Велик Бог наш - Сент-Джон Патриция. Страница 38

И вот однажды произошло удивительное событие: Вескотт сидел в палатке и читал, когда, подняв глаза, вдруг увидел стоящего у входной занавески старика в пышном, свисающем до пола пёстром одеянии, увешанном обезьяньими хвостами. Он наклонился, чтобы войти; юноша увидел его глубоко запавшие глаза и понял, что старик очень слаб.

- Я хочу узнать о живом Боге, - просто сказал он.

Разговор был долгим. Вескотт говорил о грехе, о покаянии, о любви и прощении. Он заметил, что старик чувствует себя неспокойно, и спросил, в чём дело. Тот ответил, что много грешил в своей жизни, но есть один грех, который особенно тяжким бременем лежит на его совести.

- Исповедуйся в твоём грехе, и ты сможешь получить прощение, - предложил проповедник.

И тогда старик признался во всём. Однажды в ночь полнолуния он послал через джунгли своих верных людей, вооружённых копьями, с приказом убить троих белых пришельцев. Но на рассвете они вернулись, так и не пролив крови.

- Почему же они не тронули нас? - спросил Вескотт. -Мы ведь были безоружны, и ничто не могло им помешать.

- Вас было четверо, - ответил колдун. - Мои люди получили приказ убить троих, а с вами был четвёртый, и они не могли отличить, кто есть кто. Они ждали в засаде, пока не начал подниматься туман, но тот, четвёртый, всё не уходил... Скажи мне, друг, кто был тот человек, что сидел с вами всю ночь при луне?

Вескотт не ответил. Сам ли Господь был стражем их жизни в ту далёкую ночь или Он послал Своего Ангела? Юноша не знал этого. Ему было важно, что они с друзьями встретили живыми утро нового дня и что сам старый колдун обратился к свету Христовой веры.

КЛЮЧ. "Ангел Господень ополчается вокруг боящихся Его и избавляет их" (Пс. 33:8).

"Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной; Твой жезл и Твой посох - они успокаивают меня" (Пс. 22:4).

МОЛИТВА. Благодарю Тебя, Господи, за Твою непрестанную заботу обо мне - и днём, и ночью, и во время долгих странствий по суше и по морю, и в повседневных делах и заботах.

Благодарю Тебя за то, что Ты исцелял меня от болезней и избавлял от грозящих мне несчастий. Сохрани же Своей силой и любовью всех находящихся в опасности -всех живущих в охваченных войной странах, всех несправедливо заключённых в тюрьму, всех страждущих и гонимых за веру в Тебя! Научи их верить, что никакие силы на земле не могут их разлучить с Тобой. Да будет побеждён их страх Твоей любовью, да успокоит и укрепит она их души. Дай же им, Господи, мир и терпеливое смирение!

ПОДУМАЙ: легко сохранять веру и хвалить Бога, когда у тебя всё хорошо.

Гораздо труднее верить в Него, славить Его в пору страданий и скорбей. Но такая вера особенно угодна Господу.

Забота Господа о Своём достоянии (См. Мф. 10:16-42)

45. Неприступная высота

Эта история произошла в Руанде во время гражданской войны в шестидесятых годах нашего века, когда одно племя восстало против другого. Отряды, вооружённые топорами, мотыгами и ножами, шли от деревни к деревне, убивая людей и предавая огню соломенные хижины.

На вершине одного из холмов стояла христианская больница с примыкающей к ней огороженной территорией. Глядя оттуда на равнину и на поднимающиеся вдали столбы дыма, пастор, его жена и две медсестры-англичанки, Дорин и Джой, мучительно пытались решить для себя, что же им делать, когда война докатится до их жилища. Однажды ранним утром они увидели, что холм окружён кольцом горящих деревень, и поняли, что убийцы уже здесь.

Как поступить? Предоставить убежище беженцам из сожжённых селений или нет? Впустить их - значит открыто встать против вооружённых мятежников, спровоцировать их нападение на больницу, где они наверняка будут грабить и убивать не только беженцев, но и больных, и медицинский персонал. Но отказать в убежище -значит обречь на верную смерть почти три сотни охваченных паникой людей, что устремились вверх по склонам холма вместе с детьми и остатками имущества, которое удалось спасти от огня. Могут ли христиане захлопнуть дверь перед ними и отослать их назад, где они станут добычей убийц и всепожирающего пламени? Пастор с друзьями решили, что нет, не могут, и поток измученных людей с плачущими детьми хлынул в ворота больницы.

