Странный тайник - Маркс Грэхэм. Страница 5

— Но как вообще тут живут?

— Я живу в Британии, — пояснил Дез. — А это Франция, и я понятия не имею, как они тут живут. Знаю только, что французы обожают чеснок, орут «Je taime, les bicyclettes de Belsige» [3] и прочую ерунду.

— Ну ладно, а как живется в Британии?

— Нормально, и дождей не так много, как это принято считать. Я играю в школьной футбольной команде, а папа говорит — говорил, что страной правит банда мошенников, — Дез повернул кресло к Якобу.

— А теперь ты расскажи, как живут на Приаме IV. Якоб что-то переключил на приборной доске, убрал руки с руля и повернулся к своему пассажиру.

— Что ты делаешь? Смотри на дорогу!

— Все в порядке, руль только для вида, чтобы не вызывать подозрений. Я поставил машину на автопилот, — усмехнулся Якоб.

— Но механизмы могут подвести, как и система маскировки, ты разве забыл об этом?

— Ну ладно, — вздохнул Якоб, снова взявшись за руль. — Так на чем мы остановились? Ах да, на Приаме IV. Он больше вашей планеты, у него есть четыре луны и два солнца — бесконечные закаты, а ночи чуть короче, чем дни. Много тысяч лет назад по вашему летосчислению мы делили планету с вээдами. Случались войны, но мы неплохо уживались вместе. Однако после одной особенно жестокой войны, в которой вээды потерпели сокрушительное поражение, они покинули Приам и обосновались на другой планете нашей системы — Анаврин. И остались там навсегда. Как ни странно, но и там они постоянно воевали, в результате чего многие районы Анаврина превратились в пустыни с радиоактивными пыльными бурями.

— А разве у вас на Приаме не бывает войн? — спросил Дез, — У нас они ведутся постоянно. Значит, мы похожи на вээдов?

— Больших войн у нас не было, — ответил Якоб, оглянувшись на Деза, — А что касается вашего народа, то вы совсем не похожи на вээдов.

— Расскажи мне о Приаме. Это хорошее место?

— В мире нет ничего идеального, но на Приаме есть по-настоящему красивые места — даже некоторые юрода, а сделать город красивым особенно трудно. Гам живет слишком много людей, и у каждого человека свое представление о красоте. По сравнению с Землей в технике Приам ушел далеко вперед, — Якоб обвел рукой отсек фургона. — Но мы не забыли о своих истоках, сохранили природу. У нас есть и водопады, и дикие животные — они просто отличаются немного по виду от здешних.

— От тех, что еще остались, — задумчиво произнес Дез. — О нас не скажешь, что мы помним о своих истоках.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Когда Дез проснулся, в окна фургона пробивались лучи солнца, и спинка сиденья так далеко откинулась назад, что кресло превратилось в кровать. Дез чувствовал себя отдохнувшим и сильно проголодавшимся. Он зевнул.

— Когда же это я уснул?

— Перед рассветом. Никак не могу привыкнуть к одному солнцу — это так странно. Они все еще ехали по узкой сельской дороге, по обе стороны которой расстилались поля — одни были засеяны, на других пасся скот.

— Где мы?

— В окрестностях города Лиона, — Якоб взглянул на запястье. — Почти половина двенадцатого по земному времени.

— Обедать пора, а я еще не завтракал! Можно остановиться и перекусить?

— Зачем останавливаться? Еда у нас с собой, — Якоб махнул рукой в глубину фургона.

— Вопрос в том, есть ли у тебя рогалики, а еще лучше стакан молока, яичница с беконом и поджаренный хлеб с маслом?

— Нет, зато могу предложить чашку мецца, немного плакки с фрю и кусочек тасманга [4]. Что скажешь на это?

— Я так проголодался, что готов быка проглотить. — Дез сел, и спинка кресла поднялась вместе с ним.

— Ты позволишь мне поставить «Реванш» на автопилот, чтобы я мог угостить тебя? — повернулся к нему Якоб.

— «Реванш»? Что это такое?

— Приблизительный перевод на ваш язык названия нашего фургона. Я ломал над ним голову всю ночь, но ничего лучшего так и не придумал.

— Но что оно означает? На слух ерунда какая-то, — фыркнул Дез.

