Долгая дорога домой (сборник) с илл. - Каменев Владимир Филимонович. Страница 11

Искушение

Солнце встало над лесом, выхватило из тумана улей. Ти первой выползла на прилётную доску. Она думала, что разбитые банки с нектаром раскиданы по всей земле. Только не ленись таскать его в свой улей. Ти полетела к дубовому лесу. Навстречу ей двигались чужие пчёлы. Они летели так плотно, что Ти едва протиснулась сквозь их строй. Встречные пчёлы пропускали её, открыв узкий коридор.

В глубине леса рос огромный корявый дуб. Вершина его высохла. Там чернело дупло. Оно находилось с южной стороны, сюда не задувал северный ветер.

Вначале Ти села на верхушку дуба. Из дупла доносился дурманящий запах дикого мёда. У Ти закружилась голова. Там была не банка с джемом, а целый бочонок. Она понимала, что это чужой улей и пробраться в него не просто, а даже опасно. Но решила: будь что будет.

Она не знала, что это улей Бо, а пчёлы — её родные сёстры. У пчёл свои — только те, кто живёт рядом.

Чужой мёд

Ти, крадясь, сползала по дереву к дуплу. Охрана сразу насторожилась, построилась у входа в шеренгу. Ти весело помахивала брюшком. Она силилась обмануть сторожей и прикинуться своей. Но охранники сразу распознали чужую и сомкнулись теснее.

Ти не полезла на рожон. Она предпочла толкаться среди прилетевших пчёл. Те подумали, что Ти заблудилась и голодна. Её угостили нектаром и цветочной пыльцой. Ти не брезговала угощением и ползала вокруг дупла. Она так мельтешила перед сторожами, что те перестали обращать на неё внимание. Но когда Ти заползала в дупло, сторожа заподозрили неладное. Они понюхали её усиками. Но Ти так долго ползала по дереву, что пахла дубовой корой, как своя.

Сторожа пропустили её. В диком улье стенки были неровные, извилистые. Висели янтарные, душистые соты с мёдом. Ти прогрызла в одной ячейке дырочку.

Её зобик наполнялся мёдом. Пчёлы растерянно заметались вокруг неё. Разве можно поедать зимние запасы? Улей недовольно загудел. Прибежали сторожа и на всякий случай ещё раз обнюхали её усиками. От неё веяло своим дубом и своим мёдом. Сторожа немного покрутились вокруг Ти и вернулись на свой пост.

Ти быстро загрузилась мёдом и по копошащимся пчёлам пробралась к выходу. Воспарила над лесом, и попутный ветер понёс её домой.

Вернувшись в улей, Ти начала танцевать. Вертелась на месте, ходила кругами, подпрыгивала. Пчёлы окружили её, повторяли все её повороты. Рассказ Ти переполошил весь улей. Каждая пчела прикасалась к ней усиками, чтобы услышать запахи дикого мёда. Он казался им слаще и душистее своего.

Наутро Ти первой оторвалась от прилётной доски. За ней устремились другие пчёлы. Воздушная армада то сбивалась в большой круг, то распадалась на несколько групп. Даже грачи уступали им дорогу и отлетали в сторону. Серая тень скользила по лугу до самого дубового леса. В голове войска летела Ти. Она вела сестёр за добычей.

Сухая макушка дуба шевелилась от пчёл. Они окружили дупло со всех сторон. Дикие пчёлы встревожились. Внутри дупла слышался гул: пчёлы готовились к сражению. К входу выдвинулась усиленная охрана. Ти пошла в разведку. Она примелькалась перед сторожами, и её впустили. Остальные пчёлы надеялись, что дорога открыта. Они подбежали к охране, которая ощетинилась острыми челюстями. Наготове были и ядовитые жала. На передних пчёл напирали с тыла. Сторожа огрызались. Раненые пчёлы отступали, но по ним шагали их сёстры. Пчёлы гибли под ногами своих же. Но остановить пчелиную лавину было невозможно. Никто не замечал погибших. Все стремились только вперёд. Сторожей смяли.

Нападавшие проникли в улей, но там их встретили рабочие пчёлы. Завязалась битва. Пчёлы жалили друг друга, падали на дно дупла. Раненые пытались ползти вверх, но их топтали, выбрасывали из дупла, ползли по их телам. Казалось, что свои и чужие смешались. Но это было не так. Вдруг Ти увидела в глубине дупла хозяйку улья. Это была матушка Бо со свитой. Она прорвалась сквозь оцепление матушки и ухватила Бо за ногу. Матушка неуклюже повернулась, чтоб расправиться с напавшей. Ти отскочила в сторону. Свита окружила Бо со всех сторон, подставляя под удары свои тела. Скоро в живых осталась одна Бо. Матушку обложили. Первой напала Ти. Она изловчилась и ужалила её под крыло. За первым ударом последовал второй и третий.

