Операция «Анти-вуду» - Дробина Анастасия. Страница 3
– Я тут самый приличный! – окинув взглядом всю компанию, заявил Пашка. – Но я ей в дедушки гожусь. Что будем делать, господа гусары?
«Господа гусары» уныло молчали.
– Девчонки, может, вы к ней пристроитесь? – неуверенно спросил Атаманов. – У вас видок покультурней. Присядьте рядом, туда-сюда, куда едешь, где прическу делала…
– Ни за что! – отказалась Натэла. – Это же иностранка! А у меня плохой английский! Не хватало еще опозориться… А в некоторых странах в Африке вообще говорят по-французски! И по-португальски! В Анголе, например!
– Что иностранка в калужской электричке делает, хотел бы я знать… – задумчиво спросил Пашка. – На каком языке она билеты брала?
Но ответа на свой вопрос он не получил. Электричка, дернувшись и загремев, остановилась у станции «Переделкино», и в вагон, дыша паром, ввалилась новая партия пассажиров. Среди них оказалась скрюченная старушонка с огромной сумкой на колесиках, с порога заголосившая на весь вагон:
– Книги-книги-книги!!! Самые лучшие, самые красивые книги издательства «Витязь»! Военные мемуары! Аль-тыр-ны-тивная история! Воспоминания Рокоссовского в первой редакции! Записки генерала Драгомирова с Парижу! Можно полистать, посмотреть, купить!
– Батон, хватит на мулатку таращиться, вставай!!! – обрадовался, вскакивая, Пашка. – Никуда твоя красотка до Москвы не денется! Беги за бабкой, у нее Драгомиров!
– А у меня денег нет!
– У меня есть! Пошли, пока она в другой вагон не сбежала! Серега, идем с нами!
Батон, с сожалением вздохнув, отвернулся от красавицы мулатки и устремился за торговкой книгами в тамбур. За ним двинулись Пашка с Атамановым.
И почти сразу же в вагон с громким гоготом ввалились четверо пацанов в кожаных куртках. Их вязаные шапочки каким-то чудом держались на бритых затылках. Юлька сразу подобралась, готовая, если что, отбивать атаку до возвращения из тамбура ребят. Но бритые даже не взглянули в сторону девочек. Едва войдя, они повернулись к мулатке в белой шубке.
– Во! Позырьте! – со смехом провозгласил один из них. – Мартышка сидит! Второй день как с пальмы слезла!
Заржали и остальные.
– Не, пацаны, она из зоопарка сбежала!
– На хвосте из клетки вылезла!
– Это чо у ней в лапках? Чо – читать умеем, да? Умные такие?
– На каком языке в ихней Замбези говорят?
– На папуасском, гы!
Мулатка аккуратно заложила страницу в книге открыткой и закрыла ее. Откинула шарф, выпустив целую копну вьющихся волос, внимательно посмотрела на ржущую гоп-компанию огромными, блестящими, еще не просохшими от слез глазами и на чистом русском языке пояснила:
– Замбези – не страна, а река в Южной Африке. А папуасского языка не существует в природе. На островах Папуа – Новая Гвинея есть множество разных диалектов. Вы ошибаетесь, уважаемый.
Голос девчонки был неожиданно низким, звучным и очень красивым. На секунду в вагоне повисла озадаченная тишина. Наконец один из гопников возмущенно заорал:
– Братва, да она прикалывается! Ты, макака, думаешь, умная самая? Да я тебя щас по стенке…
И тут Полундра поняла, что надо что-то делать. И вскочила.