— Что означает Джек Дэнби? Имя — это просто ярлык, который дается человеку или предмету, чтобы их можно было отличать друг от друга.

— Предположим… Знаешь, мне кажется, нам лучше остановиться. Машина, едущая сама по себе, может вызвать подозрение, в темноте это еще куда ни шло, но сейчас…

— Согласен, — сказал Якоб. Фургон съехал на обочину и остановился, — Итак, плакка с фрю и чашка мецца?

— Ну, если в меню больше ничего!.. Якоб прошел в задний отсек фургона. Дез оглядел кабину «Реванша».

— В этой штуковине есть радио? — спросил он.

— Тебе нужно с кем-то поговорить?

— Нет. Просто хочу послушать музыку, — Дез вдруг вспомнил о сумке, пристегнутой к поясу, расстегнул молнию и вытащил плейер с наушниками. Судя по всему, он выжил после того, как вместе с хозяином был выброшен из машины. Дез распутал тоненькие провода, надел наушники и нажал на кнопку, — Вот это настоящая музыка!

— А вот настоящая еда! — Якоб протянул Дезу тарелку, на которой лежали два желтых квадратика, сверху прикрытые круглыми ломтиками голубого цвета. Все это было горячим. Покончив с «завтраком» — блюдо оказалось вполне съедобным, — Дез обратил внимание, что машин на дороге стало больше. Шоссе сильно петляло, по обе его стороны шли живые изгороди и сильно затрудняли видимость. Якоб восхищался «примитивной техникой» — плейером Деза и вряд ли внимательно следил за дорогой. Дез подозревал, что он втихаря поставил «Реванш» на автопилот и только притворялся, что ведет машину, а сам наслаждался «десяткой лучших хитов».

— Может ли фургон заглядывать за повороты? — громко спросил Дез, надеясь, что Якоб услышит его. Что? — Тайлурианин перестал отбивать ритм и снял наушники, — Прекрасная музыка, но что значит выражение «офонареть»?

— Сильно удивиться, по-моему. Но я не совсем в этом уверен. Во многих песнях слова просто пристегнуты к музыке. — Дез показал рукой на дорогу. — Можно заставить «Реванш» посмотреть за поворот и выяснить, почему перед нами такой затор? Лучше всего просто перелететь через него, но нас никто бы не понял, — сказал Якоб, напряженно всматриваясь в ветровое стекло. За следующим поворотом шоссе выпрямилось, и впереди, примерно в нескольких стах метрах, они увидели, что движение перекрыто. Кое-что предпринять мы можем, — сказал Якоб, нажимая кнопку на приборной доске. От доски отделился плоский экран, и на нем они увидели дорогу. Якоб покрутил какие-то ручки, картинка приблизилась, и появился звук. «Excusez-moi, Monsieur; a ne va pas vous prendre tres long temps, mais nous sommes a la recherche dun vad. Cest un criminel» [5].

— Ты понимаешь, что они говорят? — Якоб указал на полицейского в солнцезащитных очках, который наклонился к водителю автомобиля, стоявшего первым в очереди.

— По французскому за прошлый год мне дали такую оценку: «Может добиться большего, если будет стараться».

— Сейчас включится переводное устройство, — сказал Якоб, и под картинкой на экране начали появляться странные значки. — Речь идет о сбежавшем преступнике… он вооружен и опасен. Полицейский призывает соблюдать осторожность и ни в коем случае не брать «хитчхайкеров». Что такое «хитчхайкер»?

— Это те, кто останавливает попутные машины и просит подвезти. Смотри, они заставили водителя открыть багажник. О, как же я раньше не подумал об этом!

— В чем дело? — удивился Якоб.

— А если у нас попросят паспорта? Мой документ сгорел, а у тебя его вообще нет!

— Это не совсем так. Перед тем как стартовать с «Трамплина», меня снабдили бумагами. Правда, я в них еще не заглядывал, — Якоб поскреб затылок, — Как ты думаешь, если мы скажем, что бумаги у тебя украли, нам поверят?

— А ты не можешь сделать новый? — спросил Дез с тревогой. — Если эта чудо-машина умеет готовить завтраки, не сможет ли она изготовить документы? «Реванш» продвинулся вперед на несколько метров. Впереди оставалось всего четыре машины.