Маг Данилка - Охотин Александр Анисимович. Страница 29

– И ты ещё спрашиваешь… – со вздохом говорит Валентина Васильевна. – А ещё отличник, лучший ученик.

Так вот, когда урок закончился в класс вошёл Пал Палыч – директор. С ним был незнакомый нам дядька. Дядька и директор садятся на приготовленные для них стулья, и директор начинает говорить:

– Вчера наш ученик Данил Овсянников совершил циничный по жестокости поступок. Он жестоко, как настоящий садист, избил трёх учеников нашей школы: Шабанова, Жиганщина и Васюкина. Он зверски изуродовал им лица, выбил зубы. Здесь присутствует отец Гриши Шабанова Михаил Венедиктович.

Вот теперь мы поняли, в чём дело. Данилка крикнул:

– Это я их избил?! Один?! Троих?! Да ещё старшеклассников?! Да они сами ко мне приставали, а потом побежали за мной и «споткнулись»!

– Овсянников, как ты себя ведёшь? Почему перебиваешь? – возмутилась Валентина Васильевна.

– Потому, что это ложь! А Шобан…, то есть Гришка, – сам бандит! Он такой же бандит, как и вот этот, его папаша! – он показал на сидящего на стуле Михаила Венедиктовича.

От этих слов «папаша» побагровел, вскочил со стула, сжал кулаки, и заорал:

– Ты что, сопляк, из себя возомнил?! Да я от тебя и от твоих родителей могу мокрое место оставить!

И ничего мне за это не будет! Пусть только попробуют твои предки не заплатить мне неустойку. Я тогда и их, и тебя прикончу, волчара!

– Только попробуй, дёрнись, – теперь уже спокойно, но с угрозой, ответил Данилка. Он взял ранец и пошёл из класса.

– Овсянников, вернись! Сядь на место! – Закричал директор, но Данилка не остановился. Проходя мимо остолбеневшего от такой «наглости» «папаши», он сказал ему:

– Берегись, бандит. Если ты дёрнешься против меня или моих родных, я тебя уничтожу. Понял? Уничтожу вместе с твоей бандой и крышей.

– Чево-о-о?! Чево ты вякнул?! – заорал «папаша» и бросился к Овсянникову. Данилка сделал лишь одно движение рукой и… В общем, Шабанов промахнулся, точно так же, как вчера его сынуля. Он, по инерции, перелетел через учительский стол и грохнулся за ним.

– Вот так, – сказал Овсянников и спокойно вышел из класса, а класс чуть не попадал от смеха.

Директор прокричал Данилке вслед:

– Завтра без родителей в школу чтоб не приходил!

Глава 21

Воспитательный процесс

В начале первого урока Овсянникова в классе не было. Я стал волноваться: не случилось ли чего? Ведь мы знали, что Шабанов старший на всё способен. Он никого и ничего не боится, потому что у него есть влиятельные покровители. Ещё летом Шабанова и его бандитов пытались арестовать за попытку захвата научного центра на холмах, но кто-то вмешался, и всех бандитов отпустили, из-за «недоказанности».

Но Овсянников всё-таки появился – в конце урока. Оказывается, он пришёл в школу чуть раньше обычного. Пришёл, один, без мамы.

Пошёл он не в класс, а постучался в кабинет директора. Двепалочки – такое прозвище ученики дали Пал Палычу – был на месте.

– Да-да, входите, – раздалось за дверью. Данилка открыл дверь и вошёл.

– Овсянников?! – удивился Пал Палыч. – А почему без матери? Я велел прийти с родителями?

– Мама не придёт. Я ей ничего не сказал и не скажу. Я не хочу, чтобы она волновалась. Я хочу поговорить с вами о вчерашнем.

Павел Павлович растерялся:

– Ну, хорошо, Овсянников, давай поговорим. Тем более что вчера ты сбежал, и поговорить не удалось.

– Удалось. Я вчера всё сказал, что хотел, потому и ушёл, а не сбежал. Я о другом хочу поговорить.

– Интересно: о чё же?

– Пал Палыч, это правда, что ваш дедушка воевал с фашистами?

– Воевал, – немного помедлив, ответив директор.

– Но какое отношение это имеет к твоему поступку?

– К моему поступку – никакого. А вот вам разве не обидно, что теперь у нас всем командуют фашисты? Точно такие же, но русские.