– Юлька, сиди! – панически запищала Белка, понимая, что подруга вот-вот рванет биться за справедливость. – Одурела совсем, сиди! Их четверо…
– Я вызываю полицию, – ровным голосом сказала Натэла, доставая мобильный. Но Юлька уже вскочила с ногами на скамью и – гаркнула во весь голос первое, что пришло в голову:
Этот стишок они с Белкой недавно нашли в Интернете и вволю нахохотались. К изумлению Юльки, дурацкий «пи?нгвин» запомнился ей с первого раза – в отличие от лермонтовского «Бородина», заданного на выходные. К тому же у Полундры был хорошо поставленный голос «командующего фронтом» – как утверждал ее дед, отставной генерал Полторецкий. Во всяком случае, если Юлька хотела, чтобы ее услышали, – спасения не было никому. И сейчас на нее с открытыми ртами смотрел весь вагон – включая ошалевших гопников и красавицу мулатку. Чего, собственно, Полундра и добивалась. Она понимала, что нужно любой ценой продержаться до прихода пацанов, и старалась вовсю:
Про гагар Юлька дорассказать не успела. Со скамейки у самых дверей поднялся дедок-сморчок с тележкой на колесиках и сердитым басом сказал:
– Во что Горького Лексей Максимыча превратили, олухи! – а затем, обратившись к гопникам, сообщил: – Таких, как вы, шантрапа, в сорок пятом танками давили! – и, крякнув, размахнулся тележкой. Удар пришелся прямо по хребту тому, кто обозвал мулатку макакой. Тот, взвыв, завалился на бок, дедок замахнулся снова, – а в дверях уже появились обеспокоенные физиономии мальчишек и Пашки.
– Наших бьют! – воззвала Полундра. – Атаман, ура-а-а!!!
Закончилось все стремительно: ошалевшие борцы за чистоту нации опомниться не успели, как уже были уложены рядком на грязный пол вагона. Одного довольно лихо скрутил дедок с тележкой. Второго взяли на себя Пашка и Атаманов. Третьего подоспевший Батон от души треснул приобретенными «Записками Драгомирова» по голове, и гопник мирно съехал по стенке вагона на пол. А четвертого неожиданно сбила с ног сама мулатка, взлетев вдруг со скамейки в каком-то головокружительном прыжке. В вагоне поднялись визг и писк, верещали старушки, голосили дети, – а от дверей уже пробиралась пара суровых полицейских. При виде стражей порядка хулиганы на удивление быстро опомнились, вскочили и, толкаясь, помчались к выходу из вагона. Полундра не смогла отказать себе в удовольствии сунуть пальцы в рот и оглушительно свистнуть им вслед.
Двое из гопников успели-таки сбежать. Оставшиеся заныли, что они ничего такого не хотели, просто девчонка клевая попалась, собирались прикадриться, а дед в ватнике первый начал своей тачкой махать… Старичок на это гневно заявил, что он не для того всю войну гонял фрицев по Европе, чтобы на старости лет слушать фашистские речи в собственной стране. Гопников вывели полицейские. Следом, громыхая тележкой, вышел и героический ветеран, на прощанье велев мулатке:
– Ты б, дочка, не моталась одна по электричкам-то! Контингент разный ездиет…
– Вот это он прав! – ворчливо заметила Полундра, усаживаясь напротив мулатки и пихая в бок Батона, который изо всех сил пытался придать своему растерзанному пальто пристойный вид. – Тебя как зовут? Тереза? Оч-приятно, я – Юлька, это – Белка и Натэла, это – Серега с Пашкой, а это – наш Андрей! Знакомьтесь!
– Я очень рада! – отозвалась Тереза. Слез в ее глазах уже не было. Она, казалось, ничуть не была напугана случившимся. О том, что она только что участвовала в драке, напоминала только расстегнувшаяся шубка и разлетевшиеся по плечам черные кудри.
– Ты из какой страны? – приступила к решительному допросу Полундра. – Сколько тебе лет? В каком классе? А учишься где? А здесь что делаешь? Почему одна ехала? Как это тебя родители только отпускают! Сама ж видишь, ты того… нестандартная, а долбецов всяческих куча ездит! Могли бы и взрослые скины попасться!
Тереза, слегка озадаченная бурным Юлькиным напором, все же рассказала, что она родилась в России, что отец у нее – русский, что мама давно умерла, что сама Тереза учится в школе иностранных языков и что отец ее отпускает куда угодно, потому что у нее красный пояс по капоэйре.