После гибели своей матушки её пчёлы сдались. Они сбились в шар и тихо шуршали крылышками. Трофейного мёда было так много, что победители приказали пленникам загрузиться собственными запасами. Те безропотно подчинились. Дикий улей был разорён и опустошён. Пчёлы-победительницы и их пленники взвились в небо. Войско потянулось домой. В середине летели пчёлы-пленницы. Они уже были своими, и никто не помнил, что они из опустошённого улья. Они и сами не помнили. Так это у пчёл принято.

Хозяйская блажь

Однажды хозяин подвыпил и решил угостить друзей собственным мёдом. Как заправский пасечник, нарядился в белый халат, а на голову нацепил сетку. Вначале окурил пчёл дымом. Те закружились вокруг него и грозно зажужжали. Никто ещё не посягал на их добро. Они не собирались никому отдавать свой мёд без боя.

Хозяин открыл крышку улья, достал рамки с душистыми сотами и вставил в медогонку. Он энергично вращал ручку. Мед выплёскивался из сот и стекал по стенкам. Пчёлы окружили хозяина. После вчерашнего застолья от него разило перегаром. Отвратительный запах доводил пчёл до бешенства. Первые укусы они нанесли по рукам.

— Это даже полезно от радикулита, — сказал хозяин гостям.

— Да-да, это полезно, — ответили гости и ушли в дом.

Пчёлы лезли под халат и жалили горе-пасечника в живот и спину. Перепуганный хозяин колотил себя руками, махал ими, как ветряная мельница. Пчёлы продолжали нападать. Хозяин заревел от боли и метнулся в дом.

— Я вам покажу, неблагодарные твари, — кричал он на ходу. Из краника медогонки в медную бадью густо тёк мёд. Пчёлы спешно уносили его в свой улей. Они не собирались отдавать мёд какому-то пьянице.

Хозяин был очень обижен на пчёл, которым он сам дал свободу. Гости удерживали его, но он не унимался. Через минуту он показался перед пчёлами в резиновых перчатках. Это не помогло. Пчёлы так взяли своего хозяина в оборот, что он опять сбежал в дом. Вскоре он выскочил из дверей с топором в руках. От первого удара по улью во все стороны разлетелись щепки. Вторым ударом он развалил улей пополам.

Пчёлы защищали своё жилище как могли. Белый халат хозяина почернел от шевелящейся и гудящей массы. Пчёлы елозили у него по спине, большими рыжими гроздьями срывались с локтей, рассыпались в полёте, разлетаясь сотнями живых жал. И вновь кидались на хозяина. Обезумевший хозяин рванул в поле, побежал среди высоких лопухов. Затем опомнился и огородами запетлял, как заяц к дому. Там забаррикадировался и больше не появлялся.

Улей погиб, но пчёлы знали, куда переселиться, — в разорённый ими дикий улей.

Переселение

Чёрной тучей рой пронёсся над домом и устремился к лесу. Кончалось лето, лес был в жёлтых и красных листьях. Пчёлы торопились поскорее очутиться на месте и обжить дупло. Но там уже хозяйничали полосатые осы, привлечённые запахом мёда. Ос было очень много. Это были осы-волки, самые жестокие враги пчёл.

Пчёл было в несколько раз больше, но осы не растерялись. Они хватали пчёл сверху сильными лапками и уносили в свои земляные норки на прокорм, личинкам. Такая работа их выматывала. Иногда пчёлам удавалось отбить своих. Они бросались на осу скопом, и той приходилось отпускать жертву и носиться за новой.

Пчёлы бились с врагом так отчаянно, что забыли о своей матушке. Её охраняли неопытные телохранители. Матушка не вмешивалась в сражение, сидела в окружении свиты возле дупла. Охрана оказалась ненадёжной. Свита По таяла. Ловкие осы выхватывали охранников матушки По и уносили в своих лапках. Неминуемо грозила беда, но вдруг осы ослабели. Они не нападали на пчёл, а только вились вокруг дупла. Неожиданно к осам прибыла подмога, и они стали одолевать. Свита не смогла защитить По и разбежалась. Одна из ос сцапала матушку и пыталась подняться. Добыча оказалась ей не под силу. Оса напрягала крылья, громко зудела. Но она не смогла оторвать По от дерева. Обозлённая оса ранила По жалом. Матушка была ещё жива и с трудом ползала по стволу дуба. А тут и другая оса попыталась унести По, но и ей не удалось взмыть с добычей. Ещё один ядовитый удар пришёлся по матушке. Всё было кончено. По не шевелилась. Но пчёлы внутри улья об этом не знали.