– Не понял. Какие фашисты? Ты что хочешь этим сказать?

– А то, что вы хотите, чтобы бандита Шабанова я называл хорошим человеком, а не бандитом.

Разве вы сами не учили нас, что надо быть честными?

Павел Павлович поднялся со стула и подошёл к окну. Он стоял и смотрел на школьный двор. Данилка ждал. Он чувствовал, что директору сейчас нелегко. Прозвенел звонок, но Данилка остался стоять на месте. Директор вернулся к столу, подвинул туда ещё один стул и сказал:

– Присядь, Овсянников, – и сел сам.

Данилка сел за стол напротив директора и стал ждать ответа. Минуту подумав, Пал Палыч заговорил:

– Ты прав, лицемерить плохо. И то, что Шабанов бандит, – это верно. Но это не повод, чтоб избивать его сына.

– А кто его избивал за это?

– Да, конечно. Я вчера не подумал, погорячился. Слишком всё неожиданно вышло. Шабанов просто насел на меня, и я не сообразил, что он несёт бред, что ты никак не мог избить трёх старшеклассников….

– А если бы мог? Я что, не имею право защищаться?

– Имеешь, конечно, только в любом случае ты с ними не справился бы. Мне неловко за вчерашнее, и я хочу попросить прощения. Да-да я прошу прощения, потому что был неправ.

– Пал Палыч, я же не обижаюсь.

– Спасибо Данил. Я знаю, что зла ты не держишь. Ты по характеру добрый.

– Я зла не держу, но, если не знаете, добрый я только с добрыми людьми. С бандитами, такими, как Шо… то есть Гришка Шабанов и его дружки, я злой.

– Данил, ты зря так… насчёт Гриши. То, что он такой, не только его вина, но и его беда. А вот его отец – это действительно… как бы тебе сказать, помягче…

– Не надо помягче, так и скажите, что мерзавец.

– Да, пожалуй, мерзавец… Но ещё хуже, что не он один такой. Таких стало много, очень много.

– Это потому, что им никто не даёт отпор. А когда я дал отпор, то сразу же: «завтра в школу без родителей не приходи».

– О каком отпоре ты говоришь? Разве ты с ними справишься?

– Не сомневайтесь, справлюсь. Но не в этом дело. – А в чём тогда?

– Я о том, что если не останавливать таких как Гришка, зло захватит Землю. Мы все тогда погибнем.

Пал Палыч долго молчал, глядя в потолок. Потом сказал:

– Да, ты прав. Зла в нашей стране становится всё больше и больше, да и не только в нашей. Это и в самом деле угрожает гибелью цивилизации. Даже странно слышать такие рассуждения от ученика второго класса… Где и когда ты этому научился?

– Пал Палыч, этому нельзя научиться. Это зависит от совести. Скажите, если не трудно: что вы думаете о такой покорности бандитам?

– Ты знаешь, Данил, трудно. Я и сам не знаю, что нам делать. Главное, не сейчас это всё началось.

Это началось очень давно, может быть, даже на заре человечества. Мне ещё дед говорил, что когда была война, всё было ясно: вот свои, а вот враги. А теперь и свои, и враги – всё перемешалось. Как противостоять таким, как Шабанов, никто не знает. Очень трудно доказать вину бандитов.

– Потому, что их крышуют? Например, некто Спиркин.

– А ты откуда о нём знаешь, о Спиркине? И потом, с чего ты взял, что Спиркин…

– Неважно, я это проверил. Это не слухи.

– Ну и что ты предлагаешь? Взять ружье и…

– Нет, ружье пока брать незачем. Но если сейчас не остановить зло, то потом придётся браться за оружие, чтобы освобождать страну от наших же фашистов. Вы помните, как папаша Шобана угрожал мне? А ведь ему и правда ничего не будет… то есть не было бы.

– Ну, дальше угроз дело не пойдёт…

– Пойдёт, но у него ничего не получится. Как только он дёрнется, а это уже скоро будет, я уничтожу эту банду.

От этого заявления у директора чуть не свалились очки.

– Это, каким же образом? Ты бы хоть подрос немножко…

– Когда подрасту, будет поздно. А то, что я смогу это сделать, не сомневайтесь. Я не только ученик второго класса, но и… как бы вам это объяснить, чтобы Вы не подумали, что я сумасшедший?

– Ну, на сумасшедшего ты не похож.