Волшебное седло - Николеский Ванчо. Страница 6

— Нефть!

— Грацио, боно бамбино [5], — обрадовался бородатый солдат.

Он взял у Трайче корзинку, бутылку, вошёл в караульное помещение и вскоре вынес оттуда полную бутылку нефти. Потом погладил мальчика по голове и спросил по-итальянски, как его зовут.

Трайче понял, о чём он у него спрашивает, и ответил:

— Меня зовут Трайче. А тебя?

— Федерико, амико [6], — улыбнулся бородач и отпустил его, не обыскав.

Когда они вошли в город, Ангеле насмешливо заметил:

— А вы, оказывается, друзья-приятели!

— Да нет, какие там приятели! — возразил Трайче. — Просто у нас дома нет ни капли керосина. Вот я и выкручиваюсь как могу.

— Это, пожалуй, верно… — протянул Ангеле.

— Конечно, верно, — поддакнул ему Трайче. — Разве не правда, что беднякам всегда приходится пускаться на всякие хитрости?

Неподалёку от базара Трайче остановил лошадь.

— Ты что, не поедешь на базар? — удивился Ангеле.

— Нет, не поеду, потому что дрова эти я везу заказчику, — объяснил Трайче и, попрощавшись с Ангеле, повёл своего Дорчо вдоль Дрима.

Деревянные ворота у дома Тале были открыты. Трайче завёл лошадь во двор и громко крикнул:

— Дядя Тале, а дядя Тале!

— О, да ведь это Трайче! — обрадовался Тале, выходя во двор. — Молодчина, что приехал, а то у меня не осталось ни полена.

Привязав Дорчо, они вдвоём быстро разгрузили дрова, и Тале крикнул:

— Эй, мать!

Из дома вышла уже хорошо знакомая Трайче старушка. Тале кивнул на мальчика и попросил:

— Сходили бы вместе с Трайче в пекарню и взяли бы там хлеб. А то у меня от голода живот подвело.

Старушка и Трайче тут же пошли к пекарне, а Тале тем временем снял с лошади седло и скрылся в доме.

Трайче со старушкой прошли мимо начальной школы. У дверей стоял часовой с винтовкой. Примкнутый к винтовке штык матово поблёскивал на солнце. В школе было полным-полно солдат. Вдруг мимо них провели двух молодых парней со связанными руками. Впереди парней шествовали двое солдат с винтовками наперевес, а позади — ещё двое. Проводив их взглядом, Трайче спросил:

— Бабушка, а куда ведут этих людей?

— На допрос, сынок… Это ведь наши местные ребята. Помогали партизанам, вот их и поймали.

— Теперь их будут судить?

— Может, и будут, а может, и без суда расстреляют.

Гнев и жалость охватили Трайче при этих словах.

Наконец они добрались до пекарни и вошли внутрь. Там на больших железных листах и в формах выпекали кукурузные хлебы. Старушка отыскала свои хлебы, забрала их, и они пошли домой.

— Значит, «бабу Нацу» мы с тобой забрали, — заговорила она.

— Какую такую «бабу Нацу»? — полюбопытствовал Трайче.

— Оказывается, ты и не знаешь… В нашем городе, сынок, кукурузный хлеб называют «бабой Нацей».

Вскоре они подошли к дому. Завидев их ещё издали, Тале вроде бы рассердился:

— Куда это вы запропастились? Я, того и гляди, умру от голода.

— Ничего, не умрёшь. Вот принесли тебе «бабу Нацу», — засмеялась мать Тале.

— Ах, до чего же я голоден! — всё продолжал твердить Тале. — Ну, а сейчас будет у нас настоящее царское угощение.

Мать выдвинула на середину комнаты софру и положила на неё кукурузный хлеб. Потом принесла миску с творогом, разлила по чашкам простоквашу, сдобренную холодной водой, и все трое уселись за обед.

— Такого обеда не было даже у турецкого султана, — похвалилась она.

— Конечно, не было, — усмехнулся Тале. — Ведь ел-то он не кукурузный хлеб, а самый лучший — пшеничный.

