Приключения Ломтика - Берг Лейла. Страница 22

— А как ловят черепах? — спросил Майк. — Это опасно?

— Не думаю, — ответила миссис Спригз. —Сухопутных черепах, конечно, легко ловить: они очень медленно ползают. А морских вычерпывают вёдрами. Видишь ли, черепахи страшно любопытны. Они непременно хотят знать всё, что творится вокруг. И слух у них прекрасный. Стоит ловцу постучать по краю лодки, как черепахи всплывают и выглядывают из панциря. Ловцы всё стучат и стучат по краю лодки, и на поверхность всплывают сотни черепах. Барахтаются, вытягивают шею и от любопытства широко открывают рот. Тут их вычерпывают прямо вёдрами и запихивают в мешки.

— Подумайте, как их интересуют всякие звуки! — сказал Ломтик.—А что, если я постучу по панцирю вашей черепахи? Интересно, услышит? — И он тихонько постучал по панцирю лежащей перед ним черепахи.

Черепаха, конечно, тотчас же высунула головку и с любопытством огляделась. Миссис Спригз, Ломтик и Майк так громко вскрикнули, что черепаха страшно перепугалась и быстро спрятала голову. Просто поразительно быстро для черепахи.

— Знаете что? — взволнованно вскричал Ломтик. — Их, наверное, можно выучить считать! Как ваших кур, миссис Спригз. Стукну сначала один раз — черепаха высунет голову; я просто взгляну на неё — она спрячет голову. Потом стукну два раза, черепаха снова высунет голову, а я дам ей салата. Вот черепаха и поймёт разницу между «одним» и «двумя». После этого она будет высовывать голову, только если постучать два раза. Запомнит это — начну учить, что такое «три» и «четыре».

Ломтик не на шутку увлёкся и готов был болтать без умолку.

Но миссис Спригз, посмотрев на часы, вскричала:

— Половина двенадцатого, а вы ещё здесь! Ну-ка, живо на вокзал!

Ломтик и Майк взглянули на часы и пулей вылетели из дома. Они промчались по садовой дорожке, вихрем пронеслись по переулку, успели добежать до станции и выскочили на платформу, как раз когда поезд остановился. Паровоз пустил пар прямо им в лицо.

— Что случилось? — спросил машинист.—Уж не горит ли мой дом?

— Нет!—задыхаясь, ответил Ломтик. (Майк совсем не мог говорить, потому что наглотался паровозного пара. Его обдало паром, как раз когда он глубоко вздохнул, и теперь даже из ушей у Майка шёл пар — ну просто не мальчик, а медный котёл, в котором мама кипятит бельё!) —Нет!—задыхаясь, повторил Ломтик. — Мы пришли встретить девочку, по имени Рыженькая.

— Ах, Рыженькую, — сказал машинист. — Она здесь.

Машинист соскочил на землю и протянул руку к паровозу. Оттуда появилась Рыженькая, вся в грязи и саже.

— Здравствуйте! — сказала она. — Я чудесно доехала. Как живёте?

— Смотри не забудь Сэма,—напомнил машинист.

Он снял с паровоза мальчугана лет трёх и поставил его на землю. Сэм разглядывал Ломтика и Майка, будто перед ним были краснокожие индейцы с перьями на голове.

— Большое спасибо, что позволили мне давать свистки, — обратилась Рыженькая к машинисту. — И не забудьте: вы обещали научить меня водить паровоз, когда я вырасту.

— Не забуду, — отозвался машинист. — Только у тебя странная привычка: даёшь свистки беспрерывно. Когда жена слышит мой свисток, то знает: пора готовить мне обед. А уж как она поймёт концерт, что ты устроила, ума не приложу! Суп выкипит, жаркое сгорит, и жена лопнет с досады.

— Вы хотите сказать, ваша жена огорчится? — поправил Ломтик.

— Вот именно. Ты угадал. А пока до свиданья. И не забудь свой лопух, — обратился он к Рыженькой.

— Что за «лопух»? —удивился Ломтик.

— Разве не знаешь? — строго спросила Рыженькая. — «Лопух» — это шляпа, «шары» — глаза, а «грабли» — руки. Вы здесь разговаривать не умеете, что ли?

— Ах да! Так ведь говорят в Лондоне, — сообразил Майк. — Нам это ни к чему. Мы разговариваем проще. Одним словом, вот твой «лопух». — И он подал Рыженькой большую соломенную шляпу.

