Солдатский долг - Рокоссовский Константин Константинович. Страница 79

Противник поспешно и в беспорядке отходил по проселочным дорогам и по шоссе Могилев – Минск. Мосты и переправы были взорваны партизанами, во многих местах на дорогах образовались пробки. Наши летчики беспрерывно бомбили колонны вражеских войск.

После ожесточенных боев к исходу 3 июля столица Белоруссии была полностью очищена от врага.

Тяжелая картина открылась перед глазами воинов-освободителей. Минск лежал в развалинах. Немногие уцелевшие здания были заминированы и подготовлены к взрыву К счастью, их удалось спасти. Дело решила стремительность ворвавшихся в город частей. Были разминированы Дом правительства, здание Центрального Комитета Коммунистической партии Белоруссии.

Жители города, перенесшие ужасы оккупации, восторженно встречали наших воинов. Вся страна приветствовала освободителей Минска.

Ликвидация зажатых в минском котле немецко-фашистских войск возлагалась на 2-й Белорусский фронт, для усиления которого от нас взяли 3-ю армию.

Войска правого крыла 1-го Белорусского фронта продолжали стремительное наступление на запад. Разгром противника в районах Витебска, Бобруйска и восточнее Минска привел к тому, что в германском фронте образовался четырехсоткилометровый разрыв. Ликвидировать его в короткий срок немецкое командование не имело сил. 4 июля Ставка потребовала от нас в полной мере использовать это чрезвычайно выгодное обстоятельство. Во исполнение директивы Ставки было решено, не прекращая преследования противника, концентрическим ударом 48-й и 65-й армий в общем направлении на Барановичи окружить барановичскую группировку немцев и уничтожить ее. В этой операции подвижной группе генерала Плиева и мехкорпусу генерала Фирсовича предстояло охватить войска противника, действуя на заходящих флангах.

В дальнейшем, используя два параллельно идущих шоссе (Слоним – Пружаны и Барановичи – Брест), обе армии развивали успех в направлении Бреста с целью глубокого обхода и окружения – уже совместно с войсками левого крыла нашего фронта – пинской группировки немецко-фашистских войск.

8 июля Барановичи были освобождены. К 16 июля наши соединения вышли на линию Свислочь, Пружаны, продвинувшись за двенадцать дней на 150—170 километров.

Разгром противника в районе Барановичей и на рубеже реки Шары создал угрозу его пинской группировке. Она начала отход. Это ускорило наступление 61-й армии генерала П.А. Белова вдоль северного берега реки Припять.

Оперативное положение войск фронта значительно улучшилось. В начале Белорусской операции наши фланговые группировки были разделены обширными болотами, а теперь Полесье осталось далеко позади. Протяженность линии фронта сократилась почти вдвое.

Пришло время двинуть вперед войска нашего левого крыла. Силы у нас здесь были такие: пять общевойсковых армий, воздушная армия, а из подвижных соединений – танковая армия и два кавалерийских корпуса [3]. Еще с первых чисел июля началась перегруппировка с правого крыла на левое фронтовых средств усиления.

Мы пытливо изучали данные о противнике и местности. За последнее время каких-либо изменений в положении и в поведении вражеских войск не произошло. Все же было принято несколько необычное решение: передовым батальонам начать наступление разведкой боем. Мы хотели убедиться, не оттянул ли противник главные силы на рубеж, расположенный в глубине, оставив перед нами лишь прикрытие. В таком случае он заставил бы нас попусту израсходовать боеприпасы, предназначенные для прорыва основной обороны.

Небезынтересная деталь. В свое время мы отрабатывали с командармами Поповым, Гусевым, Чуйковым и Колпакчи вопрос, как лучше начать наступление. Тогда-то и пришла мысль применить, если так можно сказать, комбинированный прием – начать разведкой передовых батальонов и, если убедимся, что главные силы противника остались на прежнем рубеже, двинуть в бой все спланированные силы и средства без перерыва для уточнения задач.

