Чудесный сад - Автор неизвестен. Страница 26

Осёл вздохнул и произнёс с огорчением:

— О, сайга, природа сверх меры одарила тебя красотой, но вложила в твою грудь чёрствое сердце. Однако же я верю: чудесные звуки моего пения смягчат твой грубый нрав и пробудят в тебе возвышенные чувства.

Сайга продолжала унимать осла:

— Прошу тебя, осёл, опомнись, пока ещё не поздно, и побереги свой голос для туркестанского базара. Ведь часто единственный, звук, сорвавшийся с уст некстати, приносит нам непоправимые несчастья. Об этом не подумал молодой купец, и ему пришлось потом горько раскаиваться.

И она рассказала ещё одну притчу:

— Молодой купец, подгулявший на пирушке, возвращался в полночь домой по тёмным улицам большого города. Карманы его были полны золота. «А что, как на меня нападут грабители и отнимут моё богатство?» — в страхе подумал купец. И, чтобы подбодрить себя, он начал громко говорить сам с собой: «Пусть только покажутся подлые разбойники!.. Я живо разделаюсь с ними… Мне сам шайтан не страшен!» Шайка бродяг подкарауливала запоздалых прохожих на соседней улице. Молодчики услышали речи купца, напали на него, отняли деньги и одежду и пустили нагишом прогуливаться по городу. Видно, пора нам, осёл, не накликая на себя беды, прекратить пустые разговоры да потихоньку выбираться из чужого сада.

Тут осёл воскликнул:

— О, сайга, жестокая красавица! Как можешь ты требовать, чтобы я молчал, если песня в честь возлюбленной сама рвётся из моей груди и уже подступает к горлу?!

С этими словами он закрыл глаза, как это делают известные певцы, распахнул пасть, как это делают все ослы в определённый час, и разразился неистовым рёвом. Сайга шарахнулась в сторону, одним прыжком перемахнула через ограду и с ветром наперегонки умчалась в степь. А осёл, ничего уже не замечая, всё продолжал орать.

Прибежал хозяин сада с толстой дубиной в руке и так отходил осла по рёбрам, что тот взревел ещё отчаяннее и чуть живой выскочил за ограду. Медленно передвигая ноги и понурив голову, осёл потащился дальше.

Наступила ночь. На небо вышла полная луна. И тогда все степные волки задрали головы кверху и, по обычаю своих отцов и предков, завыли на разные лады.

Осёл никогда не видел волков и не слышал их воя. Он остановился, прислушался и с видом знатока промолвил:

— Разве это певцы! Я один своим голосом могу заглушить их жалкий хор.

Он со страшным свистом и скрипом набрал в лёгкие побольше воздуху и рявкнул так громко, что у самого зазвенело в голове. Волки тотчас смолкли в удивлении: откуда бы взяться в степи среди ночи ослу? Не сговариваясь, они ринулись к дороге, сразу приметили добычу и… история осла на этом кончилась. Если же вам во что бы то ни стало хочется знать ещё историю Жаксыбая, то бегите что есть духу в древний город Туркестан, разыщите не медля большой базар, а на базаре — самую людную чайхану и смело входите в дверь. Вполне может статься, что Жаксыбай до сих пор, забыв про своего осла, сидит там на мягкой кошме, пьёт пиалу за пиалой чай и плетёт всякие были и небылицы. Уж он-то вам о себе порасскажет — только слушайте.

Почему у ласточки хвостик рожками

Много-много лет назад правил миром страшный змей Айдахар. Питался он одной лишь кровью. Никого не щадил. А подлый комар был у него на побегушках.

Кликнул однажды змей комара и говорит ему:

— Облети всю землю, отведай тайком крови всех живых существ. А как вернёшься, доложишь мне, чья кровь самая сладкая. На кого укажешь, тех и буду губить.

Полетел комар. Исполнив повеление, возвращается назад. На пути встречает его ласточка.

— Куда летал?

— По приказу господина моего Айдахара облетел всю землю, чтобы узнать, чья кровь самая сладкая.

— И что же, узнал?

— Слаще всего кровь человеческая, — пропищал комар.

Ласточка встревожилась.

— Не говори, комар, змею правды. Человек добр, не губи его.