В эту минуту паровоз запыхтел что было сил, и поезд тронулся. Сначала он шёл очень медленно. Потом прибавил ходу и наконец помчался на всех парах. Машинист высунул голову и долго кивал детям на прощанье.

Рыженькая взглянула на шляпу и нахмурилась.;

— У-у-у! Проклятая!—проворчала девочка.— Мама купила её сегодня утром, чтоб мне не напекло голову.

— Надо было сразу сказать, что шляпа тебе не нравится, — вмешался Майк.

— Да сперва она мне понравилась!— нетерпеливо возразила Рыженькая. —Утром шляпа была впору. А теперь жмёт.

— Быстро же у тебя растёт голова, — заметил Майк.

— По-моему, ты просто не туда её надела, — сказал Ломтик.

— «Не туда»! — вскричала Рыженькая. — Шляпу я надеваю на голову, чтоб ты знал! Я ещё в своём уме!

— Ты не поняла. Я хотел сказать, ты, вероятно, криво надела её, — поспешил объяснить Ломтик. —-Вот посмотри!

Ломтик вытащил из кармана верёвку и стал измерять голову Рыженькой в разных направлениях. Девочка следила за ним, скосив глаза.

— Вот! — сказал Ломтик и провёл пальцем черту вокруг её головы. — Вот здесь голова уже всего. Надевай шляпу сюда, и всё будет в порядке.

—- Потрудитесь оставить мою голову в покое! — обиделась Рыженькая. — Чем мучить мою голову, занялись бы лучше своими!—И, взяв за руку Сэма, она гордо направилась к выходу из вокзала.

— Смотри, — сказал Майк, — ты её только разозлил. Видишь, как нос задрала. А ведь раньше была такая славная!

Мальчики нагнали Рыженькую около контролёра, когда она сдавала билеты. Ломтик поспешил сказать:

— У тёти тебя ждут две черепахи. Их прислал в подарок мистер Смит. Можешь увезти их в Лондон.

Рыженькая сразу забыла все обиды.

— Черепахи! — вскричала она. — Чудесно! Назову их «Тихая» и «Верная». Лучших имён не придумаешь!.. Сэм, — обратилась она к мальчугану и обняла его, — у нас есть черепахи.

Сэм на минуту задумался.

— Можно мне их сейчас же съесть? — спросил он.

— Ах ты дурачок! — воскликнула Рыженькая.— Их не едят. Это животные. Они ходят.

— А-а-а, — разочарованно протянул Сэм. — Значит, лошадки! — Он сразу перестал интересоваться черепахами, повернулся спиной и пошёл задом наперёд, чтобы всё время видеть поезда.

— Ему только три года, — объяснила Рыженькая. — Он не знает, что такое черепаха, Сэм — мой братишка. Я привезла его с собой, потому что мама нездорова. Надо дать ей немного отдохнуть. Тётя ведь ничего не скажет, правда?

— Что ты! Твоя тётя всегда всем довольна, — отозвался Ломтик.

— Ну и повезло тебе! Подумать только: тётя, которая всем довольна! — сказал Майк. — Все мои тёти всегда всем недовольны. Все, кроме тёти Фло, — добавил он, — той, что замужем за дядей, у которого умная собака. Помните, эта собака выступала в нашем представлении. Тётя Фло не любит только варенье с осами. Всё остальное её вполне устраивает.

— Кстати об осах, — сказала Рыженькая. — Мы как-то ели пчелиное варенье. Небось никогда такого не слышали? Я не о том варенье, что подают на стол. Я о том, что делают на фабрике.

Ломтик и Майк в недоумении уставились на Рыженькую.

— Видите ли, — продолжала она, —вблизи одной такой фабрики жили пчёлы. Они совсем обленились и не желали больше делать мёд. «Какой смысл, — решили они, — если рядом такая фабрика!» И вот каждое утро, вместо того чтобы собирать мёд с цветов, пчёлы отправлялись на фабрику и собирали варенье., В прошлом году они унесли к себе двести пятьдесят фунтов варенья. Конечно, не в банках. Это хозяин пчёл переложил варенье в банки, Мы у него это варенье покупали. Очень вкусное!

— А что хозяин фабрики? -— спросил Ломтик. — Пчёлы таскали у него варенье, а он всё молчал?

— Как бы не так! — вскричала Рыженькая. —< Правда, после этого случая его портрет поместили в газете, —это тоже чего-нибудь стоит, А что он мог сделать с пчёлами? Ровно ничего! И хозяин пчёл тоже ничего не мог. Пчёлы ведь поступают, как им вздумается.