Итак, батальоны начали бой. Нам, небольшой группе генералов, находившихся 18 июля на передовом наблюдательном пункте (основной КП фронта находился в Радошине), были хорошо видны их действия. Поддерживаемые усиленным огнем артиллерии и сопровождаемые танками, они быстро двинулись на позиции противника. Немцы открыли сильный артиллерийский огонь. Наши самолеты небольшими группами атаковали вражеские артиллерийские и минометные позиции. Их встретили в воздухе истребители противника, который вводил в действие все новые огневые средства.

Нашим стрелкам и отдельным танкам местами удалось ворваться в первые траншеи, Бой с каждой минутой набирал силу. Стало совершенно ясно, что мы встретились с главной линией обороны. Ждать больше нельзя. Подана команда приступить к выполнению плана наступления.

Генерал Казаков приказывает открыть огонь. Воздух потрясли залпы орудий всех калибров…

Наступление левого крыла фронта являлось продолжением операция, начавшейся на бобруйском направлении. Но это отнюдь не означало прекращения действий на правом крыле. Там войска продолжали наступать, продвигаясь к Брестскому укрепленному району. Это было очень важно. На данном этапе решающим направлением для нас стало ковельское, а успешный исход тут во многом обеспечивался тем, что основные резервы противника были брошены на оборону Бреста.

47-я, 8-я гвардейская и 69-я армии получили задачу прорвать фронт противника западнее Ковеля. Осуществив прорыв, общевойсковые армии должны были ввести в сражение танковые соединения и кавалерийские корпуса и во взаимодействии с ними развивать наступление на Седлец и Люблин. Поддерживавшая наземные войска 6-я воздушная армия имела 1465 самолетов.

18 июля с утра наши части прорвали вражескую оборону на фронте 30 километров и продвинулись на 13 километров. К 20 июля ударные группировки левого крыла вышли на Западный Буг и, форсировав его в трех местах, вступили на территорию Польши.

Развернувшееся в июле сражение на левом крыле 1-го Белорусского фронта и начавшееся неделей раньше наступление войск нашего соседа слева – 1-го Украинского фронта вылились в стройное взаимодействие двух фронтов на смежных флангах. Нашему успеху в большой степени способствовало то обстоятельство, что, наступая, 1-й Украинский фронт лишил противника возможности подкреплять свои силы на люблинском направлении; точно так же наши боевые действия не позволяли врагу перебрасывать свои войска против 1-го Украинского фронта. Эта операция, вытекавшая из Белорусской, заблаговременно планировалась Ставкой.

Грандиозное наступление советских войск, в котором в июле участвовало уже пять фронтов, привело к поражению немецко-фашистских групп армий «Центр» (4, 9, 2, 3-я танковая армии) и «Северная Украина» (4-я и 1-я танковые армии, 1-я венгерская армия). На огромном протяжении была прорвана неприятельская оборона.

Враг, развязавший войну, в полной мере ощутил на себе силу наших ударов. Когда в начале войны Красной Армии пришлось отступать, мы понимали, что наши неудачи в значительной степени объяснялись внезапностью вероломного нападения врага, знали, что они временные, и ни на минуту не теряли веры в победный исход войны. Врагу же теперь пришлось испытывать поражение за поражением и без всякой надежды на более или менее благоприятный исход войны, пожар которой он сам разжег. Катастрофа неумолимо надвигалась. Не помогали немецко-фашистскому командованию и замены одного генерала другим. Из данных разведки нам стало известно, что неудачливого фельдмаршала Буша, командовавшего группой армий «Центр», заменил – по совместительству – Модель, командующий группой армий «Северная Украина». Среди офицеров нашего штаба ходила поговорка: «Модель? Что ж, давай Моделя!» Видимо, кто-то из товарищей переиначил крылатую фразу Чапаева из знаменитого кинофильма – помните ее: «Психическая, говоришь? Давай психическую!..»

С выходом войск правого крыла фронта на рубеж Свислочь, Пружаны и на подступы к Бресту создались условия для окружения брестской группировки противника. Эту задачу должны были выполнить войска 70-й армии во взаимодействии с 28-й армией.