Теперь над ними всеми висела страшная опасность нападения и гибели, и персонал больницы собрался, чтобы обсудить сложившееся положение. Было решено, что пастор и Джой попробуют под покровом темноты проехать в машине через кольцо огня и связаться с властями -они должны прислать войска на подмогу. Дорин и жена пастора, Эдреда, останутся на месте и должны будут действовать по обстоятельствам. Затем они вместе помолились Господу, прося Его даровать безопасность уезжающим, мудрость остающимся и спасение всему множеству народа, собравшегося на вершине холма. При этом Дорин вспомнила о недавно подаренной ей небольшой картине, на которой было изображено стадо белых и чёрных овечек и приготовившийся к нападению оскаливший пасть свирепый волк. Но между хищником и овечками протянулась человеческая рука, пробитая гвоздём, и беззащитные животные оказались благодаря ей недоступны злу...

Когда стемнело, пастор с Джой отправились в рискованный путь через горящие деревни и вражеское окружение. Дорин старалась успокоить и ободрить беженцев и устроить их на ночлег как можно удобнее. Наконец, совершенно измученная, она легла спать. Но, проснувшись утром и подбежав к окну, она увидела толпы вооружённых бандитов, окруживших холм и собиравшихся атаковать его. Это было устрашающее зрелище - бесчисленное множество возбуждённых, озверевших людей, жаждущих крови.

Что же делать? Попробовать поговорить с ними? Да, это слабая, но единственная их надежда! Дорин позвала Эдреду, и обе женщины, выйдя из ворот больницы, бесстрашно двинулись навстречу карабкающимся вверх врагам. Завидя их, те остановились, поражённые такой отвагой.

Дорин обратилась к ним с призывом к благоразумию и милосердию. Она объяснила, что здесь нет врагов, есть только больница, и единственная цель её персонала -лечить людей и проповедовать любовь Бога к людям.

Выслушав её, предводитель мятежников вежливо и твёрдо возразил, что всё это очень хорошо, но в стенах их больницы нашли приют его злейшие враги, и если до наступления темноты они не покинут укрытия, миссия подвергнется нападению и будет захвачена силой со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Когда Дорин начала говорить, ей показалось, что голос, которым она ответила главарю, принадлежит не ей, а кому-то другому.

- Вы не сможете взять этот холм, он принадлежит Богу, - с удивлением услышала она свои собственные слова.

Сразу стало вдруг так тихо, что зазвенело в ушах. Тогда стоявший сбоку парень со сверкавшими от ненависти глазами приблизил своё лицо к самому лицу Дорин и крикнул:

- Никакого Бога здесь нет, мадемуазель!

- Нет, Он здесь! - снова услышала она свой голос как бы со стороны. - Он здесь, и вы убедитесь в том сами. Он не позволит вам взобраться на высоту. Он защитит нас.

В толпе поднялся злобный ропот, и бандиты угрожающе стали подступать к Дорин и Эдреде, в то время как другие теснили их сзади. И в этот момент Рука, невидимая Рука, пробитая гвоздём, протянулась между убийцами и женщинами, защитив их от беды. Бандиты смешались и подались назад, а медсестра и жена пастора, повернувшись, невредимыми вернулись в осаждённый лагерь.

Но опасность ещё не миновала. Собрав беженцев, Дорин и Эдреда передали им свой разговор с мятежниками и посоветовали как можно большему числу людей попытаться с наступлением темноты проскользнуть вниз и пробиваться к границе с Угандой. Затем женщины начали молиться Богу, прося защитить несчастных. Наступила глубокая тишина, люди в благоговейном страхе слушали слова молитвы. И тут тишину вдруг нарушил мирный стук дождевых капель по железной крыше больничной постройки, а несколько мгновений спустя с неба хлынули мощные потоки воды. Теперь взобраться на высоту по скользкой, размокшей глине было почти невозможно, а о массовой атаке и вовсе думать не приходилось!