— Э, какая разница — белый, чёрный, кукурузный… Главное, был бы хлеб…

— Эго верно, — согласился сын. — Случается, что и никакого не бывает…

После обеда Тале отвязал Дорчо, надел на него седло, затянул ремни и обратился к Трайче:

— Вот тебе деньги за дрова и килограмм сахара. А теперь сбрасывай свои рваные свиные опинки и надевай новые.

— Но я не могу тебе за них заплатить, — возразил Трайче.

— И не надо. Я просто дарю их тебе. Ведь мы с твоим отцом были друзьями. Так что всё в порядке. И передай привет маме.

Трайче надел жёлтые опинки, сшитые из дублёной кожи, распрощался со своими добрыми знакомыми, сел верхом на Дорчо и двинулся вперёд…

У караулки Федерико остановил его, но не обыскал, а отдал корзинку из-под яиц. В корзинке лежал пакет с макаронами.

— Грацио, Федерико, — поблагодарил его Трайче и зарысил к себе домой.

Королевский ужин

Ещё до захода солнца Трайче был уже дома. У двери его встретила собака Лиско. Она радостно визжала, виляла хвостом, прыгала и ластилась.

Он дёрнул дверь, но она была заперта. Трайче привязал лошадь и несколько раз громко позвал мать. Никто не отозвался. Тогда он побежал к чешме [7], надеясь увидеть там мать, однако и у чешмы никого не оказалось. Странно! Он бегом вернулся домой. Матери опять не было. И вдруг его осенило. Недолго думая он помчался к огороду.

Так и есть! Склонившись над кустом перца, мать собирала стручки.

— Ты, оказывается, здесь! Еле-еле тебя нашёл… — обрадовался Трайче.

— Ой, сынок, ты уже приехал? — удивилась мать. — А я собираю перец на ужин.

Собрав в корзину все оторванные стручки, мать и сын направились к дому.

— Смотри-ка! — ещё больше удивилась мать. — Мой Трайче купил себе жёлтые опинки!

— Да нет, мама, ничего я не покупал. Их мне подарил дядя Тале. Кстати, он велел передать тебе привет и прислал кило сахару.

— Как-как?! — ещё раз изумилась мать. — Откуда же он его взял, если люди даже сахарин достают с трудом?

— «Как-как»! — выпалил Трайче. — И в этом ничего особенного нет. Просто я привожу ему дрова, а он даёт мне всё, что нужно! Кроме того, он был другом отца и хорошо ко мне относится.

— Ну ладно, ладно… Нечего тебе сердиться, — стала успокаивать его мать. — Лучше давай-ка я поздравлю тебя с обновкой.

Когда они вернулись домой, Трайче отвёл лошадь в сарай, а потом вошёл в дом.

— Я привёз и нефть. Познакомился с одним итальянским солдатом. Зовут его Федерико.

— Ну и дела! — охнула от неожиданности мать.

— Между прочим, когда он стоит в карауле, меня никогда не обыскивают. Он-то и сунул мне в корзинку пакет с макаронами.

— Да ведь это чудо какое-то!

— Чудо? Никакого чуда в этом нет. Просто он хороший человек, вот и всё.

Стало смеркаться. Мать и сын засветили лампу, разожгли очаг, а потом на горячих углях разложили стручки перца.

— Пожалуй, и ужинать пора, — заметила мать. — Тебе лучше пораньше лечь спать, чтобы на зорьке отправиться в лес за дровами. Так-то оно будет лучше.

— Я по горло сыт, — засмеялся Трайче. — Дядя Тале угостил меня «бабой Нацей».

— Чти это за штука такая?

— В городе кукурузный хлеб называют «бабой Нацей», — объяснил Трайче.

Они хорошенько запекли стручки перца и посолили их. Мать положила их на софру рядом с ржаным хлебом, и они сели за ужин.

— Богатый ужин, — с улыбкой проговорил Трайче.

— Не просто богатый, а настоящий королевский ужин, — уточнила мать. — Так ужинал когда-то король Марко со своей матерью.

— Кто это тебе сказал? — недоверчиво спросил Трайче.

— Песня, сынок. Вот что в ней говорится:

Мать замолчала.

— А что дальше? — заинтересовался Трайче.

— Дальше так: