Витька была своя теория, – рассказывала Наташа. – Чтобы танцевать лучше всех, партнеры должны быть влюблены друг в друга. Ну, или по крайней мере одна сторона. Ты же сам бальник, что мне тебе объяснять – эмоциональность, слаженность, контакт и все такое. Одно дело – изображать любовь, и совсем другое – когда любовь есть на самом деле. Вот он и влюблял в себя девчонок, получал свои призы, а потом, когда пресыщался, бросал одну за другой.

– Ты говоришь – влюблял? Как это? Не понимаю, как можно кого-то влюбить в себя!

– Ты с луны свалился? – Наташа во все глаза воззрилась на него. – Не знаешь, как это делается? Наверное, поэтому тебе и не везет с партнершами… Не разбираешься ты в женской психологии! А Витек в этом деле просто чемпион. Ладно, объясняю для наивных. Чтобы девчонка в тебя влюбилась, ты должен привлечь ее внимание, лучше всего – дать ей понять, что сам в нее влюблен. Ну, то есть кидать на нее страстные взгляды, нервно вздрагивать при ее появлении, краснеть, заикаться и нести несусветную чушь. Короче, стандартный набор примет влюбленного. Ну и, конечно же, сразу начинаешь осаду по всем правилам.

– Стоп-стоп-стоп… Не так быстро, – Димон остановил Наташу. – Осада по всем правилам – это как? – Разговор интересовал Димона все больше и больше.

– Это значит обязательно дежурить у ее подъезда, изводить соседей бесконечными серенадами, обрывать все дворовые клумбы и кусты сирени, забрасывать свой «предмет» страстными любовными письмами и подарками.

– А если я не умею писать страстные любовные письма? – вырвалось у парня. То, что вначале он воспринял как фантастическую, невероятную информацию, вполне можно было применить на практике.

– Так научись! Да что тут сложного, в конце концов! «Ты мне нравишься»! «Я хочу быть с тобой», «Я жить без тебя не могу!»… Можно и более продвинуто: «С тех пор как я тебя увидел, все остальное перестало иметь значение». «Я утром должен быть уверен, что с вами днем увижусь я». Ты что, никогда никому этого не говорил?

– Никогда никому, – признался Димон.

– Ну, ты даешь! Еще скажи, что ты ни разу ни от кого этого не слышал!

– Ни разу ни от кого! – тяжело вздохнул Димон, отворачиваясь.

На самом деле он лукавил – поклонниц у него было достаточно. Сердца многих юных посетительниц дискотек и клубов замирали, когда они смотрели, как он танцует. И многие губы шептали ему заветные слова, но он не слышал их. Или просто притворялся, что не слышит? Во всяком случае, еще ни разу не встретилась ему та, от которой захотелось бы услышать подобное признание.

– Ну и главное, – авторитетно продолжала Наташа, – привязать ее к себе как можно сильнее, а потом продолжить наступление до тех пор, пока она не клюнет.

– А как я узнаю, что она клюнула?

– Ну, она тоже начнет вести себя, как ненормальная. Тот же стандартный набор примет. Или еще как-нибудь себя проявит. Станет, например, прически себе придумывать офигенные перед танцами, или, наоборот, экстремально пострижется, или покрасится, тату сделает, пирсинг… Или прикид резко поменяет, книжки начнет вдруг классические читать – короче, любое отклонение от нормального поведения. Да мало ли как можно с ума сходить! И вот тут надо дожать до конца, не останавливаться ни перед чем.

– То есть… совсем ни перед чем?

– Вот именно! В идеале – довести ее до признания! Вот тогда танцы становятся просто отпадными… – Наташа вздохнула и потянулась за новой салфеткой.

– И Витек… все это умеет?

– Умеет, и еще как! – всхлипнула Наташа.

– И ты…

– Ты хочешь спросить, влюбилась ли я в него? Да! И не смотри на меня так! Я и сейчас его люблю! И целовалась с ним! Но мои дела, похоже, йок.

– Как это?

– А вот так! Вообще-то я всегда чувствовала, что он не любит меня, а только использует. И во многом это было связано с тобой. Он же тебе завидует, как никому.

– Мне? Завидует? – Казалось, вечер сюрпризов будет бесконечным.

– Ну да!

– А чему тут завидовать-то? – искренне удивился Димон. – Чего у него нет такого, что есть у меня?

– Таланта, балбес! – в сердцах бросила Наташа. – Ты что, сам не знаешь, как танцуешь? Как… Как звезда! Только не задавайся! И не кокетничай! – прикрикнула она на него. – Витек, по большому счету, тебе в подметки не годится. Сколько бы ни тренировался! И он это прекрасно понимает. Поэтому и меня сманил, только чтобы тебе нагадить. Из зависти.

Димон сидел как пришибленный. За недолгий разговор Наташа открыла ему столько тайн!

– Но я только сейчас это поняла. А до этого надеялась, что со временем у него ко мне тоже что-нибудь проснется. Мне было с ним так хорошо! Он знает, что нужно девчонкам, умеет быть веселым, прикольным, внимательным, щедрым… Это был настоящий праздник! – Наташа всхлипнула, отхлебнула еще чая. – А поцелуи… Разве не об этом мечтает каждый парень?

Димон напряженно молчал. Услышанное обрушилось на него холодным душем, ошеломляющим откровением. Многое стало ясно. Успех Урлова в танцах, Наташина эмоциональность, которой не хватало, когда она была партнершей Димона, – еще бы, ведь он не умел быть таким «веселым, прикольным, внимательным, щедрым…»! Он, Димон, не умел морочить девчонкам головы – просто для того, чтобы успешно делать карьеру в бальных танцах! Или же все наоборот, и танцами приятель занимался, чтобы соблазнять девчонок?

Он вспомнил, каким робким и скованным он сам поначалу был с Наташей, как боялся сказать или сделать что-нибудь не так, показаться ей смешным. Он был здорово увлечен ею, еще немного, и их отношения могли бы перерасти во что-то большее, но… На пути встал лучший друг, Витек Урлов, он отнял у него Наташку, а вместе с ней и зарождающееся чувство.

Наверное, все это отчетливо читалось у него на лице, потому что Наташа вдруг пододвинулась поближе.

– А ты? Ты все еще любишь меня?

Димон испуганно отшатнулся.

– Эй, прекрати! Что это на тебя нашло?

– Вот ты всегда такой был, – с неожиданной злостью бросила девочка. – Недотрога! Смотрел на девчонок только как на партнерш. Как будто мы чурбаны бесчувственные! Или это ты сам чурбан? И не понимаешь, что, когда двое танцуют вместе, между ними обязательно возникает притяжение? – Она вскочила и теперь нависала над ним, воинственно размахивая салфеткой. – И знаешь что я тебе еще кое-что скажу! Лучше уж такой, как Витек, чем такой, как ты. С ним, по крайней мере, весело и интересно, а ты – просто дохлая рыба! Неудивительно, что никто не хочет с тобой танцевать. Об тебя же обморозиться можно!

Димон молчал. Хлопнула дверь, Наташа ушла, а он все еще переваривал ее последние слова. «Бесчувственный чурбан»! «Дохлая рыба»! Неужели он и вправду такой?!

Он принялся метаться по комнате, натыкаясь на мебель и больно ушибаясь. А Витек-то хорош, ничего не скажешь! И когда это он успел заделаться таким заправским Казановой? Да еще какой скрытный! Если бы не Наташка, он, Димон, так ничего бы и не узнал! Теперь ясно, куда его дружок исчезает второй день подряд, вместо того чтобы готовиться к экзаменам! Сердце кольнула обида: на Алевтину ему было наплевать, но Витек мог бы быть и пооткровеннее!

И тут Димона осенило – а что, если? Он посмотрел на часы – можно еще застать Витька в школе и посмотреть, как он упражняется с этой девчонкой!

Через полчаса Димон уже стоял у двери актового зала.

Заиграла музыка – тягучая, знойная румба. Димон как будто вновь окунулся в детство – оно было наполнено вот такими же страстными латиноамериканскими мелодиями.

Витек начал танцевать, и ноги Димона автоматически повторили знакомые па.

Урлов танцевал один – по композиции танца партнерша вступала чуть позже.

«Хорошо двигается», – привычно отметил про себя Димон, с неожиданной грустью подумав, что сам бы так уже не смог – слишком давно не тренировался.