— Нет, скажу!

Ласточка снова:

— Прошу тебя, не чини зла человеку, — он мой друг.

А комар:

— Нет, скажу!

Прилетел комар к Айдахару, и ласточка тут же вьётся.

— Ну, — зашипел змей, — рассказывай обо всём, что разведал. Да страшись, раб, молвить хоть слово лжи!

— Владыка мой и повелитель, — начал комар, — скажу тебе чистую правду, ничего не утаю. Самая вкусная, самая сладкая кровь у…

Хотел он сказать «у человека», да не успел. Ласточка стремглав кинулась на комара и отщипнула ему острым клювом кончик языка.

Заметался комар над змеем:

— З-з-з… з-з-з… з-з-з…

Но ничего выговорить не может.

А ласточка весело щебечет:

— Я знаю, Айдахар, что хотел сказать твой прислужник: слаще всего на свете змеиная кровь!

Озлился змей на ласточку, Свернулся в клубок, прянул в небо, разинув пасть. Да ведь нет птички проворнее ласточки. Метнулась она в сторону, и удалось Айдахару лишь за хвостик её ухватить. Рванулась ласточка, да и ушла от лютой смерти.

А страшный змей с тремя пёрышками в зубах рухнул с вышины на землю. Рухнул на землю, ударился о камень и испустил дух.

Вот почему у ласточки хвостик рожками, и вот почему люди так любят эту птичку.

Забавные проделки Алдар-Косе, безбородого насмешника

Как Алдар-Косе начал свой путь

Были, говорят, времена, когда мир держался на правом роге сивого бычка, когда небо было не больше верблюжьей попоны, а земля с конское копыто, когда волки щипали траву, а жаворонки гнездились на спине баранов, когда в тени одной былинки могли спрятаться от солнца тысячи табунов, когда у зверей и птиц ещё только-только начали отрастать хвосты, когда лиса праведницей слыла, над всеми бием была…

Может, в те времена, а может, в какие иные доживал в степи свой век седобородый старец Кожир. Было у него три сына, три славных джигита. Однажды говорит Кожир сыновьям:

— Дети мои, совсем слаб я стал, пора мне собираться в последнее кочевье. Чиста моя совесть, как родниковая вода, — не боюсь смерти. Но хочу перед концом узнать, как вы, сыны мои, намерены жить без меня, какие пути для себя изберёте. Подумайте и отвечайте. Помните лишь, что за хорошим человеком всегда остаётся хорошая дорога.

Старший сын сказал:

— С младенческих лет душа моя лежит к земле. Нет ничего лучше, как пахать поле и возделывать злаки, чтобы у людей всегда было вдоволь хлеба.

И отец благословил его:

— Будь земледельцем, сынок!

Средний сын сказал:

— А мне по сердцу пастушеская жизнь. Люблю коней, верблюдов, овец, коров, коз. Самая большая радость для меня — ухаживать за скотиной, чтобы было у людей мясо и молоко, и кумыс, и одежда, и войлок для жилищ.

Благословил и этого сына Кожир:

— Будь скотоводом, сынок!

Младший сын сказал:

— Люблю петь, смеяться и смешить других! Что за жизнь без песни, без шутки, без меткого слова! Я обойду весь свет, побываю, где никто не бывал, появлюсь в аулах и пастбищах, на дорогах и в караван-сараях, на базарах и на празднествах, в дырявом шалаше и в ханских покоях. Я буду обманывать обманщиков и выручать обманутых, печалить насильников и веселить обездоленных, дурачить бездельников и ободрять тружеников, смелым словом валить с ног гордецов и поднимать с земли слабых. Сотни возненавидят меня, зато тысячи станут моими друзьями. И может, не забудется в народе моё имя — Алдар-Косе^[7].

Выслушал старик сына и улыбнулся:

— Хороши твои слова, сынок. Природа не наделила тебя бородой, но дала тебе острый разум, просторное сердце, весёлый нрав, быстрый язык. Делай, что задумал! Пусть твоё имя наводит страх и досаду на злых, утешает и радует добрых, пусть переходит оно из уст в уста, из рода в род, из века в век, из сказки в сказку. Даю тебе своё отцовское благословение! Начни путь, Алдар-Косе!